Из них, как из детских штанишек, не вырастают. С ними можно жить в любом возрасте, каждый раз убеждаясь, что волшебные истории — не такая уж ложь. Сказки не поддаются ни времени, ни моде, всякий раз доказывая свою витальность. Вряд ли Шарль Перро, придумав «Золушку», мог предположить, что этот сюжет будет популярен почти четыре столетия.
Вот и сегодня очередная киноверсия знаменитой сказки привлекла в кинотеатры не столько зрителей, кому за 6, сколько тех, кому далеко «за». Один из неожиданных сюрпризов: современная взрослая аудитория довольно участливо реагирует на все эпизоды до мелочей известной сказочной классики, радуясь и негодуя, пуская слезу и заново переживая катарсис во время удачной примерки необычной обуви. В мировом кино существует более 30 версий немеркнущего литературного творения. Но нам–то ближе и понятнее та далекая из 1947 года «Золушка», где есть трогательная Янина Жеймо, паж, который «не волшебник, а только учится», где неповторимый Эраст Гарин в роли короля произносит слова, ставшие непререкаемой моралью: «Никакие связи не помогут сделать ножку — маленькой, душу — большой, сердце — справедливым». И с каждой новой «Золушкой» рядом незримо стоит наша, как хрустальная туфелька, которая либо окажется впору, либо нет.
Был такой риск и с «Золушкой» английского режиссера Кеннета Брана. Однако новый фильм не раздражал. По всему видно, что режиссеру было в кайф специально не поддаваться постмодернистским уловкам с деконструкциями и переизобретениями. Ему было важно сделать что–то «тихое и настоящее», «попробовать проникнуть в суть персонажа и той истории, которая вокруг него выстраивается». Сохраняя верность традиции, режиссер деликатно добавил свое. Сначала Золушка была девочкой Эллой, у которой была своя детская предыстория: уютный родительский дом; очаровательная, не без доли романтической чувствительности мама; любящий отец, не без доли лирической сентиментальности. Главный родительский урок — «Быть сильной и верить в добро» — помог ей преодолеть все препятствия: козни мачехи, коррупцию королевского двора, не желающего ее видеть в качестве принцессы, страх перед принцем предстать в облике замарашки. Свои маленькие истории есть и у принца, идущего против воли отца–короля, у мачехи, которая, прежде чем стать злой, была добропорядочной хозяйкой, и лишь обстоятельства заставили ее стать настоящей стервой.
Несмотря на все очарование классического флера, Кеннет Брана делал фэнтези по законам голливудской коммерческой продукции. Оторопь берет, как тыква превращается в карету, гусь — в кучера, мышата — в лошадей. А превращение ящериц в лакеев и наоборот вызывает легкий холодок. Блеск и шик есть во всем: не только в роскошных костюмах, в непревзойденном по объему и красоте бальном платье Золушки, антураже садов, домов, королевских залов, но и в актерском составе. Актеры второго плана — настоящие мировые звезды, сумевшие свои роли сделать главными: Кейт Бланшетт (мачеха), Хелена Бонэр Картер (фея, крестная), Стеллан Скаргард (герцог). Удачей стал фильм для исполнительницы главной роли — 25–летней англичанки Лили Джеймс, которую сразу же пригласили еще на один бал, но теперь в роли Наташи Ростовой.
Старая, старая сказка и на этот раз открыла новое, где каждый найдет свое. Волшебство «Золушки» неиссякаемо. Она была и останется в памяти как идея, как надежда и вера в то, что лучшее возможно. А может, как солнечный зайчик, как легкий ветерок, напоминающий о чудесной красоте самого естественного. Например, о приходе весны.
lpsm3163@mail.ru
Советская Белоруссия № 47 (24677). Четверг, 12 марта 2015
