С начала работы Следственного комитета прошел месяц. За это короткое время новое ведомство уже заявило о себе как о действенном инструменте в борьбе с преступностью. Досконально расследован и направлен в суд ряд сложных уголовных дел. На такой работе не заскучаешь: новости о деятельности СК поступают фактически ежедневно. Вот лишь самые свежие из них.
Расследуется уголовное дело в отношении первого заместителя главы администрации Московского района Минска. Чиновник подозревается в том, что за взятки выделял места для сезонной торговли в людных местах.
Еще один минчанин, выйдя из следственного изолятора, решил разбогатеть, обманув родителей своего сокамерника. Он представился им... следователем. И пообещал «решить вопрос об освобождении сына» за 25 миллионов рублей. Теперь этот не раз судимый аферист сам стал фигурантом нового уголовного дела.
Следующий неординарный случай связан с группой компьютерных взломщиков. С помощью хитроумного программного обеспечения они похитили личные данные владельцев банковских карт (в основном иностранцев), а затем украли с их счетов больше миллиона долларов.
Подробностями о буднях Следственного комитета, его задачах и планах с читателями «СБ» делится начальник главного управления СК Максим ВОРОНИН.
— Максим Валерьевич, каким, на ваш взгляд, должно быть современное предварительное расследование? От каких недостатков прежней модели следствия оно должно избавиться в первую очередь и как?
— Само по себе предварительное расследование — сфера деятельности, которая затрагивает основополагающие конституционные права граждан. При создании СК были тщательно проанализированы недостатки, упущения в работе правоохранительной системы в целом и, в частности, органов предварительного расследования. Много внимания уделялось вопросам, связанным с необоснованным привлечением граждан к уголовной ответственности. Нельзя говорить, что раньше следствие не справлялось с возложенными на него обязанностями, речь идет о его совершенствовании, минимизации его недостатков. И пожалуй, главные из них — недостаточная объективность и полнота предварительного расследования. Основные задачи Следственного комитета сегодня — сделать следствие всесторонним, полным и объективным.
— Но в Уголовно–процессуальном кодексе всегда было прописано, что следствие должно быть таковым...
— Но не всегда это работало. Сегодня руководство СК определяет концептуально новые подходы к работе следователей: подготовлен приказ о том, что следователь в своей работе обязан исключить обвинительный уклон. Должны рассматриваться самые разные версии, тщательно изучаться и проверяться доводы защиты. Таких прецедентов раньше не было, чтобы на уровне первого лица органов предварительного расследования такая норма закладывалась в виде приказа. Плюс есть пункт, что в случае явки с повинной тщательным образом следует проверять обстоятельства этой явки, чтобы исключить самооговоры и написание таких заявлений под чьим бы то ни было давлением. Можно говорить, что новое — хорошо забытое старое. Но если это станет догмой, а оно обязательно станет, тогда факты необоснованного привлечения людей к ответственности удастся исключить.
Сегодня перед следователем не стоит задача любой ценой закончить дело в короткие сроки, хотя и факты волокиты, конечно, недопустимы. Первостепенный вопрос — объективно проверить обстоятельства совершенного преступления и доводы подозреваемого (обвиняемого). В случае обоснованных сомнений в его виновности — уголовное дело в суд не направлять, а расследовать дальше.
— Многое зависит от профессионализма сотрудников СК. Кто пришел сюда работать?
— Следователей отбирали из числа сотрудников следственных органов прокуратуры, МВД, ДФР Комитета госконтроля. Проводили внеочередную аттестацию, чтобы просмотреть и оценить весь кадровый потенциал и выбрать лучших, ведь следствие должны вести знатоки. Кроме того, проводились определенные проверочные мероприятия при отборе людей. Сегодня средний возраст следователя — 35 — 36 лет. При этом работают и очень опытные сотрудники, которым уже за 50, и недавние выпускники юрфака, Академии МВД. Пожалуй, соблюдено идеальное соотношение опыта и молодости. Примерно 25 процентов следователей — женщины.
— По какому пути пойдет Следственный комитет в деле профессиональной учебы? Будут ли у нас следователи–универсалы, готовые разобраться в любом деле, либо планируется подготовка узкопрофильных специалистов?
— У нас существует специализация следователей на уровне областных управлений СК и в центральном аппарате. Созданы управления и отделы, которые специализируются на расследовании определенной категории преступлений. Например, есть отдел по расследованию преступлений против личности и общественной безопасности, который ведет дела об убийствах, тяжких телесных повреждениях, изнасилованиях, хулиганствах. Есть отделы, расследующие преступления против собственности (кражи, разбои, грабежи), в сфере коррупции и организованной преступности, экономики, в финансово–кредитной сфере, в военной сфере, связанные с безопасностью дорожного движения.
В районных отделах СК, где работают 8 — 10 следователей, такой специализации нет. Да там ее и не должно быть. В районе следователь — мастер на все руки. Если же появляется какое–то действительно сложное дело, оно передается в областное управление Следственного комитета или его центральный аппарат. Как правило, в районы приходят работать молодые специалисты, выпускники вузов. У них еще нет опыта расследования и их склонность к определенной категории дел еще неясна. А когда человек поработает некоторое время, он сам определится, что ему ближе и где он себя лучше сможет реализовать, да и руководству будет понятно, на что его нацеливать.
— А как планируется обеспечивать независимость следователей в районных центрах, небольших городках? Ведь там они остаются работать в тех же РОВД, среди тех же сослуживцев. Возможно ли будет исключить «внеслужебное общение», о недопустимости которого говорил Президент?
— Независимость следователей обеспечивается самим созданием СК. Раньше, скажем, следователь милиции подчинялся своему непосредственному начальнику, а также начальнику районного отдела (РОВД). Ему же, начальнику, подчинялись и все работники, которые вели оперативно–розыскную деятельность. При этом вряд ли можно было говорить об исключительной процессуальной самостоятельности следователя.
Теперь же оперативные работники органов дознания проводят предварительную, доследственную проверку и представляют материалы в подразделение Следственного комитета. Следователь никак не связан с начальником РОВД, у него имеется реальная возможность реализовать свою процессуальную самостоятельность, принимая решение о возбуждении или невозбуждении уголовного дела. Причем независимость следствия неизбежно влечет повышение уровня ответственности у оперативников за качество и эффективность оперативно–розыскной деятельности. Ведь оперативные сотрудники милиции, Комитета госконтроля или органов госбезопасности понимают, что сегодня начальник следственного подразделения, находясь вне ведомственных интересов, без оглядки вернет «сырые» материалы на доработку.
— А кто будет контролировать законность в деятельности сотрудников Следственного комитета, если часть прокурорских полномочий делегирована начальникам следственных подразделений? Не возникнут ли ситуации, когда следователь намеренно и необоснованно продлевает срок расследования не в силах раскрыть преступление?
— Вследствие изменения Уголовно–процессуального кодекса действительно расширены полномочия начальников следственных подразделений. В частности, они могут отменять решение следователя, если оно необоснованно или незаконно (постановление о задержании, привлечении в качестве обвиняемого, об отказе в возбуждении уголовного дела и т.д.). Кроме того, они наделены полномочиями продлевать сроки следствия. Но эти же права, разумеется, есть и у прокуроров. Прокуратура по–прежнему осуществляет надзор за законностью на стадии предварительного расследования. И для этого у нее достаточно полномочий, они не урезаны. Прокурор всегда получает копию постановления о возбуждении дела и в любой момент может истребовать его материалы и изучить их, хоть через день, хоть через месяц. Пожалуй, сложился стереотип, что функция продления сроков следствия — это исключительная обязанность прокурора, мол, дело изучалось тогда, когда его приносили на продление. Но этот стереотип ошибочен. Прокурор может и должен изучать уголовное дело на любой стадии расследования. И если закон нарушен, он включает свои полномочия.
Ну и после окончания предварительного расследования, при направлении дела в суд решение о наличии достаточных доказательств принимает прокурор. Если он считает, что доказательств вины обвиняемого недостаточно, может отправить дело на доследование. Или прекратить, если посчитает, что нет состава преступления.
— Куда человеку обращаться, если он считает, что в ходе следствия допущены нарушения или ошибки?
— Участник уголовного процесса может обжаловать процессуальные решения следователя. Жаловаться может как вышестоящему руководству Следственного комитета, так и в прокуратуру. Или в обе эти структуры.
— И много ли жалоб уже поступило в СК?
— Обращений граждан достаточно. Но часто люди приходят не по адресу. Со многими вопросами перенаправляем их в суды или прокуратуру. Есть, конечно, и те жалобы, что в нашей компетенции, но далеко не все они обоснованны. Надо понимать и помнить, что для любого человека трагедия, когда его близкого привлекают к уголовной ответственности. Многие априори не могут согласиться с тем, что их родственник — убийца. И даже огромное количество объективных доказательств человека не убедит. Сколько лет работал следователем, ни разу не видел ни одну мать, которая смиренно признала бы: «Да, мой сын — убийца».
— Есть ли у Следственного комитета сайт, посредством которого люди могли бы обращаться в СК через интернет?
— Он обязательно будет, но пока находится в разработке. Сейчас связаться с нами можно по электронной почте. Адрес: sk@sk.gov.by
