Как ни странно, но новой качественной характеристикой глобального мира ныне становится стена. Тунис после серии терактов начал строительство самой настоящей стены на границе с Ливией. Саудовская Аравия строит защитные сооружения на границе с Ираком. Болгария пытается с помощью стены остановить поток мигрантов со стороны Сербии. Общеизвестны усилия украинского руководства по строительству стены на границе с Россией. А еще есть Венгрия, Турция, Израиль и иные страны, которые пытаются защитить себя подобным же образом. XXI век — и стены, рвы между странами. XXI век — и призрак новых кочевников, которые когда удачно, когда безуспешно пытаются перейти границы.
Это стены — настоящие, из бетона и кирпича, напоминающие реликты иной известной стены, китайской. Но есть стены иного характера. Для того чтобы понять их суть, достаточно покататься хотя бы пару раз по маршруту Брест — Тересполь. Как бы ни было велико число пассажиров, один из вагонов, как правило, оставляют для тех иностранцев, которые не прошли визовый контроль, им отказано во въезде в Республику Польша и они целыми семьями, иногда кланами кочуют из Бреста в Тересполь и обратно. Примета времени: по пути следования скромного «цягника», называемого у нас вагонами экономкласса, на польской территории стоят вооруженные военнослужащие, контролирующие, чтобы никто не выпрыгнул на ходу из состава. В Европу нынче можно далеко не всем и никому не нужны новые острова Лампедуза по всему периметру границ Евросоюза.
Есть и иная стена — в головах. Крупные военные, политические фигуры в США, например, готовы даже воевать с Россией, чтобы «наказать» Москву и заставить ее быть демократичной. В тех головах нет понимания того, что у кого–то может быть свое понимание национального достоинства и свое понимание исторической правды. В ответ слышатся призывы «зачистить» российское пространство от разного рода иностранных агентов влияния, которые вносят антипатриотический разлад в общий хор благословляющих власть голосов. В этом контексте стены воздвигаются самые различные. По линии дипломатической — путем формирования самого разного рода «санкционных» списков, причем уже не важно, кто первый начал их составлять. Стены военного характера: выстраиваются новые эскадрильи самолетов, щетинятся новыми ракетными комплексами леса и поля, подводные лодки пугают противника бесшумностью и непредсказуемостью. И почти не слышны голоса сторонников мира во всем мире, большинство согласилось с приоритетом прагматичности и защитой прежде всего национальных интересов, а слова про «общечеловеческое мышление» можно услышать разве что на уроках и семинарах по истории, где «проходят» перестройку.
Но стены — от бессилия. Неужели кто–то всерьез полагает, что, выкопав противотанковые рвы на границе с Россией, тем самым будут решены некоторые злободневные проблемы украинской государственности? И дело тут даже не в наличии многочисленных партизанских троп и современных средств ведения боевых действий. Дело в ином: «прокопать» противотанковый ров в головах людей, живущих по обе стороны границы, невозможно в принципе. Вспомним недавнюю, постперестроечную историю: ведь известны попытки «выкопать» разного рода рвы и у нас в стране. Общество поддержало ту политическую линию, которая заявляла о бесплодности, невозможности, бесперспективности таких попыток. Решение действительно непростых проблем было решено искать на путях компромисса, взаимоуважения, что дало свой положительный результат.
Стена нынче — категория и метафизическая. Кто–то ностальгирует по стене Цоя в Минске, и эту ностальгию можно понять: людей объединяла любовь, уважение к певцу, его творчеству. В интернете нынче популярен сайт, который называется «Стена ненависти». Читать его тяжело и, видимо, не нужно: ненависть там плещется, как концентрат, неразбавленная боль, которая, что самое плохое, не имеет выхода. И в самом деле какой может быть выход, если — стена? Стены, которые воздвигают политики, государственные деятели, наверное, можно как–то обосновать: целесообразностью, поисками любых средств, чтобы остановить новых вандалов. Но это стены, которые сопряжены с ненавистью. К реальным или надуманным агрессорам, иной философии жизни. Ненависть, получается, всесильна, только не хочется продолжать фразу, как говорил классик — потому что верна. Ненависть не может быть верной в принципе. Хотя без нее представить мир уже невозможно.
borys_lepieszko@tut.by
Советская Белоруссия № 131 (24761). Вторник, 14 июля 2015
