Читатели “Семьи” — о самом сокровенном
Пишу сидя в пустом доме, одна. Год назад уехали отсюда мои ребята — сын, невестка и двое внуков. Перед отъездом сын сказал, что я могу жить как хочу, но, похоже, нам лучше и не встречаться больше. Не думала, что когда-нибудь дождусь таких слов. Сколько себя помню, только для него и жила. Сама я сирота, детдомовская, из-под Смоленска. Нет, мать свою я знала и даже видела — пьянь она была, так и померла с бутылкой в обнимку. А бабка меня в детдом определила — старая была, не могла за мной присматривать. Мне всегда хотелось настоящую семью. Чтобы муж был работящий, деток много, дом большой. Ну кто из детдомовских о таком не мечтает? Как говорится, у кого что болит. Правда, пока у меня свой дом появился, много времени прошло. Да и не так это просто оказалось сделать. Сейчас оглядываюсь назад, страшно самой.
Так вот, окончила я десятилетку, пошла в ПТУ учиться на швею. После работала, замуж вышла. Жили в общежитии. Как-то перебивались, пока фабрика не закрылась — начались дурные девяностые годы, все встало. Муж без работы стал попивать, из общежития нас выселили. В то время моему сыну Ванечке было лет девять. Вот так и оказалась я — с ребенком, с пьяным мужем под боком, с кучей клунок — на вокзале. Поехали к родственникам мужа в Свердловск, куда деваться? Пристроили меня на рынок торговать одеждой. Через год муж умер — рак легких. И осталась я одна. Родня-то дальняя, хоть и мужнина. Кому нужна баба с ребенком и без всего? Решила я как-то жизнь налаживать. Взяла деньги в долг, стала сама возить вещи, как-то пошло дело.
Лет двадцать назад я свою мечту исполнила: построила дом под Минском. Двухэтажный, на восемь комнат, и участок большой при доме. Помню, когда перевезли вещи, сидела ночью на кухне и рыдала как сумасшедшая, успокоиться не могла. Все закончилось, теперь все будет как надо, как у всех, и даже лучше. К этому времени я зарабатывала столько, что другим и не снилось. Ванечка рос мне на радость — школу окончил, потом поступил в институт. Выучился на программиста, я была счастлива — профессия хорошая, ценится. Стал зарабатывать деньги, одним словом, вырос мой мальчик. И тут как в сказке — пришла беда, откуда не ждали.
Понятное дело, что если парню уже около тридцати, то и девушки у него были. И из всех этих девушек он вдруг выбирает одну — страшную как смертный грех. Ну, это у меня эмоции сейчас зашкаливают. Не такая уж она страшная, обыкновенная. Но на самом деле я была в шоке, когда он привел ее в дом и объявил, что жить без нее не может. И что она ждет ребенка, и они уже подали заявление в загс. Родителей у нее нет, квартиры нет, профессии нет, но его это, оказывается, не смущает! Он, видите ли, собрался ехать за границу и будет зарабатывать достаточно, чтобы его жена не работала! А она стоит, молчит и смотрит на меня так, как будто она меня осчастливила. С тех пор жизни в доме не стало. По крайней мере мне. Лена (так зовут мою невестку) воплощала для меня, казалось, все качества, которые я терпеть не могу в женщинах. За все время, сколько дома сидела, ни одной книжки в руки не взяла. Предлагала, давай устрою тебя в магазин продавщицей, что ли. Ну, я понимаю, Ванечка присылает хорошие деньги. Но надо же и самой что-то делать? Что ей ни скажи — она тут же надувается как мышь на крупу. И по скайпу Ванечке жалуется. Дескать, мама твоя меня обижает, жить не дает. Ну, я женщина резкая, молчать не привыкла. Скажу честно — я эту тунеядку просто видеть не могла. Не понимала, как так можно. Мы с Ванечкой жилы рвем, а у нее маникюры-педикюры, солярии-шмолярии и дети на нянечке, если надо. Однажды приехал сынок, я ему все высказала. А он вдруг говорит:
— Да, я знаю, что она не умная. Я все знаю, но я ее люблю. Она не учит меня жить, не говорит, что мне нужно делать. Я впервые чувствую себя так, как должен чувствовать себя мужчина. Да, я зарабатываю деньги, а она их тратит. Но, представь себе, мне это приятно!
И тут я сорвалась. Припомнила, сколько денег я потратила на то, чтобы поставить его на ноги, выучить, что всю жизнь на него положила, про себя забывала. И про то, что замуж во второй раз так и не вышла. И вот чем он мне отплатил — привел в дом нахлебницу. Сын в долгу не остался — сказал, что, может, все дело в том, что я кроме работы ничего не вижу. И что мне пора себе нормального мужика найти, не кидаться на всех, как будто они в моих нервах виноваты. Сказал, что это его жизнь, и точка. Я же ответила, что это мой дом, и я тут нахлебников не потерплю... Тогда они собрались и уехали. Вот так, просто. И вот я сижу на кухне в доме своей мечты и думаю: что в этой жизни я сделала не так? Неужели я не права, если считаю, что женщина не должна быть такой, как жена моего сына — бесполезной куклой, которая только и может что детей рожать и деньги тратить? Что я упустила? Может, действительно, раз ему она нравится, значит, и мне нужно принять все как есть? Я очень скучаю по внукам. И по сыну. Наверное, надо мириться. У каждого своя правда — ничего не поделаешь. Но семья — это единственное, ради чего стоит жить. Если потеряю ее, значит все, что я делала в жизни, все, что пережила, напрасно. В конце концов, у меня двое отличных внуков — Ванечка-маленький и Павлик. Есть кому наследство оставить. А невестка... ну я же ее не переделаю. Да и надо ли?
Анна РУБИНЧИК, Минская область
У вас на душе есть что-то, о чем вы не можете рассказать самым близким людям? Вас что-то возмутило, поразило, порадовало, опечалило? Выговоритесь на страницах “Семьи” “Народной газеты”! Вам посочувствуют тысячи, вас не осудит никто.
Пишите на почтовый и электронный адрес: vera@ng.by.
