В Гомеле чекисты открыли музей и новые страницы военной истории
«Профессиональными» музеями ныне мало кого удивишь. Но гомельские чекисты позаботились о силе впечатлений, воссоздавая современное прочтение собственной истории. Над подачей материала поработали известные художники и дизайнеры. Получилось необычно. Круглая комната и посетитель — в эпицентре событий прошлого и настоящего.
В открывшемся недавно музее управления КГБ по Гомельской области годы «начала начал» представлены особенно полно. Много уникальных фотографий и архивных документов, пробегая глазами которые и углубляешься в историю, и улыбаешься одновременно... «Прошу выдать пару подошв». «Средства передвижения: мотоцикл — 1, пролетка — 1, лошадь — 1, велосипедов — 5».
— Открывая музей, мы стремились живым языком через самые яркие моменты начертать тот путь, которым прошли органы госбезопасности с 1917 года по сегодняшний день, — концепцию детища обрисовывают в пресс–группе УКГБ. — А для этого постарались наполнить уже известные факты новыми деталями или открыть малоизвестные страницы.
Легендарные разведчики советского времени Волленберг, Алексеев–Железняков, Эйтингон, Корнель прошли закалку в Гомеле. О том свидетельствуют подлинные подписи, личные распоряжения и официозные фотографии в кругу гомельских коллег.
В разделе «Великая Отечественная война» удалось зацепить еще больше. Подвиг женской резидентуры, созданной в первые дни оккупации Гомеля, и сегодня, скорее, тайна, чем известный фрагмент истории. По документам, долгое время хранившимся в архивах под грифом «Секретно», для подпольной работы в городе были оставлены четыре дамы. Бумага сохранила только два имени — Таисии Руденковой и Надежды Каешко. Они настолько влились в местное подразделение — абвергруппы–315, целенаправленно вычислявшее партизан, что в доме у одной обосновалась конспиративная квартира фашистов. Дамы в лицо знали немецких агентов и «последние новости» наступательной хроники. Выносили стратегические документы. Многократно переходили линию фронта — для передачи данных. Сидели в застенках гестапо. А на исходе войны и в мирные годы помогали «узнавать» бывших карателей и агентов немецкой разведки. Лишь спустя 20 лет после войны обе были представлены к государственным наградам — тихо, без шума, как и подобает в условиях секретности.
Создатели экспозиций старались, чтобы «профессиональных» тайн осталось по минимуму. Потому под стеклом и карта «наблюдения» иностранной разведки за военным аэродромом под гомельской Зябровкой, и стреляющие авторучки шпионов, и нашумевшая история перевоплощения американского агента Карла в советского Алеся. Есть чему удивиться и над чем размышлять.
