Так вот я уверен: настоящий мастер способен вдохнуть душу не только в деревянную куклу, а в любое изделие из дерева. Даже в обыкновенную бочку. Такая уверенность появилась у меня после знакомства с мастерской Ивана Могилевца из деревни Крупеники, приютившейся на самом краю Любанского района.Ну мастерская - как мастерская. Ничего удивительного. С верстаками вдоль стен, с душистым ковром кудрявых стружек на полу, с множеством разнокалиберных рубанков, пилочек, сверл и молотков. Однако именно здесь происходит та таинственная алхимия, то непостижимое чудо одушевления.
- А вот и сарайчик, где хранятся готовые вещи.
Раскрылись двери, и я застыл на пороге, увидев внутри нагромождение фантастических живых существ. Вот маслобойка - непоседливый шкет, длинный и тонкий. Дай ему волю - и соседи побегут жаловаться на его проказы. Вот бочечка для вина - симпатичная толстушка.
Родом Иван Могилевец отсюда - из Крупеников. Тяга мастерить из дерева разные вещи передалась ему, видимо, по наследству - от отца. Был Никифор Юрьевич замечательным плотником. И после Великой Отечественной войны, во время которой деревню почти полностью сожгли фашисты, он построил тут не один дом.
К наследственности можно добавить, наверно, и особенный магнетизм, особенную энергию этих мест. Недалеко от Крупеников разместилась деревня Доросино - древний центр гончарного ремесла на Любанщине. И уж совсем рядом - поселок Уречье, где когда-то процветала стекольная мануфактура. Знаменитая Уречская Гута. Ее изделия ценились не менее заморских, они украшали дворцы богатых вельмож и даже царей. Такая земля обязательно должна рождать мастеров!
Окончив семилетку, юный Иван Никифорович поступил в бобруйское училище и получил специальность столяра-краснодеревщика. До службы в армии работал на Витебской мебельной фабрике. Дирекция высоко ценила квалификацию парня и поручила ему выполнять чрезвычайно почетный заказ - комплект мебели для Московского государственного университета.
Но после армии Могилевец на фабрику не вернулся. Сначала устроился бондарем в Слуцкий пищекомбинат. А потом лет 15 учительствовал в поселковой школе - передавал детворе секреты древнего ремесла.
Кстати, учит Иван Никифорович изредка и теперь.
- Ко мне приезжал парень из Повстыня Слуцкого района. Три месяца занимался, - делится хозяин. - И неплохо-таки напрактиковался. А еще несколько раз наведывались два мальца из Солигорска. Правда, какие-то бестолковые: не успели даже азы усвоить, а уже интересуются, сколько им заплатят люди, скажем, за бочечку для вина.
Активно бондарить Могилевец стал только после перехода на работу во вневедомственную охрану. Появилось хоть какое-то свободное время. Мастерская - в доме. Материал - под рукой. Что еще нужно? Заказы!
- Заказов хватало, - говорит мастер. - То из Любани добирались с разными просьбами, то из Слуцка, то из Старых Дорог, то из самого Минска. Кому для хозяйственных нужд, кому ради экзотики, - и, хитровато улыбнувшись, добавил: - Местный журналист однажды написал в районной газете про те заказы. Через неделю налоговая инспекция нагрянула. Трясли так, что едва отбился!
- А как жена относится к вашему занятию? - спрашиваю у старика.
- Нормально. Мы с Татьяной Прокофьевной, - вздыхает хозяин, - 45, слава Богу, прожили вместе. Давно притерпелись к характерам друг друга...
- А какой у вас характер?
- Хм, - слегка растерялся Могилевец. - Так с ходу и не определишь... Ну, кажется, я не наглый, не злой, не жадный, покладистый, не скупой на добрые слова. Разве что немного капризный.
- Такие, - замечаю, - женщинам нравятся.
- Я же и говорю, - соглашается хозяин. - Вместе росли здесь. В 1942-м и ее, и меня забрали немцы и отправили на работы в ихний "фатерлянд". Жена в саму Германию попала, я - в Польшу. Ох и хлебнули горя! Так чего нам ссориться? С одной стороны. А с другой - я уже второй десяток лет на пенсии. Чем мне заниматься? Стругаю с утра до вечера. Недавно, например, местный колхоз попросил две бочки для фермы сделать. То и делаю.
- А материал? - интересуюсь. - Где вы берете материал?
- В лесу, - пожимает плечами Иван Никифорович. - Прихожу в лесничество и выписываю, как выписывают дрова. Будто бы в печи топить!
Да, ими можно просто протопить печь и обогреть на ночь дом. А можно их оживить, наполнить духовным смыслом. И тогда они согреют сердца не одного поколения людей. Безусловно, второе значительно сложнее...
