Искренняя и цельная душа... Пожалуй, более кратко и глубоко нельзя охарактеризовать моего собеседника Михаила Кадырова. Доктора сельскохозяйственных наук, профессора. Создателя 20 сортов ячменя. Лауреата Государственной премии...Большую половину своей жизни (тридцать лет!) Михаил Кадыров отдал Институту земледелия и селекции Национальной академии наук. Четырнадцать лет — в качестве руководителя. Институт, вес и значимость которого признаны во многих зарубежных странах, для Кадырова не просто место работы. Это смысл его жизни. Как и селекция.
...Зовет поле — создавать новые сорта. Зовет долг ученого — говорить людям правду. И неустанно повторять: наше главное богатство — земля–кормилица. И она не худшая в Европе. Искать и находить научные пути развития сельского хозяйства. Ученые Института земледелия и селекции знают, что и как надо для этого делать. Спросите у Кадырова. Недаром Президент на одном республиканском совещании посоветовал руководителям–аграриям: «Делайте так, как скажет Кадыров».
* * *
Где прошло детство, там и был рай. Был и есть. Потому что детство не умирает. Оно согревает душу до самого последнего часа...
Речка с загадочным названием Словечна. Леса с таинственной сумеречной прохладой. Луговое разнотравье и разноцветье. Простор. Красота. И вольная воля. Ну чем не рай для маленького человека? Только вот голодновато было Мише в этом раю. Мама работала в Ельском суде. Убирала. А зимой еще топила печки. Да разносила по домам повестки. Зарплата крохотная. А в доме — двое детей да бабушка. Не всегда и хлеб был на столе...
* * *
Отец Миши — волжcкий татарин. Служил в Ельске. Познакомился рядовой Кадыров с Надеждой Боровской. Поженились. И пошла у молодых жизнь своим чередом. Появились дети. Жить бы да радоваться. Но... росла в душе Кадырова тоска по родному краю. Ехать в далекий край мама Миши отказалась. Бабушка — тем более. Кадыров уехал один. С тех пор Миша ни разу не видел отца. Безотцовщина при живом отце, как полынь–трава, прожигающая горечью...
Но, слава Богу, судьба не обделила Мишу ни любовью, ни лаской. А без них, как без солнца... Много ли надо пацану? Горбушка хлеба, кружка молока. Одежка роли не играла. Это уже потом, глядя на сверстников, хотелось что–то иметь. Но Миша, боясь прочесть в глазах мамы печаль вины (денег всегда катастрофически не хватало), ничего не просил. Мама сама знала, что нужно и можно купить, чтобы ее хлопцы были не хуже других. Но какой ценой ей это давалось! Молодость, мечты о женской доле, достойная жизнь — все было принесено в жертву детям... Зато какое счастье для матери знать, что сынки ее стали настоящими людьми. Значит, не зря прожита жизнь. И не напрасными были мечты о счастливой доле. А трудности, боли, страдания... Без них жизнь имела бы другой вкус. Что дается легко, не ценится.
* * *
Надежде Савельевне сейчас за восемьдесят... С каким же трепетом в душе переступаешь порог родительского дома, чтобы обнять самого родного человека. И услышать, как всегда: «Ты с дороги, сынок. Ты же голодный. Садись, Мишенька, за стол. Я тебя покормлю»... И начинается суета. И выставляется на стол самое вкусное, с детства любимое, что всегда откладывалось для детей. Мама не торопится с расспросами. Молча любуется сыном. И кажется, что в глазах ее собрана вся нежность мира...
Сын спросит первым: «Ну как ты, мама?» «Людзi добрыя памаглi бульбачку пасадзiць. Я ж парасёначка трымаю... Выйду, Мiшанька, на ганак: такая любата! Зязюлька кукуе, салавейка залiваецца. Усё зялёнае, буйнае. I думаю сама сабе: няўжо я яшчэ гаспадыня на сваiм агародзе?..» А однажды, в очередной приезд сына, Надежда Савельевна расплакалась. «Что случилось, мама? Может, в больницу надо?» — встревожился Михаил Анатольевич. «Не трэба, сынок, мне бальнiца. Рабiць я нiчога не магу. Сiл не маю». И плачет горькими слезами...
* * *
Мама на работе пропадала весь день. С детьми оставалась бабушка Агния. Была она человеком большой, светлой и доброй души. Неудивительно, что Миша прикипел к ней всем своим сердцем. Соседи так и называли его: «Ягний Мишка». Бабушка была человеком начитанным. Много рассказывала внуку о религии, о природе, об окружающем мире. И всегда восхищалась своей жизнью на хуторе. У ее отца Семена Дубодела было восемь дочерей и сын. Жили богато. Хозяйство крепкое. Земли вдоволь. Скота полно. Кони ухоженные. Были даже выездные. Однажды прадед Миши по дороге на кирмаш лихо обогнал пана. Пан разыскал его в кирмашной кипени и стал вразумлять: «Дубодел, нельзя обгонять своего пана. Запомни это!» Запомнил... А еще было на хуторе сто колод пчел. Мед — ведрами. Когда настали смутные времена и нажитое чужим горбом стали брать, как свое, дежки с медом решили закопать. Бабка запомнила все места. В шестидесятые годы дежки откопали. Мед превратился в сладкий камень. Мишка брал молоток, зубило и отбивал по кусочку. Ничего вкуснее окаменевшего меда не было на свете...
Миша был любимым внуком бабушки Агнии. Она никогда ничем не болела. За все свои 77 лет ни разу не была в больнице. В последний день своей жизни бабушка говорит Мишиной маме: «Пойду гляну, может, Мишка письмо прислал». Письма в почтовом ящике не оказалось. Бабушка вернулась в дом. Легла. Вздохнула. И тихо ушла...
* * *
Служба в армии пришлась Михаилу по душе. Служил он сначала в Слуцке, а потом в Минске. Армейская специальность — радист. У него все получалось. Знаменитые 17 групп он принимал и передавал мастерски. Армия научила его преодолевать разлад между «хочу» и «надо». Хочется спать — нельзя. Хочется есть — терпи.
Служба совпала с временем, когда реабилитировали генетику. Испытывая к ней огромный интерес, он читал все, что можно было прочесть. Не потому ли, что и любовь к земле, и тяга к селекции у него самого были заложены на генном уровне. Отслужив, Михаил Кадыров поступил на агрономический факультет Белорусской сельскохозяйственной академии.
* * *
Академический городок очаровал Михаила. Чудесный парк. Все утопает в зелени. Тишина и несуетность. Так это было близко его душе... Внешняя обстановка сочеталась с его внутренним состоянием. Мечта сбывается! Он будет постигать науку тайны создания новых сортов растений...
Кафедру селекции и семеноводства возглавлял профессор Богомолов. Удивительнейшая личность. Умница, каких поискать.
— Русское слово «рожь» и белорусское слово «жыта» происходят от слов «рожать» и «жить». Рожать, чтобы продлить жизнь. И жить, чтобы рожать. Просто и мудро. А ведь это — основной закон природы...
Так начинал свою первую лекцию для первокурсников Алексей Михайлович Богомолов. А на опытной станции он читал студентам стихи. Потому что селекция для него была истинной поэзией. Да, это — наука. Да, ремесло. Но и поэзия тоже. И, может быть, прежде всего...
Не каждому даровано счастье иметь в жизни своего Учителя. У Михаила Кадырова он был и есть: профессор Богомолов. От Учителя — решение Кадырова пойти в науку, чтобы самому создавать новые сорта. От Учителя — любовь к поэзии и философии. От Учителя — стремление быть человеком поступка.
Дипломная работа студента Кадырова, посвященная изучению гетерозисного эффекта у ярового ячменя, была отмечена премией Ленинского комсомола. Тогда это много значило! Высокую оценку получила она и в БелНИИ земледелия и кормов, где он проходил преддипломную практику. Это и определило судьбу талантливого студента. Окончив с отличием агрономический факультет БСXА, он был распределен на работу в научно–исследовательский институт, который славился на всю огромную страну. А было это ровно тридцать лет назад...
* * *
Итак, выбор пал на ячмень. Случайность, закономерность? Скорее всего — случайность. Хотя Кадыров не мог не задать себе вопрос: почему на наших полях нет белорусских сортов ячменя? Немецкие, французские, шведские... А белорусских — ни одного. Так не должно быть!
Десять лет работал Кадыров вместе с коллективом, чтобы на свет появился первенец белорусского ячменя «жодинский–5». Врожденная склонность Михаила Кадырова к анализу явлений, способность всматриваться в растения с большим желанием и любопытством, чем в лица людей, привели молодого ученого к убеждению: человек может постичь тайны природы. В растениях скрыто огромное богатство. Его только надо уметь выявить... Но волшебный золотой ключик тут не поможет...
У любого растения — сотни признаков. Но они существуют не сами по себе, а в органичной связи друг с другом. Дело селекционера — не изменять эту взаимосвязь, а «вытащить наверх» всю сеть с опознанными признаками. Зная скрытые возможности растения, надо уметь выбрать пары для скрещивания. А это большое искусство! Что и как отобрать? А главное — почему именно эти семьи из тысячи тысяч подобных? И, конечно же, тут не обойтись без вмешательства в святая святых природы — в ход опыления. А у каждой пыльцы — свои наследственные качества. Одним растениям она несет силу. Другим — бессилие. Она может превратить растение в гиганта. А может и в карлика. Все зависит от случая. И в этом суть естественного отбора на выживание. Без направленного переопыления не соединить признаки одного растения с признаками другого.
Сколько же труда, терпения, сколько характера и воли надо вложить селекционеру, чтобы родился сорт и с высокой продуктивностью, и с отличными качествами урожая, и с абсолютной невосприимчивостью к всевозможным болезням и вредителям... Михаилу Анатольевичу Кадырову это удается. На создание первого сорта ушло 10 лет. За последующие 20 лет сотворено 20 сортов. За год — новый сорт!
* * *
Люди стыдятся открыто выражать свои чувства. Считают проявление эмоций едва ли не верхом неприличия. А что мы есть без эмоций? Ведь если что–то и существует на свете настоящее — так это чувства. Лиши их человека — и он превратится в пустой и гулкий барабан. Бесстрашие ума — тоже от эмоций...
Есть такое выражение: «Обаяние подлинности». Безусловно, все истинное, оригинальное обладает притягательной силой. Потому что оно — настоящее. Но кто–то мудро заметил, что ценность оригинальности состоит отнюдь не в новизне, а в искренности. Искренний человек — правдивый и откровенный. Он чистосердечно выражает подлинные чувства. А для этого необходимо мужество...
— Я никогда не стремился к угодничеству и всегда высказывал свои критические мнения и оценки, невзирая на лица, предельно откровенно. Тупое холуйство и слепая преданность могут быть присущи людям, у которых ни достоинства, ни ума, ни мужества, ни стыда, ни чести. А вместо чувств — одни инстинкты. «Часто молчание — это содействие лжи и потворство творящим зло. Молчанием зло стремительно растет и умножается». Не мною сказано. Но эти простые и в то же время мудрые слова очень близки мне. И по духу. И по сути. Я не могу не следовать им...
Мне много приходится ездить по республике. Часто общаюсь с людьми. Самыми разными. И сколько порой удивительной житейской мудрости и незамутненной духовности открываешь в людях. О, как они чувствуют правду жизни! И как отзываются на глубокое и верное слово! Не надо опасаться, что это слово не дойдет до людей. Тем более что не так будет ими понято. Чем основательнее, чем искреннее будет наше слово, тем лучше будут и наши дела...
— Михаил Анатольевич, — обратился я к Кадырову, выслушав его монолог, — наш разговор мы начинали с веры. Так во что же нам верить?
— Вас, очевидно, уже не удивляет, что я нередко привожу слова мудрых людей. Как будто собственных недостает. Это не так. Человеческая мудрость, заключенная в краткое высказывание, — это селекция мысли. Это ее новый сорт, обреченный на бессмертие. А удел смертных — черпать ее из вечного источника. Если повезет, то и пополнить его...
Фото автора.
