пресс-конференции Президента А.Г. Лукашенко белорусским и зарубежным средствам массовой информации
(Продолжение. Начало.)
Крейдич А. (іванаўская раённая газета): Аляксандр Рыгоравіч, скажыце, калі ласка, ці будзе мець працяг праграма ”Прыпяцкае Палессе“?
Лукашенко А.Г.: Программа ”Припятское Полесье“ сегодня реализуется. Она будет реализована, начиная от сельского хозяйства и заканчивая строительством железной дороги. От Полесья страна еще что-то серьезное получит, я абсолютно в этом убежден. Не только красоты, которые я вижу несколько раз в году, но и в экономическом смысле. Программа загублена не будет.
Крейдич А.: Дзякуй.
Лукашенко А.Г.: Я планирую побывать в этом году на Туровщине. Там мы серьезную модернизацию ведем. И надо пригласить туда (я помощникам говорю) хотя бы гомельских, брестских журналистов, и я подробно смогу рассказать о замыслах, потому что они были мной инициированы. Пролетая над Полесьем много-много раз, видя огромную дельту прекрасной реки, заповедник и прочее, я думаю: ну почему мы оттуда мало берем? Мы создали там хороший уголок. Там уже доход от туризма более миллиона долларов. Они уже от сельского хозяйства получают меньше, чем от туризма.
И так потихоньку-потихоньку родилась эта программа Полесского региона. Я понимаю, что слишком сильно давить нельзя: ведь программ много, а денег не хватает. Но мы постепенно и целенаправленно ее реализовываем.
Точно так я обратил внимание на то, что у нас там есть земли, которых мало в мире, − там пашня за 100 баллов. Настоящий кладезь белорусский. Но многие земли уже были заброшены. Мы там начали мелиорацию. И в этом году, я думаю, на Туровщине мы этот сельскохозяйственный комплекс с переработкой просто с нуля фактически сдадим.
Михаил Иванович (М.И.Русый – заместитель Премьер-министра), пригласим журналистов и покажем, что было и к чему мы стремимся. Чтобы увидели, что полешуки − это не люди в лаптях, як пра іх пісалі раней і як кажуць цяпер, а совершенно цивилизованные люди. Вы ведь бывали в Лясковичах на этих праздниках, вы видели.
Это то, к чему мы должны идти. Я это тоже создавал своими руками. Мы там построили роботизированную ферму. Полешуки приходят подивиться на эту ферму: ”Мы никогда не думали, что это может быть“. Он сам работал там, в Житковичском районе, да? В Житковичском районе, практически там же. Кто мог подумать, что это можно на Полесье. Можно! И кормами себя обеспечивают, притом на два года вперед.
Русый М.И.: Программа развития Полесья реализовывается. Мы подготовили и уже внесли продление программы, включая все эти семь районов, которые прилегают к пойме Припяти.
Что касается Туровщины. На выходе абсолютно новый молочный комбинат, самое современное оборудование, сыры по итальянской технологии, которых у нас нет. Построена роботизированная ферма на 1200 голов. Модернизация Вересницкой фермы завершена. То есть идет комплексное обустройство территории.
Лукашенко А.Г.: Когда же ты нас с журналистами Гомельщины хотя бы угостишь итальянским сыром?
Русый М.И.: Я так полагаю, что к весне можно начинать приглашать.
Лукашенко А.Г.: Раньше осени даже?
Русый М.И.: Весной.
Лукашенко А.Г.: Ну, готовьтесь. Пока гомельские, потому что, может, не хватит сыра, будет потом проблема. (Смех в зале.)
Русый М.И.: Сыра достаточно для всех.
Лукашенко А.Г.: Договорились.
Камович А. (телерадиокомпания ”Витебск“): Александр Григорьевич, позвольте внести небольшую праздничную нотку в нашу сегодняшнюю встречу. Сегодня сразу 4 региона Беларуси – Витебская, Могилевская, Гомельская и Минская области – отмечают 75-летие со дня образования. Может, было бы уместно, пользуясь присутствием большого количества региональных журналистов и тем, что сегодня вечером будет трансляция нашей встречи, поздравить жителей этих регионов с таким значительным юбилеем?
Лукашенко А.Г.: Уважаемые друзья, с большим удовольствием! Надо было это в конце сделать, но мы же не заканчиваем?
Легкий П.Н.: Нет, пока нет.
Лукашенко А.Г.: Я с большим удовольствием принимаю предложение этого разумного, конструктивного человека и поздравляю жителей всей нашей Беларуси с днем образования этих четырех областей. Процветания и побольше денег!
Камович А.: Спасибо, будем стараться. (Аплодисменты.)
Кудрицкий А.В. (корреспондент агентства ”Bloomberg“): Александр Григорьевич, в последнее время наметилась тенденция падения цен на калийные удобрения. Как это может повлиять на белорусскую экономику в целом и на планы возможной приватизации ”Беларуськалия“ в частности?
Лукашенко А.Г.: На падении рынка, скажу прямо, активы дорогостоящих и очень ценных компаний не продаются. Согласны вы со мной? ”Блумберг“ это лучше всего понимает, это ваш хлеб. И мы не собираемся в связи с этим на каком-то падении продавать ”Беларуськалий“. Цена определена. Кто хочет – пожалуйста. Контрольный пакет в любом случае остается за государством. Вот такое условие.
Поэтому это падение никак не отразится. Что касается нашей экономики. Коль есть падение на калийные удобрения и спрос падает, то мы, конечно, получим меньше доходов. Так и случилось в прошлом году. Владимир Ильич (Семашко), на сколько мы меньше получили?
Семашко В.И.: На 2,7 миллиарда долларов. Средняя цена 434 доллара за тонну. Но должен сказать, что сегодня цена стабилизировалась, минимальная цена – 400 долларов, и она будет расти. Прогноз такой, что в 2013 году мы должны заработать чуть больше, чем заработали в 2012 году.
Лукашенко А.Г.: Ну вот. Это человек, который контролирует процесс производства калийных удобрений. Точнее его вам никто не скажет.
Кудрицкий А.В.: Спасибо.
Герасименко А.В. (корреспондент издания ”Экономическая газета“): Калі дазволіце ўсё ж такі два пытанні, паколькі ўжо і так правіла ”адно пытанне“ слння парушана.
Першае. Не толькі асобныя прадпрыемствы, але і цэлыя галіны эканомікі сутыкаюцца з узрастаючай праблемай адтоку кадраў, занадта багата тых, хто жадае зарабіць за мяжой. Па сутнасці, Беларусь ператвараецца ў донара чалавечага капіталу, нашага асноўнага рэсурсу. Як Вы ацэньваеце складанасць гэтай праблемы? І як збіраецеся яе вырашаць?
Лукашенко А.Г.: Наверное, здесь больше все-таки ”страданий“ средств массовой информации, как государственных, так и негосударственных. Это во-первых.
Во-вторых, то, что идет сегодня отток, переток (туда едут, к нам приезжают люди), это нормально, это не остановишь. И я не собираюсь здесь создавать какие-то препятствия.
Третье. Помните, мы страдали по поводу того, что из Беларуси уезжают строители. Сегодня эти же строители возвращаются обратно, потому что у нас, в Беларуси, достаточно много интересных объектов, дорогостоящих, и объектов, особенно в Минске, в которые инвестируют иностранцы. Что греха таить, они и зарплату платят приличнее, чем наши. Но и наши в связи с этим подтягиваются. Таким образом, начинают возвращаться и те 2 – 3 тысячи строителей, которые уехали. Вопрос не в этом, а в том, что у нас действительно рабочих рук не хватает, хотя тоже благо, что у нас нет безработицы. Надо работать, как в сельском хозяйстве: надо модернизировать предприятия, и тогда численность нам такая не нужна будет. Вопрос тут не в том, что бедные наши предприятия не могут заплатить, поэтому все разъезжаются. Вопрос здесь гораздо глубже. Это извечный вопрос нашей независимой Беларуси. Поэтому и затеяна вся эта модернизация.
Мы решим. Мы эту проблему решим уже в этой пятилетке.
Герасименко А.В.: Яшчэ адна праблема, на якую скардзяцца нашы прадпрымальнікі, – гэта праблема рытэйлу. З прыходам у Беларусь буйных сетак, крамаў, вялікіх гіпермаркетаў шмат дзе пачынае выміраць малы і сярэдні рытэйл, гэта, як правіла, мясцовыя прадпрымальнікі-бізнесмены. Бізнес-саюзы, у прыватнасці, прапануюць звярнуцца да заходняга вопыту, калі ў некаторых краінах вялікі рытэйл пачалі абмяжоўваць простымі межамі, калі гіпермаркет дазваляюць будаваць толькі за межамі населенага пункта, а дробным і сярэднім крамам дазваляюць працаваць у межах пункта. Ці можна чакаць, што што-небудзь падобнае будзе прынята і ў нашай краіне, каб такім чынам збалансаваць сістэму рытэйлу?
Лукашенко А.Г.: Я не глубокий в этом плане специалист, но готов вам поверить. Если это так, мы обязательно это сделаем.
Герасименко А.В.: У Мінску не так страшна. Страшна, калі ў рэгілны прыходзяць, у Маладзечна, у Мазыр, у невялікія гарады. Мінск – гэта рынак вялікі, а вось калі прыйдзе ў Маладзечна, у Мазыр, там памруць палова адразу.
Лукашенко А.Г.: Согласен. Нам этого допустить нельзя. Если опыт этот есть, надо обязательно его использовать. Я с вами согласен.
Герасименко А.В.: Дзякуй.
Тулинова Н. (городская газета ”Витьбичи“): Уважаемый Александр Григорьевич, за годы своего суверенитета Республика Беларусь обрела брэндовые, узнаваемые во всем мире, культурные проекты, один из них – ”Славянский базар в Витебске“. Именно с этим международным форумом связано дальнейшее развитие нашего областного центра, который меняется буквально на глазах при непосредственном участии горожан. Однако ”Славянский базар“ – это прежде всего политический проект, который направлен на единение братских народов, не случайно он находится под патронатом Президента. Скажите, пожалуйста, уважаемый Александр Григорьевич, каким Вы видите будущее этого форума?
Лукашенко А.Г.: Мы и так немало сделали для ”Славянского базара“. Это и внешне видно. Может быть, изнутри нужно самокритично посмотреть. Новый министр должен серьезно к этому подойти. Хотелось бы, это мое твердое убеждение, чтобы мы там увидели что-то новое. Когда мы видим на РТР, ОРТ, ОНТ, что крутятся одни и те же артисты, с теми же заезженными под фонограмму музыкальными композициями, я это воспринимаю критически. Надо что-то делать, реформировать. Хоть это не только наш проект, а и Украины, и России. Но главный закоперщик здесь - Беларусь, наша ответственность главная. И я обязательно попрошу нового министра культуры заняться этим. Надо, чтобы там что-то новое появилось.
Ну как у нас обычно? Пригласили, к примеру, Петрова, Сидорова, поторговались: тому 50, тому 70 тысяч долларов. Потом посчитали, сколько билетов продадим, окупится или не окупится. А где новизна? Ведь и у нас, и в Украине, и в России достаточно хорошего - того, что надо показывать. А мы не показываем. Все заезжено...
Поэтому по всем направлениям это надо сделать.
Скажу откровенно, я поручал министру культуры этим заняться два года подряд. Но так и не решили. Потом я губернатору Витебской области Александру Николаевичу Косинцу говорю: ”Слушай, ты-то в этом заинтересован больше, это развитие твоего города, возьмись ты“. И все равно нет отдачи.
В этом году нам надо попробовать встряхнуть ”Славянский базар“, чтобы люди, которые любят его, а у нас их много, и в Украине, и в России, сказали: да, есть какое-то движение. Нельзя дать застыть ”Славянскому базару“. Это меня больше всего волнует.
Вы же помните, как некие граждане хотели ”Славянский базар“ пустить по городам и весям и фактически его уничтожить? Я однозначно выступил против и тогда просил руководителей, Кучму, Ельцина: помогите, не губите это, не надо. И они меня поддержали. Если бы белорусская сторона тогда не ввязалась в это, мы бы потеряли ”Славянский базар“. Поэтому мне на роду написано защищать его, лелеять, совершенствовать. И, поверьте, я буду это делать, пока я Президент.
Тулинова Н.: Спасибо.
Парамыгина С.В. (корреспондент газеты ”Прессбол“): Александр Григорьевич…
Лукашенко А.Г.: Светлана, ты порадовалась за последнюю гонку Домрачевой? Или все-таки, как у меня, осадок остался?
Парамыгина С.В.: Конечно, радуюсь.
Лукашенко А.Г.: Но осадок остался? Ну нельзя так стрелять. Ну пора уже Бергер обыгрывать, а?
Парамыгина С.В.: Мы падаем и встаем, и взлетаем ввысь.
Лукашенко А.Г.: Меня, когда ты ведешь репортажи, не покидает одна мысль: скажи честно, ты ревнуешь, что появилась у нас вторая биатлонистка после Светланы Парамыгиной, которая вот так блистает?
Парамыгина С.В.: Я всегда отвечаю на этот вопрос таким образом.
Лукашенко А.Г.: Ты ревнуешь или нет?
Парамыгина С.В.: Дело в том, что все эти спортсмены, которые сейчас выступают, годятся мне в дети, а к детям не ревнуют.
Лукашенко А.Г.: Значит, ревнует.
Комментарий ты даешь очень профессиональный, душевный, молодец. А я думаю, когда слышу твой голос, ревнует она или не ревнует?
Все равно ты была первой, ты основу эту заложила. Ты показала, что у нас женщины могут не только бежать, но и стрелять.
Домрачева уже после тебя пришла, поэтому не надо ревновать. Что поделаешь, жизнь есть жизнь.
Парамыгина С.В.: Я верю, что она выиграет Большой хрустальный глобус.
Лукашенко А.Г.: Дай бог. Я, правда, не очень верю, но дай бог.
Парамыгина С.В.: Александр Григорьевич, а как Вы относитесь к прогнозу погоды и к самой погоде, когда она этот прогноз не оправдывает? Не кажется ли Вам, что Министерство спорта в нынешних условиях, подобно министерству погоды, сподобившись на долгосрочный прогноз, фактически гадает на кофейной гуще?
Лукашенко А.Г.: Так у нас оно не прогнозирует, это не главная функция Министерства спорта – прогнозировать. Может, я уже оторвался от Минспорта и они опять прогнозами занялись?
Парамыгина С.В.: Медали, медали… Мы считаем их, считаем, надеемся.
Лукашенко А.Г.: А-а, медали. Так уже ведь молчат, не говорят про медали.
Парамыгина С.В.: И поскольку Вы предложили участвовать в обсуждении, то в продолжение темы: при Президенте функционирует Совет по развитию предпринимательства…
Лукашенко А.Г.: Да.
Парамыгина С.В.: Поскольку мы говорим, что спорт давно стал отраслью экономики, а в состав этого совета входят такие руководители спортивных федераций, как Чиж, Мошенский, Шакутин, так вот интересно узнать: на заседаниях этого совета проходит ли обсуждение области спорта в контексте деловых рыночных отношений? Спасибо.
Лукашенко А.Г.: Мне внесли предложение, чтобы новый совет появился. Многие персоны, названные вами, новые. Предложили первое заседание этого совета (его возглавляет Прокопович (П.П.Прокопович – помощник Президента) провести в феврале. Я вас приглашаю на это заседание. Там мы и этот вопрос обсудим.
Парамыгина С.В.: С удовольствием принимаю.
Лукашенко А.Г.: На этом совете ни разу вопросы по спорту не ставились. При мне, по крайней мере.
Почему я заменил состав совета? Потому что, казалось бы, там все хорошие бизнесмены, крупные. ”Вам слово“. Он встает и начинает проталкивать какой-то свой проект. Разве это Совет по предпринимательству? Они должны привносить туда общие вопросы, которые Президент должен решать или на которые должен внимание обращать. Я смотрел-смотрел – и председателя заменил. И совет по-новому сформировали.
Правда, с Чижа и Шакутина больше ничего не возьмешь, потому что мы им федерации всучили. Чиж построил два хоккейных катка на проспекте Дзержинского для студентов. Поэтому я даже не знаю, как его еще напрягать. Этот Чиж уже притчей во языцех стал для многих. Считают, что раз он в хоккей играет возле Президента, так он все может. Но никто не знает, что он деньги частенько одалживает. В том числе и я прошу некоторых: помогите, а то развалится…
Мармузевич А. (хотимская районная газета). Александр Григорьевич, информация о трагедиях на автомобильных дорогах все чаще становится похожа на сводку боевых действий. Ужесточение ответственности за управление транспортным средством в состоянии алкогольного опьянения в ближайшее время вступит в действие. Белорусское общество готово сегодня принять даже самые суровые меры в отношении пьяных водителей. А как Вы считаете, какое наказание пьяных лихачей самое действенное?
Лукашенко А.Г.: Я – часть того общества, которое считает, что к алкашам, которые садятся в пьяном виде за руль, надо принимать очень серьезные меры. Это однозначно! У нас стало хуже, чем в советские времена. Объективная причина – та, что уже каждый второй имеет автомобиль. Но как бы мы ни требовали – а я давление оказываю серьезное на определенные структуры, – как бы ни контролировали, в этих досаафовских и прочих школах, которые готовят водителей, брака много.
Я сам водитель, не хочу сказать, что я великий водитель, но всю жизнь за рулем автомобиля. Если ты настоящий водитель, это все-таки от природы должно быть. Есть люди, которых нельзя вообще за руль автомобиля пускать, ни в коем случае! У него нет реакции, он боится. Чувствуется, что он по природе не водитель. Даже я знаю несколько человек, которые сегодня управляют автомобилем, женщин и мужиков, которых нельзя близко подпускать. А они закончили автошколы. Я даже, грешным делом, поинтересовался, как они там успевали. Нормально закончили. Но и им прямо говорил: ”Ты временный водитель, ты обязательно куда-нибудь въедешь, тебе нельзя давать автомобиль в управление“.
В советские времена я ту же школу заканчивал советскую, нам удавалось это контролировать, да и меньше было водителей. И водители были более-менее настоящие. Наверное, в этой аудитории из сидящих 4/5 управляют транспортом. Но это не значит, что они по природе своей могут это делать. Я не говорю, что они знаки дорожные не выучат, даже автомобиль хорошо будут знать, двигатель от трансмиссии могут отличить, даже, может, колесо заменить смогут на дороге, хотя, наверное, очень малое количество. Раньше, если водитель двигатель от воздухоочистителя не мог отличить – это не водитель, а на дороге заменить колесо – запросто. Сейчас нет, вряд ли, особенно среди женского пола. Она будет стоять, сигналить, кого-то останавливать, чтобы заменить колесо. Это реально, я специально об этом говорю.
Вы ставите очень правильный вопрос о пьяницах. Тут самые жестокие наказания. Я уверен: если ты в пьяном виде убил человека, ты никогда в жизни не должен сесть за руль автомобиля, ты должен быть лишен этого орудия убийства! Это личное мое мнение, я не говорю, что это так будет, потому что я здесь радикален. И ты должен свое получить на всю катушку! Ты лишил человека жизни практически умышленно. Мы должны здесь ужесточить наказание. Но есть и другая сторона вопроса. Посмотрите на этих пешеходов... Когда едет Президент, трассу готовят. И что вы думаете? Скорость высокая кортежа – прет через кольцевую дорогу, перелазит через забор, разделительную полосу. Ну смертник! На следующий день еду, а впереди по встречной полосе остановили движение. Что случилось? На том же месте бежал человек – сбили (тоже через забор лез, погиб человек). Мужик трезвый. Попросил: ”Уточните“. 52 человеку было.
Это что? Здесь очень сложная проблема. Это проблема не только нас. Но пьяный за рулем – это должно быть исключено. И в ближайшее время мы эти решения примем. А вы "за"?
Мармузевич А.: Я сторонница жестких мер.
Лукашенко А.Г.: А вы водитель?
Мармузевич А.: Я честно признаюсь, что я и техника – вещи несовместимые, поэтому я и не пыталась поступать в автошколу.
Лукашенко А.Г.: Молодец. А у нас, если ты женщина, значит, давай автомобиль – и всл. А если еще помоложе, лет 20, – ну что ты, она себя и не видит вне "тачки"! (Смех в зале.)
Выжыковска Малгожата (корреспондент Польского агентства печати (РАР): Скажите, пожалуйста, когда можно ожидать вступление в силу договора о малом приграничном движении с Польшей?
Лукашенко А.Г.: В то же время, как и с Литвой.
Выжыковска Малгожата: Значит?
Лукашенко А.Г.: В то же время, как с Литвой. Мы одинаково примем решение и с Польшей, и с Литвой. Как договоримся, так и примем. Пока я не знаю когда. Это не от нас зависит. Все решения, все вопросы должны быть сбалансированы и приняты в одном пакете. У нас очень много вопросов к польской, к литовской стороне. Может, и у них есть какие-то вопросы. Но больше всего политических. У нас есть определенные проблемы, они нас настораживают. И как только мы получим от них определенные гарантии и будем видеть с их стороны дружественную политику, мы эти решения примем.
Владимир Владимирович (Макей), какие у нас вообще есть вопросы? Или кто у нас занимается этим приграничным движением?
Макей В.В.: Да, МИД занимается.
У нас, товарищ Президент, с Латвией эти вопросы решены. Мы сейчас отрабатываем все технологические моменты, есть ряд трудностей, которые не позволяют пока перейти к завершению всех процедур в отношении Литвы и Польши. Но Вы сказали абсолютно правильно: мы рассматриваем эти вопросы в комплексе, в пакете.
Лукашенко А.Г.: То есть имеются еще и технические вопросы – переходы, подготовленность людей и прочее. Но это не главное, нам хотелось бы в таком едином пакете видеть все эти проблемы.
Выжыковска Малгожата: А какие проблемы по отношению к Польше Вы имеете в виду?
Лукашенко А.Г.: Я только что вам сказал какие – это и политические, и экономические проблемы, я не буду их детализировать, и в общем политика Польши в отношении Беларуси. Нас все это настораживает. Ряд нерешенных моментов, в том числе (не буду называть примеры) по сотрудничеству и специальных подразделений, и специальных служб. У нас целый букет. Они их знают.
Выжыковска Малгожата: Извините, пожалуйста, еще один вопрос, если можно. Планируются ли в этом году какие-то совместные мероприятия с Польшей по поводу 150-й годовщины восстания Калиновского?
Лукашенко А.Г.: Я об этом не слышал. В смысле, я не слышал об этих совместных мероприятиях. Если такие предложения будут и они не расходятся с той политикой, которую мы проводим в нашем государстве, почему бы нет.
Шевко А.Н. (обозреватель газеты ”Белорусская нива“): Александр Григорьевич, прошли новогодние праздники, которые еще раз доказали, что продукция нашего агропрома пользуется огромным, я бы даже сказал, повышенным спросом, ее покупали соседи из той же Литвы, Польши и России. В прошлом году мы продали продукции нашего агропрома на 5 миллиардов. К 2015 году стоит уже цифра 7 миллиардов. Но дело в том, что 80 процентов этой нашей продукции все-таки потребляет Россия. Сейчас Россия вступила в ВТО, конкуренция, естественно, возросла. Может случиться так, что наши товары, в том числе продовольственные, будут вытесняться с российского рынка. Какая стратегия в этой связи должна быть у белорусского агропрома, чтобы нашу продукцию не только закрепить на рынке и, кстати, не только на российском, но еще и увеличить экспорт? Спасибо.
Лукашенко А.Г.: Мы должны производить качественную и дешевую продукцию − тогда мы будем конкурировать. По качеству пока к нам вроде претензий нет в той же России. Почему мы должны уходить из России? Это наш основной рынок, мы оттуда не уйдем. Казахстан покупает определенную продукцию, в том числе животноводческую. Зачем оттуда уходить? Нет. Украина многое покупает. Мы, наоборот, увеличиваем экономическую экспансию в эти регионы. Если они купят по нормальным ценам, почему нет.
Что касается ВТО. Украина давно в ВТО, но они всегда просят нас: дайте нам белорусского продукта. Мне недавно кто-то из украинцев сказал: ”Вы знаете, почему на вашу продукцию у нас большой спрос? Потому что вы сохранили ГОСТы“. Государственные стандарты, которые были с советских времен. И у нас, грубо говоря, в вареную колбасу туалетную бумагу не впихнешь, как многие писали, что в соседних странах происходили такие чрезвычайные события. Есть ГОСТ, ты должен его придерживаться. Михаил Иванович, пожалуйста, скажите.
Русый М.И.: Действительно, Россия вступила в ВТО. Мы уже второй год, в принципе, работаем на этой территории. Мы просчитали все возможные риски, в том числе с учетом таможенных пошлин на продукцию, которая поступает из Новой Зеландии, из Австралии, где нет зимы. Но она будет уменьшаться. Поэтому по нашим экспортным ценам и по тем ценам, по которым мы продаем Российской Федерации, у нас, в принципе, есть запас от 3 до 15 процентов по всем основным направлениям (сыр, сухое цельное молоко, обезжиренное молоко, масло). Поэтому мы работаем и конкурируем там неплохо.
Кроме того, мы наш товар в прошлом году уже реализовали в 40 странах мира. И довольно серьезными объемами. То есть мы не уходим с имеющегося рынка − он приемлем, есть наш покупатель, потребитель, он наш товар ценит и уважает, но параллельно работаем и на другие рынки. Только за прошлый год (для журналистов скажу, уже статистика есть на сегодняшний день) мы добавили 370 тысяч тонн молока к тому, что было в позапрошлом году, и 140 тысяч тонн мяса. Все это надо продавать на экспорт. Поэтому выходим на другие рынки, работаем параллельно.
Неплохо Казахстан отработал, Молдова с нами работает, Венесуэла. Сейчас начали масло поставлять на Венесуэлу. Вьетнам, Мьянма, Бангладеш − выходим вот на эти регионы, в Африку. 40 стран мира. Около 5 миллиардов долларов − статистика еще точная придет, но мы и так уже примерно видим, что на экспорт реализовано продукции более чем на 4 миллиарда 900 миллионов долларов. Поступила в страну валюта.
Лукашенко А.Г.: Идет диверсификация рынка. Это тоже наше стратегическое направление. Вы тоже об этом знаете, много раз об этом говорил. И 40 стран – это прилично. Но сразу же не повезешь по 10 танкеров масла и прочего. Надо закрепиться на этом рынке, надо, чтобы к тебе привыкли. Поэтому все мгновенно не получается. Но 40 стран для нашей Беларуси – это прилично. Надо теперь расширять, объемы увеличивать.
Поэтому я не вижу тут особой проблемы. Качество и цена! А это накладывает ответственность на экономику, это себестоимость нашей продукции.
Шевко А.Н.: Спасибо.
Данейко Е.Л. (корреспондент телерадиокомпании ”Deutsche Welle“): Александр Григорьевич, от официальных лиц Беларуси часто приходится слышать, что диалог с Европой тормозится по вине Евросоюза. Могли бы Вы перечислить конкретные претензии Беларуси к ЕС, мешающие ей развивать отношения с Евросоюзом? Если можно, речь идет о конкретных претензиях.
Спасибо.
Лукашенко А.Г.: Могу перечислить и конкретно. Если бы я готовился к этому вопросу, я бы даже все субординировал: важный, менее важный и так далее. Но я не стану этого делать. Это время займет, мне надо вспоминать эти вопросы.
Вот вы предъявляете нам претензии (и у вас последователи в Беларуси есть) неких палітвязняў. Ну ладно, вы б уже записали этого Статкевича ў "палітвязні", он все-таки политикой занимался, был кандидатом в президенты, но вы же туда и бандитов, и хулиганов позаписывали. И сегодня у нас уже ”оппозиционная деятельность“: деятели "пятой колонны" – если ты этим занимаешься, туда вступил, то все − ты на Западе желанный человек, которого там поддерживают. От нас требуют: ”освободить политзаключенных“, ”реабилитировать их“ или еще что-то. Я уже, честно говоря, в последнее время за этими претензиями и требованиями не слежу. Но я задаю вам конкретный вопрос: если человек замешан в массовых беспорядках, о чем тоже говорили здесь так называемые оппозиционщики, имеющие другую точку зрения, журналисты, господь с ними, если он осужден по статье белорусского закона, то почему к нам, ко мне претензии предъявляете? Ладно бы вы в суд пошли и к суду предъявляли. Вы же за разделение ветвей власти – чтобы судебная власть была независимой. Вы чего мне предъявляете претензии, чтобы я шел их освобождал? Почему?
Неужели в Германии канцлер или президент, или президент во Франции может пойти и кого-то освободить? Он на эту тему вообще разговаривать не будет. А вы меня в эту тему втягиваете.
Дальше, как ни суров закон, но он закон. Это же не я придумал. И те, кто допустил массовые беспорядки, знали, что они могут получить на всю катушку. Эмиссарам, которые приезжают в Беларусь (а их было немало) и ставят этот вопрос, я задаю свой вопрос: ”Скажите, пожалуйста, если бы в демократической Германии, Франции или в Англии − с кайлом – и будь это кандидат в президенты? А это вообще немыслимо, чтобы кандидат в президенты в Германии сошел с ума и пошел ломать дверь! Это кандидату, который с ним конкурирует, благо бы было. А у нас пошли кайлом разбили окна, выломали двери, устроили массовые беспорядки. Мы же это показывали, ваши каналы показывали, "Евроньюс" в том числе. Как бы вы поступили?“ – ”Ну да, посадили бы“. – ”А почему нас в этом упрекают?“
Дальше, я задаю вопрос: нас недемократическими считают, а недавно в ”демократической“ Северной Ирландии, на злобу дня, что произошло? Массовое побоище – применили слезоточивый газ. Не церемонились. Водичкой в мороз поливали без зазрения совести. Мы ни разу даже водометы не применили. Ни разу! Вы что от нас хотите, чтобы мы государственные учреждения не защищали? Так на это есть силовые структуры, есть закон. Какая же здесь диктатура?! Прописано это все в законе. Вы начинаете от нас требовать нереализуемое.
Дальше, я задаю вопрос: коль вы такие демократичные, вы цените человека, его свободу, его жизнь, зачем Ливию разбомбили? Французы были в авангарде этого. Зачем, простите меня, Египет ”раком“ поставили? Вы зачем Ирак уничтожили? И даже ни перед кем не извинились. Не то что перед общественным мнением − даже перед иракцами не извинились. Какое там оружие нашли? А что творится в Афганистане? Почему от нас требуют непонятно чего, а сами творят, бесчинствуют в мире на порядок больше, чем те претензии, которые к нам предъявляют?! Вот в чем вопрос! И вообще, если хотите с нами наладить отношения и видите, что у нас что-то не так (мы тоже у вас видим немало недостатков), так садитесь за стол переговоров, давайте будем эти проблемы обсуждать. Но не хотят этого делать. Значит, не нужна нормализация. Потому что нормализация начинается со слова, мы должны сесть и начать разговаривать. Демократическая Европа, вместо того чтобы разговаривать, 232 человека не въездными сделала. Даже моих детей. Спросите, за что? Ладно у меня старший сын – помощник, надо его под одну гребенку... Ну а Дмитрий, средний, − он вообще к политике никакого отношения не имеет, он не участвовал в этих выборах. А малыш − он же вообще не соображает ничего в политике. Что, с ума посходили там? И хотят, чтобы был нормальный диалог со мной и с Беларусью?
Я могу перечислить таких дикостей сколько угодно. Судьям запретили въезд. За что? Судьи по закону принимают решения, по статье написанного закона. Судья − это же не свободный человек, есть статья – он принял решение, не было бы статьи – не принял. Это же давление на правосудие.
Тысячи, тысячи вопросов!
Осуществляется давление и по экономическим направлениям. Увидели возле Президента Петрова, Сидорова – ”режим финансирует“. Да я никогда ни у одного бизнесмена ни рубля не взял, ни копейки денег для себя. Никогда! И никто меня в этом не упрекнет. Нет − ён фінансуе рэжым. И давят на предпринимателей. Зачем? Может, уничтожают таким образом конкуренцию?
Я могу тысячи перечислить таких несуразиц, которые нам предъявляют. И когда мы это выслушиваем, я министру говорю: ”Успокойся, им не надо никакого диалога“.
Пац В.Н. (корреспондент Польского радио): У меня немного грустный вопрос. Год назад на такой же пресс-конференции я Вас спрашивал про ”белорусский катынский список“. Вы сказали, что в Беларуси были подняты архивы и там не подтвердилось, что здесь расстреливали польских офицеров. Польские историки говорят: чтобы это проверить на сто процентов, надо провести раскопки в Куропатах. Согласится ли белорусская сторона на проведение таких раскопок, если будет такой запрос от Польши?
Лукашенко А.Г.: Платите деньги – если вас что-то интересует, мы всл это проведем и вам ответим. Какие проблемы? Если у наших поляков (а это не чужие нам люди), которые заинтересованы, там не только политика – заплатите деньги, а у нас есть специалисты, проведем раскопки, где вы считаете нужным, и ответим на ваш вопрос.
Пац В.Н.: А совместно с польскими специалистами возможно?
Лукашенко А.Г.: Мы обойдемся без польских специалистов. У нас хватает белорусских. Мы к вам не едем раскопки проводить. И вам не надо к нам ехать. Не надо, нам смоленской истории хватило. Чем она закончилась, знаете. Если закончилась. Мы сами честно и принципиально всл это сделаем. Если журналисты хотят сопровождать этот процесс – пожалуйста.
Я очень жестко на это отвечаю. Мы действительно занимались этим вопросом. У меня даже где-то справка была. Ваша фамилия Пац? Владимир?
Пац В.Н.: Да.
Лукашенко А.Г.: А-а, ну вот видите, мне сказали. Я взял прошлую пресс-конференцию по многим вопросам, в том числе Ваш вопрос. Я действительно этим занимался. Мне не от кого что-то скрывать, я в НКВД службу не проходил. Это были те времена, я не хочу, чтобы на моих предках-белорусах печать какая-то лежала. Мы вам отвечали. Я не знаю, сказали ли вам эту информацию.
Это на мое имя информация, она не предназначена для показа всем присутствующим журналистам, и вас может убедить. Я как Президент имею право, наверное, ее озвучить: ”Польской стороне была предъявлена копия найденной в архиве КГБ записки наркома внутренних дел БССР Цанавы и начальника особого отдела НКВД Бачкова 20 сентября 1939 года на имя Лаврентия Берия о том…“
Вы знаете это?
Пац В.Н.: Нет.
Лукашенко А.Г.: Так вот слушайте, это цитата: ”…о том, что интернированные польские военнопленные в стационарных лагерях и тюрьмах на территории Беларуси не содержались, а через приемные пункты направлялись в Казельский лагерь в Смоленской области“. То есть у нас были пересыльные точки.
Они у нас вообще не содержались, польские военнопленные, не только офицеры. И у нас это письмо есть. Мы показали все, что у нас есть. Это письмо о многом говорит. У нас никогда, по нашим архивным данным (мы переворошили все), никогда не расстреливалось польское население. Никогда.
Точно установлено, что никаких подобных списков нет не только в архивах КГБ, но и в других государственных ведомственных архивах Беларуси. Это ответ на мой запрос.
Поэтому вы не думайте, что я пытаюсь замазать какую-то тему, проблему. Мне это не надо. Я к тому непричастен был. Наоборот, для меня важнее, чтобы истину установить и показать. Вот я и пытался ее установить. И мне дали ответы. Я не думаю, что кто-то рискнул мне написать неправду.
Пац В.Н.: Спасибо.
Лукашенко А.Г.: Поверьте, Владимир, что это так.
Пац В.Н.: Спасибо.
Хабарова Т.Л. (редактор газеты ”Родны край“, Логойский район): Александр Григорьевич, у меня вопрос по поводу призывной кампании. Планируется ли ее совершенствование в нашей стране, например повышение призывного возраста в связи с тем, что в последние годы все больше молодых людей получают высшее образование? И еще один аспект: состоится ли полный переход на контрактную службу? И смогут ли служить по контракту девушки?
Лукашенко А.Г.: А почему девушки? Женщины тоже смогут. У нас 4 тысячи сейчас?
Мальцев Л.С.: Да, служат.
Лукашенко А.Г.: Даже 4 полковника.
Мальцев Л.С.: Это в Вооруженных Силах. 4 полковника, больше 40 подполковников.
Лукашенко А.Г.: То есть девушки у нас и женщины служат. 4 тысячи, из них 4 полковника, потому что полковничье звание уже Главнокомандующий присваивает. Вот четырем я полковника присвоил. Генерала у нас нет. Да?
Мальцев Л.С.: Нет.
Лукашенко А.Г.: Большая недоработка твоя. (Смех в зале.) Надо чтобы хоть один был генерал женщина.
Мальцев Л.С.: Доработаем (смеется)... Отвечаю на вопрос. Система комплектования Вооруженных Сил, других воинских формирований соответствует в нашей стране той обстановке, которая сложилась.
Второе. Эта система совершенствуется с изменением обстановки.
Третье. У нас существует служба по контракту – это офицеры, прапорщики, солдаты и сержанты. Таких более 40 процентов. Я абсолютные цифры называть не буду.
Лукашенко А.Г.: Но почти половина контрактников.
Мальцев Л.С.: Да.
Дальше. Служба срочная. Сроки: полтора года – для всех, один год – с высшим образованием, 6 месяцев – с высшим образованием, а также те, которые обучались на военных кафедрах и военных факультетах, но не получили офицерского звания.
Служба в резерве, такой службы у других нет.
Лукашенко А.Г.: Это очень важно, послушайте.
Мальцев Л.С.: Эта служба (это то, что я говорил: обстанов
