Датой рождения Белорусской теннисной федерации принято считать 24 мая 1990 года. Не нужно быть математиком, чтобы сообразить: на носу юбилей, 25 лет от роду. История нашего тенниса, конечно, гораздо глубже, хоть и не такая ветвистая, как в Англии с ее Уимблдоном. Тем не менее и белорусским мастерам ракетки есть о чем вспомнить, кем гордиться.
Вспомнить дни былые и закинуть взгляд за горизонт накануне юбилея мы решили вместе с Эдуардом Дубровым, опытнейшим специалистом, который прошагал с белорусским теннисом в ногу не одно десятилетие.
— Давно ли вы в теннисе?
— 1 августа будет 55 лет.
— Юбилей!
— Из них 22 года активной игры плюс тренирую с 1977–го.
— Что привело вас в теннис? Ведь в 1960–м, когда вы взяли в руки ракетку, были популярны футбол, борьба... О теннисе тогда мало кто знал, его вообще считали едва ли не буржуйским видом спорта.
— А я и начинал с борьбы, про теннис и слыхом не слыхивал. Зато знал, кто такой Олег Караваев — наш первый олимпийский чемпион, кудесник борцовского ковра. Лет 10 мне было, когда записался в секцию борьбы. А потом — бац, вторая смена в школе! Тренировки тоже вечером. Ну сами ведь знаете присказку: если учеба мешает спорту, то бросай такую учебу. Стал с уроков удирать в зал. Классная руководительница быстро заметила, пожаловалась директору, тот вызвал отца. Нагоняй — и борьбу пришлось оставить. Но без спорта я себя уже не представлял. Ходил на легкую атлетику, хоккей... А потом с другом как–то увидели диво: бегают ребята с ракетками, мячик подбивают. Заинтересовались. Мы — к тренеру: «Эй, дядя, дай попробовать!» Дядей, старше меня он был, правда, всего лет на 10, оказался наш выдающийся Аркадий Эйдельман, который впоследствии станет тренером Максима Мирного и других известных белорусских теннисистов. Так началась моя теннисная карьера.
— Кто тогда в СССР был главной теннисной звездой?
— Много было хороших игроков: Потанин, Метревели, Какулия, Лейус, Лихачев, Коротков, Волков, Егоров, Песчанка... Последнего я даже обыгрывал, когда он 10–й ракеткой СССР был. Это случилось на международном турнире в Москве. После матча главный тренер ЦСКА Евгений Корбут пригласил меня перебраться к ним на полное обеспечение — на службу, так как возраст у меня был как раз подходящий, 19 лет. Москва — центр, и возможностей расти там было гораздо больше. Но тренер меня в Белокаменную не отпустил. Наверное, если бы я все–таки уехал, это была бы совсем другая история. А так... Из своих достижений могу выделить победу в республиканских чемпионатах — в одиночке и в паре. Входил в сборную Белоруссии, выступал в чемпионатах СССР, розыгрышах Кубка. Высшее достижение — 24–е место. Был 40–й ракеткой страны. Результат неплохой, ведь теннисистов очень приличного уровня тогда немало было. В Белоруссии это прежде всего Петров, Зверев, Швецов... Наши звезды, мы к их уровню стремились. К сожалению, сейчас такой преемственности нет, утеряна. Лично я стал тренером в 29, но играл до 34 лет! Почему Эйдельман меня так долго держал? Все очень просто: на мне росла молодежь — чемпионка Союза и Европы Бородина, Леонюк, Тетерин, Демиденко... На нас, ветеранах, они натаскивались. Юноша, когда играет со взрослыми, прогрессирует гораздо быстрее: другие скорость, сила, восприятие, тактическое мышление.
— А деньги раньше в теннисе можно было приличные заработать?
— Да какие там деньги — слезы. Теннис, как и весь спорт, в СССР был любительским, профи — это за границей. Лучшие там выступали, но гонорар забирал себе всемогущий Госкомспорт, отдавая спортсменам лишь крохи. Первой, кто пошел против системы, стала наша Наташа Зверева. Однажды она просто отказалась отдавать деньги, чем подала пример другим.
— Зверева — уникум?
— Марат Николаевич, ее отец и тренер, работал в СКА. Под его началом всегда занимались крепкие спортсмены, одно время работал и я, когда призвался в армию. Наташа уже с 10 лет имела возможность тренироваться с ребятами–призывниками. Это, я думаю, сыграло большую роль в ее дальнейшей карьере. Результаты Зверевой говорят сами за себя. Она — первая советская спортсменка, которая попала в пятерку лучших игроков мира в одиночном разряде, играла в финале и полуфиналах турниров «Большого шлема», стала первой в парном разряде. Тут ей вообще равных не было — 10 «шлемов»! Легендарное достижение!
— Она ведь сейчас отошла от теннисных дел?
— С Ольгой Барабанщиковой иногда объединяются и играют в пляжный теннис. Главное — найти себя после спорта. Время бежит стремительно, по себе могу судить. Вроде бы сам недавно играл, а уже...
— Вы помните свою первую группу, с которой стали заниматься как тренер?
— Взял ракетку, мяч и пошел по школам. Извинялся, заходил в класс, агитировал. Выбор был: за осень просматривал до 500 человек. Из них потом оставалось около 30, а к весне и того меньше — 18.
— Вы ведь и с Ксенией Милевской на каком–то этапе поработали? Девочка подавала большие надежды, была второй ракеткой мира в юниорском рейтинге.
— Там хорошая плеяда была: Милевская, Има Богуш и Вика Емельяненко. Ксения — воспитанница Виталика Пушнякова, Богуш моя, а Емельяненко тренировалась у Володи Перко. Девочки были чемпионками мира среди 14–летних, затем под моим руководством стали сильнейшими в Европе среди шестнадцатилеток.
— А дальше — увы. А между тем приходилось слышать мнения, что Милевская могла бы стать первой ракеткой мира!
— Не знаю, не знаю. Невозможно предугадать будущее. Ксюша с теннисом закончила и работает сейчас тренером. История банальная: на одном из турниров она повредила кисть левой руки, образовался отросток. Ездила даже к брату–футболисту в Киев, Артем ей помог найти хорошего врача, сделали операцию. Пыталась вернуться, но не вышло. Юношеский спорт — это одно. Юниорский — другое. Взрослый — третье. Если неправильно работать, то уже в юношеском возрасте можно выжать из игрока все соки, он просто не захочет дальше тренироваться. Необходим дозированный подход, тенниса не должно быть слишком много. Я работал с девушкой — Даша Кустова, сейчас она живет в Москве, родила девочку. Родители ее привели в группу, когда ей исполнилось всего 4, приврав, что дочери уже 6. Ну ладно. Я каждую тренировку брал детишек по одному и — к сеточке. Мячик подаю, нужно его обратно через сетку перебить. Выходит Кустова. Поставил ее рядом. Перебила. Отошла дальше — перебила. Отогнал ее аж к задней линии — она и оттуда перебивает! Очень быстро все схватывала, в семь лет она уже девятилеток обыгрывала. Глаза всегда горели, жадная была до тенниса. А у меня правило, воскресенье — всегда выходной. И вот иду как–то мимо кортов, слышу стучит кто–то. Смотрю: мама мячи собирает, папа бросает, а Даша лупит что есть силы. Как я их оттуда погнал! Нельзя так. Должны быть теннисный голод и радость от того, что делаешь.
Белорусская команда после выигрыша в Японии.
— В 17 лет Мартина Хингис выиграла три турнира «Большого шлема», а Моника Селеш — два. Каролин Возняцки в 19 лет играла в финале US Open. А Мария Шарапова его выиграла, Майкл Чанг в 17 лет покорил «Ролан Гаррос»... Как это стыкуется с вашими словами?
— А потом эти уникумы переносят кучу операций. Это колоссальные перегрузки. Как физические, так и психологические. Посмотрите на канадку Эжен Бушар, которая в прошлом году стала настоящим открытием года. Выстрелила, а в этом ни одного турнира выиграть не может. Все относительно.
— А Шарапова хороша? Если бы ее родители из Гомеля в свое время не уехали, могла бы выступать за Беларусь. Тогда бы мы точно Кубок Федерации выиграли. И не раз.
— Столько времени быть в пятерке, а ниже она вообще не опускалась, вернуться после травмы... Вот это в моем понятии — человек одаренный.
— А что в теннисе одаренность?
— Во–первых, здоровье. Часами бегать и не уставать не каждому под силу. Второе — чувство корта. Мышление. Обратите внимание, один куда прицелился туда и бьет, как машина. А талант сделает паузу, посмотрит, оценит и аккуратненько положит мяч куда не ждешь. И, конечно, теннис — это труд. Колоссальный. Одаренных много, а чемпионов — единицы.
— Вика Азаренко одаренная?
— Она — трудяга! Это тоже дар. В Токио, где сборная Беларуси недавно в Кубке Федерации играла с японками, я видел ее тренировки, подход, настрой. У многих наших спортсменок тренировочные занятия — это расслабленная свобода. А она моделирует матч. Те же эмоции, тот же настрой, полная выкладка. Подбадривает себя, заводит, не дает слабину. Создает атмосферу! У нее все выверено до мелочей.
— А смогла бы Азаренко стать первой ракеткой мира, если бы не отправилась в свое время в Америку, в теннисную академию?
— У каждого свой путь. Я думаю, сегодня имеет смысл отправлять наших ведущих специалистов в теннисные академии на стажировку, а талантливых игроков — потренироваться на какое–то время. Пусть посмотрят, поварятся в этой кухне. Нас так приучили, что добиться успеха можно, только уехав. Но это такой же миф, как и то, что США — оплот демократии. Странный такой оплот, который воюет во всем мире и где ни появится — кончается эта самая демократия. Да, в теннисных академиях возможности выше. За границей проводятся крупнейшие турниры, там прекрасная база, огромные финансы. Все наши лучшие специалисты уезжали за границу. Здесь они не могли заработать столько. Или вообще не могли, потому что было время, когда у нас не платили ничего.
— Но сейчас–то ситуация изменилась.
— Да, с приходом на пост председателя федерации Александра Шакутина — разительно. Сейчас подход совершенно другой. Изменились и материальные возможности. Игроки и тренеры стали ездить на соревнования за счет федерации, а это — опыт, без которого большие достижения невозможны. Наиболее способные дети теперь имеют условия, которые вполне сопоставимы с теми, что предлагают лучшие академии мира. Только проявляй себя, работай. Через несколько лет такой подход, безусловно, даст ощутимые результаты. Рождается система, закладывается база. Молодые игроки прогрессируют, но я вас прошу: не называйте их звездочками. Они просто подрастающее поколение.
— Вы имеете сейчас в виду свою воспитанницу Веру Лапко, восходящую звезду нашего тенниса?
— Ну вот опять вы... Лишнее внимание молодому игроку противопоказано. Оно портит. Игрок начинает верить в то, что о нем говорят, думает, что не имеет права на поражение, обязан только побеждать. Это рождает зажатость, закомплексованность, боязнь. Не нужно бояться ошибиться. Проиграл? Будет следующий поединок. Соревнований в теннисе очень много.
К сведению
На стартующем в воскресенье открытом чемпионате Франции первой соперницей Виктории Азаренко станет испанка Мария-Тереза Торро-Фло. Если белоруска удачно пройдет два круга, то в 3-м может встретиться с первой ракеткой мира Сереной Вильямс.
s_kanashyts@sb.by
Советская Белоруссия № 96 (24726). Суббота, 23 мая 2015
