«Не анёл у трубу
ўструбiў —
З хмары бог старому
Ною гаварыў...»
П.Семчанка. «Страцiм-лебедзь». 1987 год.
Ды не плыў к яму з мора
сiняга
Страцiм-лебедзь —
горды, моцны птах.
Далее все очень трагично. На прекрасную птицу в поисках спасения в панике стали садиться мелкие пташки.
Лебедзь з сiлы выбiваецца,
Птушкi ажна ўсцяшаюцца.
Дзень ён плавае, другi-трэцi дзень,
На чацвёрты стаў прасiць-малiць:
«Вы ўзляцiце хоць на час якi,
Выбiваюся з астатнiх сiл.
Дайце вы грудзям, гэй, вальней ўздыхнуць!
Дайце вы крылам, гэй, шырэй ўзмахнуць!»
Не паслухалi птахi лебедзя.
Пацямнела ў яго ў вачах,
Крыллi ўрэшце надламалiся,
Галава ў ваду апусцiлася.
I пайшоў на дно мора сiняга
Страцiм-лебедзь — моцны, горды птах.
Ад усiх цяпер патомкi ёсць,
Ды няма адных — Страцiмавых.
«Перабiраючы розныя магчымасцi, затрымалiся на тым, што найлепш будзе наняць пакой у Бядулi. Зм. Бядуля з сёстрамi Рэняй i Чэрняй жыў на маленькай цiхай вулiцы Малой Грыгор’еўскай у доме Рэдзькi... Кватэра (там больш нiхто не жыў) мела тры пакоi: два займаў Зм. Бядуля з сёстрамi, а трэцi — вялiкi, светлы, з асобным уваходам — цалкам стаяў пусты», — свидетельствует поэтесса Зоська Верас.
Итак, Максим Богданович живет в доме вместе с семьей Змитрока Бядули. Работает в комитете помощи беженцам. Он болен чахоткой — именно поэтому комната с отдельным входом. Максим, как и Стратим–лебедь, надрывается, пытаясь сделать что–то для ближних. Упрямо не ест сахара, положенного по пайку, — чтобы однажды принести целую наволочку сэкономленной сладости для передачи детям беженцев. После службы ходит в Пушкинскую библиотеку, где изучает сборники по белорусскому фольклору. Вот в «Белорусском сборнике» Е.Романова Богданович и обнаружил апокрифический сказ «Страцiм–пцiца», народную интерпретацию библейского мифа:
«И приказаў Яной сабраць у кольчэг усих звярёў, усих пцiц, усякую скоцiну. Ну, уси собралися, а лебедзь одзiн — Страцiм зваўся по имению — я, каець, не пойду у кольчэг, — я спраўлюся з вадой, усю воду абплыву! Богатырь сильный быў».
Картина М.Моносзона «З.Бядуля и М.Богданович в Минске. 1916 год».
Змитрок Бядуля вспоминал слова автора: «Я задумаў твор на тэму бiблейскага мiфа. Гэту тэму мне навеяла вайна, гiбель мiльёнаў i мой асабiсты лёс».Думаю, это слишком пафосная интерпретация слов. Конечно, в советское время глобальные мотивы были куда важнее личных. Но для поэта личное — прежде всего. Еще одно вспоминал Бядуля. Последнюю строку — «Ад усiх цяпер патомкi ёсць, Ды няма адных — Страцiмавых» поэт невольно, забывшись, произнес: «Ды няма адных — Максiмавых».
Великая трагедия молодого гения... Зоська Верас записала его слова: «Я ўжо пагадзiўся са сваёй хваробай i з тым, што жыць засталося не шмат, але вельмi мне цяжка, што не магу мець сям’i. Я так люблю дзяцей».
Воссозданная комната Максима Богдановича, где было написано стихотворение «Стратим-лебедь».
А что касается мелких птиц, что утопили своего спасителя... В редакции «Нашай Нiвы» «декадентские» стихи Максима поначалу отправили в корзину. Секретарь газеты Вацлав Ластовский вспоминал, как к нему приходили ругаться белорусские литераторы: зачем печатают Богдановича? «Вуснамi супрацiўнiкаў... гаварыла iх абражаная аўтарская амбiцыя, што ў нашай мiнiяцюрнай часопiсi, замест iх твораў, займаецца месца пад вершы Багдановiча».Поэт, эмоциональный и интеллигентный, не мог не знать, что не все ему рады. А поддерживало его именно то, что звучит в балладе: жертвенность, не нуждающаяся в благодарности.
Памятник Максиму Богдановичу в Ялте.
Не зря Максима Богдановича часто так и называют — Стратим–лебедь и сравнивают это его стихотворение с «Реквиемом» Моцарта.cultura@sb.by
