Начало эры освоения космоса как Советским Союзом, так и его извечным соперником — США было связано со смертельным риском для космонавтов и многочисленного инженерно-технического персонала. Однако, чтобы во время испытания советской межконтинентальной ракеты в огненном аду погиб высший чин, главком ракетных войск стратегического назначения (РВСН), – факт беспрецедентный.
Начало 60-х годов прошлого века. Между СССР и США кипят нешуточные страсти на поле холодной войны. До начала Карибского кризиса и размещения советских ракет на Кубе оставалось всего ничего – два года. До легендарного космического полета Юрия Гагарина — менее полугода. Советское партийное руководство поторапливало генерального конструктора и его окружение поскорее испытать ракетоносители, которые смогут доставить ядерный заряд за океан и советского человека на околоземную орбиту. Одно из таких испытаний межконтинентальной ракеты Р-16 было назначено на 24 октября 1960 года.
Место действия: космодром Байконур
Воочию убедиться в мощи советского ракетостроения на испытательную площадку в казахстанских степях прибывает председатель госкомиссии, главнокомандующий ракетными войсками стратегического назначения (РВСН) Герой Советского Союза маршал Митрофан Иванович Неделин (на снимке).
Обратный отсчет его жизни, так же как и еще 74 инженеров-конструкторов различного ранга, пошел на минуты.
Вот как вспоминал о тех трагических событиях очевидец Владимир Кукушкин, лауреат Ленинской премии, профессор:
– На безопасном расстоянии от старта был построен мощный железобетонный бункер высотой около десяти метров, врытый в землю. Его стены не раз выдерживали взрывы. В убежище находились огромные «кунги» – крытые автомашины, напичканные приборами, от которых к Р-16 тянулись многочисленные кабели. Они чувствовали каждое «биение» двигателей ракеты еще до полета. Вес межконтинентальной «сигары», полностью заправленной топливом, доходил до 160 тонн. Ничто не предвещало трагедии. Шли последние минуты. Прозвучала команда о дополнительной проверке. Та показала: с ракетой творится нечто непредвиденное. А система уже запустилась. Заполняются пусковые бачки двигателей. Подают сжатый воздух, чтобы топливо поступало в газовую турбину. Перед бункером выставили стулья, на которых должны были сидеть представители высокого ранга. Однако ни один из членов государственной комиссии не решился находиться рядом с маршалом, золотые погоны которого сверкали на осеннем солнце. Когда раскаленная струя вырвалась из ракеты, Митрофана Ивановича прижало к бетону и сожгло при температуре порядка трех тысяч градусов. Всех, кто находился на переходнике ракеты, сбросило на бетон с высоты пятнадцати метров, они превратились в пепел. Мне повезло: струя сбила меня на бетонный пол прохода, но я, собрав неизвестно откуда взявшиеся силы, сумел подняться. Швырнуло по проходу, обожгло. Оплавились кожаный шлем, куртка, обувь…
Дальше начался гигантский пожар. Возникло радиационное излучение. Жидкие компоненты топлива, нагретые взрывом, поднялись вверх, там охладились и выпали на землю каплями азотной кислоты, сжигая все живое. Все, кто не успел убежать и вдохнул этот «воздух», сожгли легкие. Для этого хватило одного вдоха. Затем начали рваться шаровые баллоны со сжатым воздухом, пороховые ракетные двигатели второй ступени. Это был настоящий ад. Подъехали машины скорой помощи и пожарные. Но усилий врачей не потребовалось. Кругом лежали обуглившиеся останки, опознать которые было практически невозможно.
Полковник в отставке Игорь Бабенко был на Байконуре инженером техотдела:
– 24 октября 1960 года настроение у нас было предпраздничное. Никто не сомневался в успешном старте. Многие уже мысленно проделывали дырочки на кителях и погонах для заслуженных наград и звездочек. Имевшиеся в конце 50-х годов на вооружении у СССР ракеты Р-5, Р-7, Р-7А, Р-12 уже не отвечали требованиям того времени. Рассредоточенные в Турции, Италии и Великобритании американские ракеты и стратегические бомбардировщики держали под прицелом всю европейскую часть СССР, где был сосредоточен основной людской, научный и военно-промышленный потенциал страны. Для эффективного противодействия требовалась межконтинентальная баллистическая ракета, которая, базируясь на территории СССР, могла бы в случае необходимости нанести непоправимый урон стратегическим объектам на территории США. Разработка такой ракеты — Р-16, способной нести термоядерный боеприпас, была завершена к осени 1960 года.
До пуска оставалось не более получаса, когда над стартовым комплексом неожиданно поднялся гигантский султан пламени, земля задрожала от страшного гула. Огнем и ударными волнами скручивало, словно фольгу, листы обшивки, гнуло, как проволоку, каркасы металлических конструкций. Те, кто оказался поблизости от эпицентра аварии, заживо сгорали в пламени этой преисподней, неожиданно разверзнувшейся в самом центре Байконура.
На месте гибели маршала Неделина найдут немногое — пуговицу от его шинели, папку с документами и фуражку, которую унесло за километр. Куривший у КПП Янгель бросится тогда в самое пекло спасать людей, надышится паров азотной кислоты и через сутки схлопочет обширный инфаркт. Общее число пострадавших составит, по разным данным, от 125 до 131 человека.
Можно ли было предотвратить катастрофу? Специалисты утверждали, что, если бы председателем госкомиссии был не главком Неделин, по-иному вели бы себя заместители председателя Янгель, Гришин, Герчик (уроженец деревни Сороги, что на Минщине). Все они в известной степени зависели или подчинялись главкому, исполняли его приказы. С главкомом не спорили, ему не возражали подчиненные. Он находился возле заправленной ракеты, подавая пример бесстрашия окружавшей его свите военных. Маршал выполнял персональное поручение Генерального секретаря ЦК и требовал решительных действий от своего окружения. О погибших на Байконуре при испытании первой советской баллистической ракеты десятки лет не вспоминали, их имена были скрыты в папках под грифом «Секретно». Начальник ракетного полигона белорус генерал-полковник Константин Герчик тогда выжил чудом. Он долго лежал в госпиталях, ему делали пересадку кожи. О тех трагических минутах он отзывался так: «Вопреки логике и здравому смыслу Р-16 прибыла к нам «сырой», с крупными дефектами и недоработками. Но тогда не нашлось никого, чтобы доложить наверх правду о неготовности Р-16 к испытаниям. Мы, испытатели, были поставлены перед фактом и стали заложниками ситуации».
В декабре 1999 года, незадолго до смерти, нашему земляку Константину Герчику вручили орден Мужества.
Похороны Митрофана Неделина состоялись на Красной площади 27 октября. Прошли они строго и официально, под дежурные речи партийных руководителей. Однако ни «главный ракетчик» страны генсек ЦК КПСС Никита Хрущев, ни председатель Президиума Верховного Совета СССР Леонид Брежнев почтить память высокого военачальника возле стены скорби так и не пришли.
