Теплый супчик

Мне всегда везло на учителей. В школе, художественном училище, потом в театрально–художественном институте...
Мне всегда везло на учителей. В школе, художественном училище, потом в театрально–художественном институте (нынешняя Академия искусств). Но самое главное в моем везении — это то, что большинство педагогов, с которыми меня сводила судьба, — мужчины. Все они разные, но все любили свое дело и относились к нему очень ответственно. Я не хочу сказать, что женщины учат хуже. Нет, но здесь все сложнее. Они то слишком строгие, то, наоборот, снисходительны, то сердиты, то очень веселы, а иногда и капризны... Если женщину обидеть, то она и заплакать может, и сорваться, накричать. Мужчины всегда спокойнее, и ученик чувствует себя увереннее.

Одна моя знакомая художница, рассказывая про своего учителя в изостудии Дворца пионеров, сравнивала атмосферу, царившую там, с теплым супчиком, в котором счастливо плавали детские души. Такую среду для детей создавал мудрый учитель.

Что–то похожее происходило и в моем детстве, в провинциальной изостудии, которой руководил Владимир Сильвестрович Комовский. Я радовался, считал, что мне невероятно повезло, ходил с удовольствием. Когда серьезно провинился, учитель запретил мне приходить на занятия. Это была катастрофа, масштабы которой даже не знаю, с чем сравнить. Я не знал, что мне делать и как жить дальше. Дома так и не признался, что меня выгнали из изостудии за драку. Три раза в неделю делал вид, что отправляюсь на занятия, брал коробку с красками, альбом и кисточки, а сам ходил под дождем вокруг Дворца культуры, смотрел на ярко освещенные окна и чуть не плакал. Учитель знал, что творится в душе подростка. Откуда знал? Он ведь взрослый человек, с большущим жизненным опытом.

Встретил меня в коридоре. Посмотрел сквозь очки так, что у меня все перевернулось в душе. Он не требовал просить прощения, ему хотелось лишь, чтобы я понял и осознал, что драться нельзя, что кулаками и оскорблениями ни в искусстве, ни в жизни ничего не докажешь. Именно тогда я и понял эту простую истину. Сделай лучше, чем твой соперник, и это будет главным доказательством твоей правоты...

Наш учитель в очках, галстуке, в неизменно начищенных ботинках и отутюженных брюках. Представляете? Обычный городской поселок, по площади лошади, запряженные в телегу, ходят, а наш учитель нам альбомы по искусству показывает, об эпохе Ренессанса рассказывает. Всегда трезвый, уверенный в своих словах, ни разу нас не обманувший. Если задерживался, всегда извинялся. Это поражало, это незаметно воспитывало. Как–то постепенно и мы, «гэпэшные» хулиганы, начали чистить ботинки и говорить спасибо.

Вот еще что важно. Учитель разговаривал с нами, как со взрослыми. Теперь я понимаю, как это сложно, — быть взрослым и так терпеливо относиться к детям. За хорошее — поощрял, за провинности — наказывал. Смотрел с нами альбомы по искусству, которые в те времена тяжело было достать. Даже домой давал. Советовал, что следует почитать. Он знал о каждом из нас так много, что мы иногда удивлялись. На том этапе, когда столько соблазнов, что ребенок может легко оступиться, это важно, а порой жизненно необходимо. Учитель встречался с нашими родителями, и, как это ни удивительно, они ему верили, покупали нам самые лучшие краски и кисточки, альбомы и бумагу. Отпускали с ним в разные поездки и походы. Не ругали, когда мы задерживались в изостудии до позднего вечера. Кто–то рисовал лучше, кто–то хуже, но это не влияло на отношение учителя к ребенку. Оно оставалось ровным и вдумчивым.

Был и другой удивительный момент. Все, кто ходил в изостудию, начинали лучше учиться. Это происходило незаметно, постепенно. Однажды Владимир Сильвестрович прочел записку, оставленную на мольберте одним из нас. На следующем занятии он, вежливо спросив разрешения у автора, прочитал ее всем студийцам. В небольшой записке обнаружились орфографические ошибки. Тут же мы разобрали три правила из школьного учебника. Сделал он все это ненавязчиво и весело. Все пятнадцать подростков, я в этом уверен, и сегодня те правила помнят.

Мой учитель давно умер. Я сегодня старше, чем он тогда. Думаю, что самое главное для учителя — умение варить супчик. Тот самый — теплый, для детских душ.

Советская Белоруссия №146 (24283). Четверг, 8 августа 2013 года.
Заметили ошибку? Пожалуйста, выделите её и нажмите Ctrl+Enter