Александр Журавков из тех, у кого не было детства. В Великую Отечественную потерял родителей, был в концлагере. Статуса малолетнего узника у 77–летнего пенсионера из Кричева нет. Говорят: не положено. Журавкову обидно. «Дело не в льготах, а в истине», — сетовал он в письме в редакцию... Но как докопаться до истины, скрытой под толщей времен?
Свидетелей не осталось
От родителей, которых он потерял в четыре года, у Журавкова осталось единственное фото. Да справка из Национального архива:
— «Журавков Филипп Николаевич 1914 года рождения, до войны работал монтером на Кричевском цемзаводе, 16 июля 41–го направлен на оккупированную кричевскую территорию в составе диверсионной группы Большунова. В результате предательства арестован немецкими карателями и в декабре 1941–го расстрелян гестапо в Кричеве. Его жена после террора немцами умерла 27 декабря 41–го, сын Александр Филиппович 1937 года рождения — сирота».
На основании этой справки после войны Журавкову назначили пенсию по потере кормильца. Сашу вырастила тетка, родная сестра его матери. Она и рассказала, что мальчишка с матерью какое–то время был в Кричеве, в концлагере. Но когда после смерти опекунши Александр Филиппович захотел получить статус узника, выяснилось: факту нет подтверждений.
Журавков недоумевает:
— Сказали — нужны справки, свидетели. Но фашисты справок не давали. А узников того концлагеря нет в живых...
Начальник управления по труду, занятости и соцзащите Кричевского райисполкома Леонид Виктосенко земляку сочувствует, но помочь не в силах:
— Согласно постановлению Кабинета Министров от 1995 года факты пребывания в фашистских лагерях, гетто и тюрьмах устанавливаются комиссиями по назначению пенсий на основании заявлений граждан и представленных ими документов. И свидетельских показаний. Если свидетелей не меньше двух, каждому из них на день освобождения из концлагеря исполнилось 10 лет и они находились в том же лагере в то же время, что и претендующий на статус узника. Журавков, увы, ни справки, подтверждающей его пребывание в концлагере, ни свидетелей представить не смог. Впрочем, в свое время отсутствие статуса не помешало ему получить компенсацию немецкого правительства.
Словам не верят
В свое время, узнав, что немцы собираются выплачивать компенсацию, некоторые люди, прошедшие концлагеря и тюрьмы, стали свидетельствовать в пользу своих друзей, родных. Дескать, и те были в нацистских застенках. Позднее фиктивных узников статуса лишили... Кричевлянка Мария Сергеева — не из числа самовольно провозглашенных. Но удостоверение узника изъяли и у нее.
Сергеевой (в девичестве Мудреченко) было 17, когда ее вместе с молодыми односельчанами из деревни Дорогая Кричевского района немцы отправили в Белосток:
— Лето 43–го. Ехали несколько суток в товарном вагоне. Всего раз дали поесть — баланды. В Белостоке после медкомиссии рассортировали: совершеннолетние и те, кому 18 не исполнилось. Нас, малолетних, — человек 30 — повезли в Литву. Так я оказалась в концлагере Шяуляя. Раз в день давали жуткую похлебку, иногда кидали через «колючку» хлеб. Тех, кто за ним бросался, полицаи избивали дубинками. Старики, женщины, дети умирали десятками, сотнями — от болезней, издевательств, голода... Я уцелела чудом. Недели через 3 меня и мою землячку Олю из деревни Красная Буда отдали в литовские семьи на принудительные работы в подсобных хозяйствах. Домой я вернулась в августе 44–го. Оле не повезло — по дороге попала под бомбежку, погибла. После войны мне выдали удостоверение узника концлагеря, а в 90–е годы — отняли.
Председатель Кричевского районного совета ветеранов Зинаида Скачкова в курсе этой грустной истории:
— Марию Васильевну лишили статуса на том основании, что она находилась на принудительных работах на территории Литвы, входившей в состав СССР. Но разве она в том виновата? Пытаясь восстановить ее в правах, я как депутат райсовета писала в газету, обращалась в райисполком, облисполком.
Помочь не смогла. Между тем сохранилась копия справки из КГБ, удостоверяющая, что Сергеева (Мудреченко) «15 августа 1943 года насильно вывезена в Шяуляй для использования на принудительных работах. Освобождена 7 августа 1944 года». Но, оказалось, документ не дает никаких прав.
Начальник управления пенсий и пособий Могилевского облисполкома Вера Шлапакова объяснила мне:
— Согласно постановлению Совмина от 2010 года к узникам причисляются наши соотечественники, угнанные на принудительные работы в Германию. Те, кто был в Литве, не попадают в этот перечень. Документа, что Мария Васильевна была в концлагере в Шяуляе, нет. Наверное, в то время, когда архивные сведения составляли на основании показаний самих узников, она побоялась сказать правду...
Так сможет ли хоть кто–то помочь таким, как Сергеева и Журавков? Председатель Могилевской областной ассоциации узников Владимир Парахневич с сожалением констатирует:
— Спустя столько лет после войны что–то доказать сложно. Комиссии при исполкомах, если нет соответствующих справок, словам и слезам не поверят. Дали бы нам право разбираться со спорными случаями, может, и был бы толк. Узников все меньше. Но те, кто прошел ад концлагерей, помнят все в деталях. Смогли бы определить, говорит человек, что был в это время в этом лагере, правду или лукавит.
Журавков лукавить и не собирался: что он может помнить, если ему было всего 4 года... Уверена, не лукавят ни он, ни Сергеева. Говоря, что статус им нужен не ради льгот. Льгот осталось немного: небольшая прибавка к пенсии да к 70–летию освобождения Беларуси дадут по три миллиона рублей. Людям куда важнее, чтобы их, лишенных детства, не обходили вниманием.
На Могилевщине, по словам начальника комитета по труду, занятости и соцзащите облисполкома Светланы Тарасенко, узников концлагерей и лиц, находившихся в местах принудительного содержания, — 4 тысячи 131.
В Кричевском районе — всего 33. В клуб «Детство, опаленное войной» объединились те, кто статуса не имеет. Они вместе не только в праздники. В конце мая организуют конкурс военной песни, приглашают молодежь. И это правильно. Ведь рассказы живых свидетелей тех страшных событий — лучшие уроки патриотизма для молодых. Потому так важно ценить тех, кто еще рядом с нами. Независимо от статуса.
Фото автора.
Советская Белоруссия №97 (24480). Вторник, 27 мая 2014 года.
