В некоторых регионах Черногории жизнь течет неспешно и размеренно. Как в каком-нибудь белорусском райцентре.
НА КАРТЕ мира есть одна удивительная страна, где на черных горах растут черные сосны, а среди них то и дело встречаются древние монастыри, в которых и сегодня живут черные монахи. За чашкой черного чая здесь можно угоститься черным сосновым медом — и на душе становится светло от гостеприимства жителей местечка, которое еще в средние века проплывающие мимо моряки называли «црна гора», что в переводе с сербского — «черная гора». Такая вот страна контрастов...
Черногория и сегодня как монахиня: черная от монастырского одеяния снаружи, но светлая от доброты внутри. Да и как может быть иначе — ведь здесь до сих пор есть реликтовые леса с уникальными черными соснами, а на площади в два раза меньшей, чем Беларусь, при населении всего в 600 тысяч человек в разные века построено и до наших дней сохранилось более 500 церквей и почти 60 монастырей. «По церквушке на каждых сто жителей!» — услышала веселое замечание от туристов во время последнего отпуска, за время которого объехала вдоль и поперек эту загадочную страну и нашла в ней кое-что общее с Беларусью.
Между социализмом и капитализмом
Находясь на берегу Адриатики, на самом краю Балканского полуострова, Черногория, с точки зрения «пляжного туриста», по духу, да и внешне, куда более близка не славянским (бывшим социалистическим) странам-соседкам, а капиталистической Италии, до которой отсюда рукой подать. Оливковые рощи, модные пляжи, одни из самых дорогих отелей в Европе, где отдыхают Софи Лорен и Анджелина Джоли, яхты с европейскими и азиатскими флагами, местные барахолки с итальянской (!) одеждой по ценам привычных нам китайских вещей. Глядя на все это, прибывшие на побережье выходцы с постсоветского пространства уверены, что «попали-таки в настоящую богатую Европу». И это при том, что местные жители еще очень хорошо помнят жизнь в составе социалистической Югославии, события тяжелых 90-х.
За счет чего стране, несмотря ни на что, все-таки удалось сохранить свою самобытность? Наверное, защитил горный хребет, отделяющий Черногорию от других республик «социалистического лагеря», с одной стороны. А с другой — сыграл свою роль национальный характер и менталитет.
Своей ленью горцы гордятся
Испокон веков Черногория делилась на южную, центральную и северную части. Такой она осталась и сегодня. Рельеф страны отличается настолько, что разница в температуре воздуха в один и тот же день на юге и севере может достигать 10—15 градусов. В свою очередь, это повлияло на образ жизни черногорцев — по их же словам, ленивых, благополучных южан и борющихся за существование северян.
На равнинном юге со средиземноморским климатом жители издавна занимаются земледелием. Под палящим солнцем здесь вызревают инжир, гранаты и даже киви. Когда-то море помогало вести торговлю, а сегодня благодаря ему здесь успешно развивается туризм. Кстати, за счет последнего сейчас живет не только юг страны. На заработки сюда приезжают люди с севера Черногории, из соседних Сербии и Албании. Даже самая низкооплачиваемая работа в сфере услуг, а проще говоря, должность уборщицы, официанта или посудомойки здесь позволяет иностранцам заработать порой в несколько раз больше, чем на родине. К слову, средняя зарплата на юге — 450 евро, в то время как на севере — всего 150. При этом средняя пенсия по стране около 250 евро. А цены? Скажу честно, с непривычки «кусаются» и мало чем отличаются от ценников, к примеру, в Будапеште, где средняя зарплата 700—800 евро. Судите сами: молоко в универсаме стоит 1 евро, булка воздушного кукурузного хлеба — 50—70 центов, сыр — от 5 до 20 евро за килограмм. Даже за местные фрукты и овощи приходится отдавать не меньше, чем в Беларуси мы платим за привозные. Проезд в общественном транспорте по городу обойдется в 1—2 евро, междугороднее сообщение на расстояние в 30—40 километров — 5 евро. Но черногорцы — по характеру именно горцы — жаловаться не привыкли, вот и вертятся, как могут, под палящим солнцем. Как мне сказала Даяна Джукич — девушка, работающая экскурсоводом на побережье в курортном городке Будва, — здесь можно запросто получать 700—800 и даже 900 евро, если удастся устроиться администратором в отель подороже или русскоговорящим экскурсоводом в турфирму.
— А многие здесь зарабатывают вообще не выходя из дома, — говорит Даяна. — У нас принято жить одной большой семьей, поэтому, как правило, родители строят огромный дом и каждому ребенку, когда тот обзаводится своей семьей, надстраивают по этажу. Летом, в разгар купального сезона, все переезжают на первый этаж, а верхние комнаты сдают отдыхающим. Заработанных в сезон денег хватает почти на весь оставшийся год. Так что летом черногорцы живут в тесноте, да не в обиде, как говорят русские.
Слушая девушку, вспоминаю хозяина виллы — так здесь принято называть такие дома, — в которой жила я. Серб-черногорец, как он сам себя позиционирует, целый день сидел на диване перед телевизором в холле и каждый раз тяжело вздыхал, лениво вставая, чтобы подойти к домашнему «ресепшн» и отдать жильцам ключ от «номера». Кстати, именно на юге, где можно с апреля по октябрь плескаться в волнах Адриатического моря и лакомиться свежими оливками и виноградом, появилась легенда о черногорцах как о самых ленивых людях на земле. «Человек родился утомленным, чтобы потом всю жизнь отдыхать», — гласит одна из 10 заповедей черногорцев. Видимо, по ней живет и туроператор, который мирно спал на рабочем месте под лучами вечернего солнца до того, как к нему пришла я. «О Боже, вам нужно выписать целых три путевки!» — с улыбкой причитал он, а потом отказался рассказывать об экскурсии, чистосердечно сославшись на лень, и включил видео с записью тура. О своей лени черногорцы с гордостью говорят как об особенности менталитета, и даже туристам продают тарелки и кружки с местными заповедями. Исключение — рыбаки, которые каждый день к обеду привозили на пристань свежий улов, за пару часов раскупаемый отдыхающими. А какие скатерти и салфетки расшивают прямо на берегу черногорки! Но это только до обеда. После же вся черногорская семья идет на пляж, чуть позже — в город на веселую вечернюю прогулку. И ничто не заставит их изменить свои планы!
«Мой дом — моя крепость»
Не в пример разморенному на солнце югу, центр Черногории более дисциплинирован. Как говорится, положение обязывает — здесь находится столица республики. Уверена, что кто хотя бы однажды побывает в Подгорице, еще долго будет с умилением вспоминать ее: город на 150 тысяч жителей, где нет ни одного здания выше пяти этажей и только недавно появился современный гипермаркет. Столица размеренным ритмом больше похожа на крупный белорусский райцентр. Лишь в 2006 году, получив независимость от Сербии, жители Черногории и ее власти начали облагораживать Подгорицу. Вот и пальмы, которые здесь отродясь не росли, привезли с побережья и высадили вдоль центральных проспектов. Правда, многоквартирных домов по-прежнему не так много. (А в городках вообще практически нет: черногорцы привыкли к независимости, поэтому каждая семья строит себе отдельный дом.) Наверное, поэтому многим Черногория напоминает большую провинцию, в которой до сих пор в городах больше проселочных, а не асфальтированных дорог.
Но каждый год в стране появляются новые мосты, памятники и дороги. Немалые деньги Черногории на развитие выделяет Евросоюз, с которым у республики тоже «свои» отношения: в состав этого объединения ее не принимают, однако евро в качестве национальной валюты республика ввела одной из первых в Европе. Черногорцы оправдываются тем, что просто стало нечем рассчитываться: мол, немецкую марку, ходившую здесь до европейской валюты, Германия изъяла из оборота. Что же касается вступления в ЕС, то это в планах правительства страны на нынешнюю пятилетку, по которым здесь живут, как и в Беларуси.
Такой народ не пропадет
Чем дальше уезжаешь от моря, тем больше удивляешься Черногории. Дома и деревушки встречаются все реже, зато через каждые 15—20 километров стоят указатели на различные монастыри и церкви. На горном серпантине то и дело попадаются одиноко пасущиеся коровы, а где-то сбоку гуляют овцы. «Мы проезжаем большую деревню», — говорит гид, в то время как за окном я вижу всего два дома.
— В черногорской деревне к ближайшему соседу иногда нужно идти 30 минут, а то и целый час. Просто в горах у людей много земли, поэтому дома стоят за несколько километров друг от друга, но все это считается одной деревней, — прояснила мое замешательство экскурсовод Миланка Петрович.
Земли-то много, только, как выяснилось позже, пригодна она разве что для пастбищ да для небольших садов и виноградников. Кто же осмелится распахивать горы? Поэтому здесь живут в основном за счет животноводства. Отсюда и особенность обеденного стола, на котором, несмотря на относительно невысокий уровень жизни, всегда в изобилии мясо. О негушском стейке ходят легенды даже на побережье, а пршрут — подсоленная и высушенная на горном воздухе свинина — встречается даже на дорожных знаках. Есть мясо в больших количествах здесь приходится и из-за суровости климата. Зимой снег выпадает так, что некоторые деревни месяцами отрезаны от всего мира. Поэтому с осени окрестные магазины затаривают до отказа — на случай лютой зимы, когда до весны в соседний город добраться не удастся. А еще очередной весенний сель может размыть и разбить дорогу, которую только недавно отстроил Евросоюз… Но черногорцы не жалуются.
В аграрной Черногории практически нет промышленности, только пивоваренный завод в Никшиче, алюминиевый на грани закрытия в Подгорице и еще несколько незначительных предприятий, которые можно сосчитать по пальцам одной руки. Но ни одно из них не находится в горах. Вот и борются горцы за жизнь кто как может: кто магазин свой откроет, а кто — ресторанчик придорожный, благо туристы здесь частые гости. «Не пропадет такой народ», — подумалось мне при виде шустрого пожилого мужчины, владельца кафе, стоящего на изгибе дороги на высоте почти в 1,5 километра, который в костюме управлялся с подносами не хуже своих молодых официантов. Одной рукой убирая тарелки, второй здороваясь с посетителями, он с искренней улыбкой и настоящей горской гордостью говорил:
— Да, я хозяин! Как жизнь здесь, спрашиваете? Отлично! Посмотрите, какая красота вокруг! А вдохните этот воздух. Чувствуете? Он пахнет свободой и счастьем!
Яна МИЦКЕВИЧ, «БН»
Фото автора
