Тайна минской усадьбы близится к разгадке
Я не ожидал подобного звонка, но все же он стал несколько неожиданным. «Здравствуйте! Меня зовут Галина Валентиновна, я родилась в доме у самой Белой дачи. Сейчас живу в Орле, приехала навестить мать. Прочитала вашу статью и, если хотите, могу что-нибудь рассказать». Еще бы, конечно, хочу! После написания материала «А был ли граф?» («Р» от 25 января 2007 года) я продолжаю искать информацию о минской усадьбе под названием Белая дача, пытаясь раскопать, кто же все-таки ее построил и какие свидетельства прошлого она в себе таит. Пока собирал лишь версии, но настоящих свидетелей не было. А тут появилась возможность пролить свет на эту загадочную историю. «Ну, тогда назначайте бабушке свидание!» — с юмором предложила «свидетельница». «Давайте в воскресенье в 11 утра у входа в Белую дачу…»
Вряд ли у Белой дачи я мог встретить много бабушек, но все же не мешало бы разобраться, где именно находится главный вход в усадебный дом. Дело в том, что с каждой его стороны есть по одной розовой двери, три из которых могут претендовать на роль главных. Галина Валентиновна ждала меня у четвертой, как оказалось, кухонной. Главный же вход расположен со стороны Института почвоведения. Раньше здесь была деревянная терраса-веранда. Увидеть ее можно на снимках 30-летней давности.
— Дорога к усадьбе проходила как раз через наш двор, — вспоминает Галина Валентиновна. — И только после войны, когда мы с родителями уже жили в Минске, дедушка и бабушка добились того, чтобы въезд перенесли. Вот под этими тремя липами как раз и стоял наш дом. Углубление в земле — это, вероятно, погреб.
Из живых свидетельниц того времени осталась одинокая яблонька. Вкусные маленькие ранетки полвека назад можно было рвать прямо из окна дома семьи Ольшевских. Яблоне повезло, а вот от вишневого сада не осталось и следа.
Вокруг Белой дачи когда-то было много деревень, но возле нее самой стояло всего несколько домов — два рядом и один подальше. Все остальное пространство занимал лес.
— Помню, сколько здесь было грибов, особенно боровиков и подберезовиков, — продолжает путешествие в прошлое моя собеседница. — Во время сезона бабушка пробегала утром по своим грибным местам и готовила нам завтрак. Особенно много красивых, крепких подберезовиков росло внизу, у большого дуба, ведь раньше там была еще и береза. А в конце весны и в начале лета здесь все утопало в цветах. Среди растений встречались и редкие, такие как купальница, сон-трава, купена ядовитая, много было ландышей. Вот этот ряд кустов акаций ведет к моей любимой лиственнице. К сожалению, она осталась одна и постепенно погибает.
Погибает не только лиственница, но и весь некогда красивый здешний ландшафт. Ровные склоны покрылись буграми, заливной луг изрыт экскаваторами, высохли родники. Когда Галина Ольшевская (по мужу Лоцманова) через 50 лет вернулась в родную Курасовщину, больше всего ее впечатлил вид реки, точнее, то, во что она превратилась. Некогда полноводная Лошица, напившись родниковой воды, местами не замерзала даже в суровые зимы: журчала, неся свои воды. Теперь же превратилась в грязный ручей, у Белой дачи разливающийся в захламленное зловонное водохранилище, используемое как технический водоем. Да и не Лошицей, говорят, раньше речушка была. Чаще всего ее просто называли речкой, а если по имени, то Мышкой. Это подтвердил и третий сторож Белой дачи, с которым мне довелось познакомиться. Совершая экскурс в прошлое, мы с моей собеседницей не сразу и заметили, что нас уже трое. Откуда ни возьмись, на тропинке вырос дедушка в тулупе и валенках. Назвался Анатолием Афанасьевичем и, продолжая услышанный разговор, подчеркнул: «Не Лошица это была, а Мышка!»
Что ж, может быть, и так. Эти две небольшие речушки сливаются вместе по ту сторону железной дороги (бывшей Либаво-Роменской), образуя небольшой пруд. А уж то, что из него вытекает, могло называться по-разному.
Тем временем внезапный весенний дождь заставил нас спрятаться под крышу. Впрочем, внутрь Белой дачи дедушка-сторож не пустил. Еще раз подозрительно оглядел и заявил, что объект это секретный и делать нам в нем нечего. Возможно, отчасти он и был засекречен, но достаточно давно (когда в нем располагался немецкий штаб и (это уже после войны) правительственная дача). Однако уже в начале 1950-х усадьба стала спортивной базой футболистов «несекретной» команды минского «Динамо», а затем и вовсе превратилась в детский сад-ясли.
По правде сказать, идти внутрь не сильно-то и хотелось, был я там несколько раз — впечатление осталось гнетущее, да и на улице теплее. Так что продолжаем осмотр снаружи. На фасаде здания усадьбы выделяется башня — красивый восьмигранник со смотровой площадкой наверху и двумя балконами сбоку. Железные решетки на башне и балкончике, как подметила Галина Ольшевская (а ей приходилось здесь даже ночевать), остались те же.
Дальше по плану у нас каретный двор. Он оказался спрятанным за большим стеклянным витражом. Раньше он был только сверху — из цветных рифленых стекол. Под него прямо внутрь усадебного дома заезжала запряженная лошадьми карета. Слева была дверь, по которой хозяин или гости попадали внутрь. Кстати, о хозяине, с чего, собственно, все и началось.
— Мне говорили, что дачу построил в 1912 году Рогов — миллионер, холостяк, хозяин дома на главном проспекте Минска и владелец угодий в Беловежской пуще, — рассказывает Галина Валентиновна.
Что ж, была у меня такая версия. Хотя все источники, в том числе и табличка на самой усадьбе, указывают такую дату строительства усадьбы: конец XIX века. в подтверждение этого удалось узнать следующее. После инвентаризации недвижимого имущества жителей Минска в 1910 году участок земли, на котором была расположена Белая дача, выкупил господин Рогов. Через год он обратился в городскую управу с прошением о постройке «каменного одноэтажного дома с башней из несгораемого материала». Соответствующее разрешение Рогов получил и дачу, вероятно, отстроил. По крайней мере, существует даже имя архитектора, поставившего свою подпись на копии проекта, — И. Явниш.
Казалось бы, тайна происхождения Белой дачи близка к разгадке, но тут вмешалось провидение в образе сторожа. Анатолий Афанасьевич заявил категорично: «Дачу строил Ададуров! Если хотите узнать правду, поищите книгу о Белой даче и других постройках инженера-путейца, начальника Либаво-Роменской железной дороги!» Значит, была все-таки книга! Напомню, что в прошлой публикации она постепенно превратилась в обычную газетную статью. Со слов сторожа, в книге описаны все постройки, принадлежавшие Николаю Ададурову, в том числе и очень красивый дом в районе теперешней площади Казинца. Информацию про дом подтвердила и Галина Ольшевская — в детстве она ходила туда на новогоднюю елку. Так что эта версия тоже похожа на правду.
Итак, круг «подозреваемых» в строительстве Белой дачи сужается. Отбрасывая генерала (графа) Курасова, их остается двое. Выходит, тему закрывать еще рано, тем более что появились сведения о так называемой Красной даче, которая была расположена неподалеку. Рано или поздно всплывут новые факты, которые, надеюсь, помогут расставить все точки над «i» в этой запутанной истории.
