— Вы однажды сказали, что окоп писателя — его письменный стол. В наше время мы можем сказать, что слово приравнялось к штыку?
— Оно приравнено было всегда. А в кризисные времена, когда в обществе напряженная ситуация, — тем более. Оружие писателя — слово. Напиши книгу, поэму так, чтобы читатель проникся сказанным и на него это как-то воздействовало. Потому что литература, а поэзия в первую очередь, — понятие почти медицинское. Ею можно лечить душу, приводить себя в то состояние, в которое тебя никакие лекарства не приведут. Потому штык и перо у настоящих творцов всегда лежали и должны лежать рядом.
— Сегодня, когда с одной стороны границы у нас воюют, с другой — бряцают оружием, какова, на ваш взгляд, задача поэта?
— Разумеется, поэт не может жить вне событий, происходящих в обществе. Но для него всегда главное — человечность. Помните, как Максимилиан Волошин писал: «И всеми силами своими // Молюсь за тех и за других». В наше время ситуация, может быть, несколько иная, но тем не менее нельзя, чтобы гибли мирные люди, нельзя, чтобы так мучились дети… Мы все должны желать победы России. Потому что если Россия проиграет, то не станет и нас вне зависимости от личных мнений и пристрастий. Никого не останется, все станут ядерным пеплом. Кто этого не понимает, тот самоубийца.
— По сути, мы противостоим тому же злу, что и наши отцы и деды?
— Да, потому что на самом деле Великая Отечественная война не закончилась 9 мая 1945 года. Военные преступники не были до конца искоренены, не были осуждены до конца их преступления, масса недобитых нацистов скрылась в США, Канаде, Австралии... Плюс печально знаменитый поступок Хрущева, который выпустил из тюрем всех бандеровцев в 1955 году, и они поехали к себе домой — и в результате вырастили такое молодое поколение в Западной Украине, что плоды этого мы пожинаем до сих пор. Много факторов переплелось — тут и снисходительное отношение советской власти к национальному вопросу, и то, как Россия после распада СССР глубоко ошибочно, по моему убеждению, себя вела по отношению к бывшим советским республикам, не обращая внимания на то, какие русофобские процессы там развиваются.
Беларусь — форпост перед Западом, и в то же время у нас сегодня есть и мир, и экономические связи, и хорошие отношения с Россией — то, что позволяет людям жить нормальной жизнью. И все это во многом благодаря мудрости и дальновидности нашего Президента, его умению не гнуться и держаться до конца в любой ситуации.— Вы как-то в разговоре вспоминали строки Михаила Кульчицкого: «Я б запретил декретом Совнаркома // Писать о Родине бездарные стихи…»
— Напомню, это сказал человек, который в возрасте 20 лет ушел на фронт и погиб под Сталинградом. К сожалению, с тех пор ничего не изменилось — как только патриотическая тема становится востребованной в обществе, моментально на первый план выходят авторы, которые, в общем-то, писать не умеют, но непременно мечтают быть знаменитыми. Мы на примере России сейчас хорошо это видим.
Многие, начиная с советских времен, да и теперь, вступая в Союз писателей, спрашивают: а что это мне даст? Я всегда отвечаю: сначала подумай, что ты дашь литературе, зачем ты в ней нужен.Глубоко убежден, что в союз надо принимать не тех, кто пишет, а тех, кто написал. А таких в разы меньше.
— И все-таки: как же нужно писать о Родине?
— Искренне. Не лгать, не стараться выглядеть привлекательнее, чем ты есть, не пытаться что-то утаить… Стихам тогда верят, когда они правдивы. А когда стихотворение состоит пусть из правильных, но общих фраз, то у этого стиха практически нет автора, ибо нечто подобное может выйти из-под пера другого человека. Пусть с чуточку иными словами, но с теми же мыслями. Скажи так, как никто не говорил, — тогда тебя и заметят, и оценят.
— Вас хорошо знает российский читатель. Каково это — найти такой широкий читательский круг?
— Так сложилось, что большинство премий и наград у меня российские. Но, конечно, и белорусских немало: и Национальная литературная премия, и орден Франциска Скорины, и одноименная медаль, которые вручил мне Президент, — я в этом плане вниманием не обделен. Но литературная среда сама по себе неоднородная, и многие почему-то упорно считают, что белорусские писатели — это исключительно те, кто пишет по-белорусски, а остальные являют собой нечто вторичное. Убежден, что такой подход глубоко ошибочен: не важно, на каком языке ты говоришь, важно, как ты любишь Родину. Тем более Беларусь — многонациональная страна: больше 130 национальностей у нас живет, два государственных языка, и сводить все только на кровь и на «мову», как годами делала оппозиция, неправильно в корне. Замечу, что Америка на протяжении всей своей не столь уж долгой истории говорит на языке английской королевы и никакой трагедии в этом не видит.
Парадокс, но насколько нуждается в поддержке и защите белорусский язык на уровне общения (а в городах у нас говорят в основном по-русски), настолько же в литературе нуждается в защите русский. Хотелось бы какого-то равноправия, например, в рамках школьной программы: на всех русскоязычных белорусских авторов, включая народного писателя Беларуси Николая Чергинца, в ней отведено всего два часа в учебном году!
— К юбилею у вас вышло сразу несколько книг, причем разноплановых…
— Да, издана книга переложений «Аллегории любви» в Москве, сборник избранной прозы «Вечное время» в издательстве «Беларусь» и книга поэзии «Единица горенья» в «Харвесте».
— Проза в этом списке интригует больше всего, признаюсь.
— Говорят, что «лета к суровой прозе клонят», но меня как-то не клонило. Я написал за жизнь не больше десятка рассказов и в прошлом году — повесть. Кроме того, у меня была документальная повесть о народном писателе Николае Чергинце, она несколько раз издавалась, но как раз в эту книгу хорошо легла. Ну и кое-что из литературной критики я в этот сборник включил. «Вечное время» в каком-то смысле является продолжением моей книги стихов «Временная вечность» 2022 года. И я очень рад, что такая книга появилась. Что касается «Аллегорий любви», выпущенных издательством «Российский писатель», то я свои поэтические переводы называю переложениями — там слишком много меня лично. Близко к тексту можно перевести с родственных языков — белорусского, украинского. А когда с разных языков мира… В книге собраны переводы поэтов, начиная с античности, и через эпоху Возрождения к современности. Немало и стихов белорусских авторов, но вообще — много стран, языков и народов. Название «Аллегории любви» возникло потому, что я начинал в свое время переводить исключительно любовную лирику.
В основном все мои стихи — о женщине или о Родине, но о любви.ovsepyan@sb.by
