Так в свое время отозвалась о своей ученице Алине Клус ее наставница Александра Кругликова.
Объяснение с отцом
Алексей Лукич Клус всю жизнь был рабочим на заводе. Профессия наложила отпечаток на его характер, и он привык изъясняться с рабочей прямотой.
— Вот был бы у меня сын, — завел как-то он разговор с дочерью Алиной, – он бы и сам в жизни многого добился, и мне, пенсионеру, больше бы помогал. Не ходил бы я тогда по инстанциям, не решал бы все вопросы сам на старости лет…
Эта неожиданная тема, поднятая отцом, задела за живое Алину Алексеевну. Так получилось по жизни, что всю себя она отдавала и отдает работе. Зачастую в ущерб семье, родным. Всегда чувствовала и чувствует свою вину за это перед ними. Поэтому слушала отца с поникшей головой, не смея ему перечить.
Когда же отец, развивая свою мысль, позволил себе сравнение с преуспевающими соседями, Алина Алексеевна взвилась:
— К чему ты толкаешь меня, папа?! Не ты ли в свое время так убедительно толковал мне про гвозди?!
Был такой разговор. Поводом для него стало судебное рассмотрение уголовного дела в отношении человека, убившего мастера завода, на котором работал Алексей Лукич. Как очевидца случившегося, его привлекли к расследованию уголовного дела в качестве свидетеля. Впервые в жизни он участвовал в судебном разбирательстве и отнесся к этому процессу весьма критически.
— Алина, — возмущался тогда отец, — и чем это вы у себя в суде занимаетесь?! Три дня мусолите, разбираетесь с уголовным делом по вполне очевидному факту; нас, свидетелей, в суд таскаете. А между тем нелюдь, которому вы уделяете столько внимания, убийство совершил открыто, на глазах многих людей. Таких надо сажать без лишних разбирательств и срок им давать на полную катушку…
Председатель суда не согласилась к доводами отца. Заговорила о том, что спешка в данном случае недопустима, иначе это может привести к судебной ошибке, человеческим драмам. Отец после короткого предисловия в ответ рубанул:
— Ты прекрасно знаешь, дочка, что я за всю жизнь не взял с завода даже гвоздя, не совершил и более серьезного преступления. А потому абсолютно не боюсь суда и его ошибок. Убежден: не боятся их все, у кого совесть чиста. Дрожат же те, кто ее замарал.
И председатель суда г. Жодино оправдала оказанное ей доверие. Ныне этот суд заслуженно является лучшим в Беларуси.
Тогда Алина Алексеевна промолчала, не стала комментировать отцовские выводы. Сейчас Клус-старший отвечал молчанием на ее контраргумент, а его давно взрослая и самостоятельная дочь не унималась.
— Нет, папа, ты не молчи, а скажи, помнишь ли, что ты говорил мне про гвозди и чистую совесть?
— Это я, дочка, к слову сказал, — наконец откликнулся Алексей Лукич. – Посмотрел, как соседи шикуют, и стало мне обидно за тебя. Далеко не последний в городе человек, судьбы людские вершишь, а живешь более чем скромно. Даже квартиры приличной у тебя нет…
Пришлось дочери вразумлять отца:
— Ты, папа, вместе с мамой учил меня с детства быть безупречной и честной во всем. Неужто сейчас разуверился в том, что воспитание было правильным? Так даже не смей в том сомневаться!..
После того тяжелого разговора произошло и отрадное событие: семья Алины Алексеевны получила новую трехкомнатную квартиру, построенную с долевым участием управления юстиции Миноблисполкома. Самоотверженность и преданность работе А. Клус была в очередной раз по достоинству оценена: возглавляемый ею суд г. Жодино признан лучшим в Беларуси по итогам 2004 года.
Теплый
и справедливый дом
Они сложно находили друг друга – Алина Клус и суд. Настолько сложно, что эта история может стать основой для фильма или книги. Я имею возможность лишь пунктирно обозначить пройденный путь.
Дедушка Алины (военный, а затем сельский медик), другие родные очень хотели, чтобы она стала врачом. Алина же после окончания Минского политехникума работала на БелАЗе, возглавляла здесь лучшую комсомольскую организацию, совсем девчонкой стала депутатом. И доактивничалась до того, что ее избрали членом ЦК ЛКСМБ, а затем и вторым секретарем райкома комсомола. Чтобы отказаться от этого портфеля, Алина Клус поступила стационарно в Белгосуниверситет на юрфак. К очень большому, надо прямо сказать, недовольству отца, которому вместе с матерью надо было думать о том, как прокормить, обуть, одеть четверых дочерей. Поначалу он даже пригрозил, что не даст ни копейки на учебу. Затем отошел: давал еженедельно по пять рублей в неделю. Этих денег, естественно, было недостаточно. Пришлось Алине ездить в стройотряды летом, в другое время подрабатывать, в том числе и уборщицей в кинотеатре. Но выучилась, получила диплом юриста.
Мечтала стать адвокатом. Но при распределении «навязали» Алине Клус, которой к тому времени исполнилось 25 лет, должность судьи.
Начальник управления юстиции Минобл-
исполкома позже заявил прямо:
— Мне женщина-судья не нужна!
— Так я в судьи и не стремлюсь! Хочу быть адвокатом! – отвечала выпускница юрфака.
Нестандартное ее поведение озадачило начальника управления. В результате он послал Алину стажироваться в суд. В Смолевичи. Поближе к мужу, который трудился в Жодино на заводе. А когда работала судьей, руководители этого города небезуспешно начали агитировать грамотного и перспективного юриста Клус на новую должность – заведующей отделом горисполкома. Узнав об этом, примчались в Смолевичи представители того самого управления юстиции облисполкома. Согласившись на их уговоры остаться работать судьей, Алина Алексеевна почувствовала удивительное облегчение на душе. Потому что поняла, что судейство – именно то дело, которому и следует посвятить жизнь.
Позже в биографии нашей героини будет такой примечательный эпизод. Руководители одной преуспевающей фирмы предложили ей заключить контракт на три года с зарплатой в три раза большей, предоставлением шикарного жилья, но Алина Алексеевна отказалась и от этого заманчивого предложения. Потому что к этому времени суд органично и естественно вошел в жизнь, стал ее стихией. Потому что она всегда помнила слова своей наставницы Александры Андреевны Кругликовой – бывшего заместителя председателя Минского областного суда ( к сожалению, ныне покойной), которая называла ее судьей от Бога и гордилась такой ученицей.
Когда Алину Клус почти тринадцать лет назад назначили председателем вновь образованного суда в Жодино, ей приходилось начинать буквально с чистого листа. Терпеливо подбирала кадры. Здание под суд отвели, мягко говоря, не лучшее, разбитое – в нем ранее размещалась спецкомендатура для условно осужденных лиц. Пришлось заниматься его благоустройством. Мать (два года назад ее не стало) передала немало комнатных цветов дочери для суда. Они до сих пор стоят в зале судебных заседаний, других помещениях, создавая удивительную атмосферу домашнего уюта и умиротворенности, которую, пожалуй, не ощутишь в любом другом суде. Каждый работник чувствует себя членом единой и дружной семьи, переживает за авторитет и честь суда.
Самые сложные, запутанные дела председатель суда постоянно брала и берет себе. И каждое пропускает через свое сердце, при этом в нем остается чужая боль. Какими только житейскими и юридическими коллизиями не приходится заниматься! И, установив истину, Клус не боится принимать смелые и порой неожиданные решения.
Почти полтора года (!) рассматривалось в суде уголовное дело в отношении группы должностных лиц БелАЗа. При этом председатель суда проделала объем работы не меньший, чем следователь в ходе предварительного расследования уголовного дела. Чтобы перепроверить выводы, назначила ряд экспертиз и ревизий. В результате выяснилось, что голословные признания вины обвиняемых почти ничем на самом деле не подтверждаются. А истинные виновники преступлений почему-то к ответственности не привлечены. Поэтому Клус вынесла два частных определения. Одно — в адрес генерального директора РУПП
«БелАЗ» ( по поводу ненадлежащей организации учета и контроля за обменом и списанием малоценных и быстроизнашивающихся предметов в инструментальном цехе предприятия), второе – прокурору Минской области по причине нарушения процессуальных норм, допущенных следователем по важнейшим делам этой прокуратуры при производстве предварительного расследования по данному уголовному делу.
Надо сказать, что, удостоверившись в невиновности обвиняемых, недоказанности их вины, Алина Клус не боится выносить, как это было при рассмотрении данного уголовного дела, оправдательные приговоры. В свое время она окончательно оправдала женщину, которая, защищаясь от напавшего на нее мужа, нанесла ему смертельный удар ножом. В другой раз не вынесла сурового наказания парню, который оборонял мать от избиений отца и при этом так его толкнул, что нападавший ударился головой о спинку кровати и скончался. Любопытно, что следователь в предоставленной в суд схеме «запамятовал» изобразить эту самую кровать. Ее «нашла» при выезде на место преступления с помощью свидетелей судья Клус. В итоге обвиняемый получил всего лишь три года ограничения свободы.
Но не надо думать, что Алина Алексеевна — это либерал, каких поискать. Не так давно она рассматривала уголовное дело по обвинению в ряде преступлений бывшего директора Жодинского торгового центра. Тот умудрился, кроме всего прочего, за 500 долларов продать иномарку племяннику, а вскоре после этого торговый центр перекупил эту же машину за 5 тысяч долларов. Короче, нахимичил нечистоплотный руководитель на восемь лет лишения свободы в исправительной колонии строгого режима с полной конфискацией имущества и лишением права занимать должности, связанные с исполнительно-распорядительной деятельностью, сроком на пять лет.
Самую большую неудовлетворенность испытывает судья Алина Клус, когда интуитивно чувствует, что человек, который обвиняется в преступлении, виновен, но юридически выверенных доказательств при этом собрано недостаточно. Такая ситуация сложилась при рассмотрении уголовного дела об изнасиловании 14-летней девочки. Ее мать, злоупотребляющая спиртным, подала заявление в милицию, затем забрала его, получив от подозреваемого определенную денежную сумму. Через некоторое время одумалась и снова написала заявление. В результате время было упущено, виновный уничтожил улики. Следуя, как всегда, букве закона, в этой ситуации Клус вынесла оправдательный приговор. Обвиняемый боялся, что его осудят на приличный срок. И тут от неожиданности на некоторое время даже потерял сознание. А когда очнулся, стал благодарить судью.
— В первую очередь скажи спасибо матери потерпевшей, которая продала и предала свою дочь, — отрезала председатель суда, обычно не комментирующая выносимые ею приговоры, определения и решения.
О том, что дорогого стоит
В этом году у Алины Алексеевны был юбилей. Коллеги и подчиненные поздравляли ее оригинально – стихами и песней. В них есть строки и про голубые добрые глаза хозяйки суда, и признание в большой и искренней любви.
Тронули юбиляра эти поздравления. Но еще больше расчувствовалась Клус, когда ее подопечные пришли к ней в кабинет и попросили не брать себе так много сложных, неоднозначных дел. А в другой раз в очень непростой ситуации коллеги вызвались по своей инициативе рассматривать дела, которые не сулили, мягко говоря, ничего хорошего. Короче, заботится коллектив о своем председателе, оберегает ее, отвечает добром на добро.
Когда-то у дочери (тогда еще дошкольницы) знакомый семьи спросил:
— Катюша, ты, когда вырастешь, тоже будешь, как мама, судьей?
—Не-а, — ответила девочка. — Я буду заседателькой. Мама все время работает, а заседательки только болтают и отдыхают.
Тогда над этим ответом ребенка все посмеялись. Но прошло время, и надо было Кате определяться с жизненным выбором. Хотели родители, чтобы она поступала в медицинский институт. Но Катя после бессонной ночи заявила:
— Мама, не пойду я в медицинский. Буду поступать на юрфак. Не переживай за меня, судьей я не стану. Вижу, знаю, как много и напряженно ты работаешь…
Сейчас Екатерина учится на пятом курсе юрфака. Пришло время ей определяться, кем быть: судьей или «заседателькой»? Но какую бы специализацию ни избрала Екатерина, матери очень хочется, чтобы о ней люди могли сказать: юрист от Бога.
На снимке: Алина Клус (на переднем плане) вместе с работниками суда — судьями Иваном Гринкевичем, Татьяной Троцюк, помощником председателя суда Инной Богданович и заведующей канцелярией Натальей Никоновой обсуждают очередную правовую коллизию.
