Совесть — голос Божий
01.02.2012
На секунду я даже растерялась. Но в следующее мгновение поняла: это камертон, задающий тональность предстоящей беседе! Предложила владыке посмотреть вопросы для интервью, которые приготовила загодя. Он взял листок в руки, но тут же отложил его в сторону: «Что читать... Спрашивайте». Начали мы беседу с недавнего события — вручения традиционной Рождественской премии «За духовное возрождение», лауреатом которой за 2011 год стал Его Высокопреосвященство. Что же для него означает само понятие духовного возрождения? Связано ли оно прежде всего с церковной деятельностью или носит более общий нравственный смысл?
— Для меня духовное возрождение — это возможность жить по совести, слышать ее. А совесть — это голос Божий. И во всех религиях жить по совести — самый главный принцип для человека. Думаю, сегодня уже мало людей, сомневающихся в том, что душа есть. И тем более — что есть совесть. Даже в советские времена совесть, по большому счету, не отрицалась. Широко существовавшее тогда выражение «бессовестный человек» о чем–то да говорит.
— То есть духовное возрождение на отдельно церковное и отдельно общественное не делится?
— Нет, конечно. Сегодня люди, к сожалению, мало задумываются о смысле жизни. Живут, как живется: с современной скоростью, в круговерти, ведомые блеском завлекающих реклам. Пока человек здоров, при деньгах, он всеми силами старается осуществлять установку «бери от жизни все, что можно». А это антипод совести. Вот и получается: сначала мы берем от жизни все без разбора, а потом, когда случается беда, спрашиваем: за что мне это? И наконец — в чем смысл жизни?
— И все же, когда говорят о возрождении, подразумевается, что нечто уже утрачено.
— Утрачена у нас была в начале XX века вера отцов, которая учила людей жить по совести. И вместо нее предложен лозунг, до сих пор, кстати, не снятый: «Человек произошел от обезьяны». Можно провести аналогию: когда молодой человек поступает в училище, институт, он тем самым закладывает программу на всю свою дальнейшую жизнь. Так и здесь. Если мы произошли от обезьяны, тогда и наша жизнь по–другому строится, в отличие от того, когда человек создан самим Богом: тогда есть совесть, тогда он старается оценивать свои поступки мерой духовности... Я не говорю, что верующий никогда не ошибается. Не ошибается только тот, кто не живет. Но все–таки верующие люди стараются осуществлять высшее предназначение свое.
— Ваша деятельность в значительной степени связана с воспитанием и образованием молодых людей...
— Стараюсь... Преподаю на третьем курсе духовной Академии. Слушатели — люди, уже окончившие семинарию.
— Скажите, вам не кажется, что они немного другие люди по сравнению с предыдущим поколением?
— Нарекать на молодежь — больше возрастное проявление. Не надо ее обижать. Что касается семинаристов, бывает, конечно, что кто–то учится слабенько и уходит вовсе, поняв, что этот путь слишком труден. Но в Академии мы работаем с молодой духовной элитой: они защитили свои первые степени бакалавров, выдержали серьезный отбор, их труды достойны уважения.
Время неизбежно диктует свои условия. Бесспорно, новые информационные технологии, интернет не обходят стороной и церковные организации. Но я уже сказал: главное — жить по совести. Для священника — в первую очередь. Сравним интернет и, к примеру, небольшой бытовой предмет — нож. Хозяйка на кухне не обойдется без него, чтобы приготовить обед и накормить семью. Ну а нож в руках бандита становится орудием преступления. Важно, в чьих он руках. Современные технологии, если их использовать во благо общества, необходимы. Важно разговаривать с молодыми людьми о вере отцов на языке, им понятном и близком.
— Вера предполагает знание?
— Скажите, белорусские прихожане в своей вере чем–то отличаются от других?
— Здесь, может быть, надо говорить не столько об особенностях веры, сколько о характере нации: белорусов многие называют «памяркоўнымi».
— Но к этому качеству существует разное, случается полярное, отношение.
— Я в нем вижу только то, что белорус, прежде чем принять какое–либо решение, все хорошенько взвесит, продумает. Вера облагораживает человека.
— А что, по–вашему, фанатизм?
— Это болезнь. И Беларусь от нее сильно пострадала в 17–18–м годах прошлого века.
— Вы родились на полоцкой земле, освященной именем преподобной игуменьи Евфросинии, величие и значение личности которой сегодня у нас общепризнанно.
— Да, мои корни оттуда.
— Кому из столпов отечественной духовности, на ваш взгляд, мы незаслуженно недодаем в знании и почитании?
— Историческая трагедия нашего народа в том, что почти все войны коснулись нас, белорусские земли не раз были безжалостно вытоптаны и выжжены вражескими солдатами. Поэтому так многое не сохранилось в архивных материалах из нашей истории и, к сожалению, мы так мало знаем о своих героях. Например, о святом преподобном Елисее Лавришевском. Имя вообще практически забытое. А ведь есть версия, что именно он, сын литовского князя Тройната, много сделал для того, чтобы поднять духовный уровень Беларуси. В 30 километрах от города Новогрудка, тогдашнего центра княжества, действовал Лавришевский монастырь, самый древний в Беларуси, широко известный своим Лавришевским Евангелием XIV века, сохранившимся до наших дней. К сожалению, сейчас святыня хранится в Кракове. Мы предпринимаем усилия, чтобы получить хотя бы копию.
Белорусская история богата выдающимися духовными деятелями. Но благодарная память о них во многом утрачена, и ее необходимо возрождать. Так, многие знают о святителе Кирилле Туровском, но кто слышал о святителе Лаврентии Туровском? А преподобномученик Афанасий Брестский? О его житии и подвигах знают в основном только на Брестчине. Белорусская земля вскормила более 60 святых! И это не считая многих замученных в XX веке за веру. Когда началась Вторая мировая война, в восточной части Беларуси не оставалось ни одного действующего православного храма! В мозырском соборе строители, начав работы, обнаружили в подвалах останки множества людей. Их убивали и трупы складывали слоями, пересыпая известью...
— Можно ли тогда говорить, что возрождение церкви начиналось чуть ли не с нуля?
— Можно. И в Беларуси особенно. Ведь тогда руководство ставило задачу сделать Белорусскую ССР первой из советских республик, полностью «очищенной» от священников. Но, к счастью, времена меняются. На прошедшем недавно Синоде прозвучала цифра: число православных приходов увеличилось у нас в пять раз. У Белорусской православной церкви сегодня есть свои духовные Академия, семинарии, училища, богословский институт, работает много воскресных школ.
— Храмов тоже достаточно?
— Ну как достаточно?.. Если до революции предписывалось законом иметь один храм на 100 человек, то теперь мы ставим задачу: один храм — на 10 тысяч городских жителей. Пусть это будет совсем небольшая деревянная церквушка, но люди должны иметь возможность прийти туда и помолиться, исповедаться, причаститься Святых Христовых Тайн.
— Теперь на большие церковные праздники — Пасху, Рождество, Крещение, Вербное воскресенье — народ полностью заполняет храмы, чтобы освятить воду, куличи, приобрести иные сакральные атрибуты. Но в другие дни о Боге вспоминают далеко не все. Как вы относитесь к таким всплескам религиозной активности, больше похожим не на веру, а на моду, желание следовать сложившемуся ритуалу?
— Глубокого осознания смысла жизни, видимо, здесь действительно нет. Но мое отношение как христианина диктуется словами из Евангелия о том, что кто не будет есть Плоти Сына Человеческого и пить Крови Его, тот не будет иметь жизни... Чтобы жить вечно, а не мучиться вечно, христианин должен участвовать в Церковных Таинствах. И даже если он всего один раз в год придет в храм, но подготовится как следует, покается в грехах, причастится, то уже имеет надежду попасть в Царствие Небесное. Но может быть и наоборот. В советские времена много писали о ледоколе «Ленин», который мог год работать от атомного топлива объемом со спичечный коробок. Что–то похожее и здесь. Можно каждый день ходить в церковь, ставить свечи, причащаться, но если жить не по совести, спасение не придет.
— А способствует ли духовному спасению весомый материальный вклад, скажем, на церковные нужды?
— Чтобы ответить на ваш вопрос, напомню одну евангельскую притчу. У бедной вдовы были две мелкие монеты. Из любви к Христу одну из них она положила в церковный ящик для пожертвований. Тогда Христос подозвал учеников и сказал им: «Истинно говорю вам, что эта бедная вдова положила больше всех, клавших в сокровищницу, ибо все клали от избытка своего, а она от скудости своей». Богу эти лепты вдовы были приятнее богатых даров знатных людей, деньги которых не всегда заработаны честно. Это мы живем, как хотим: можем так, а можем этак — у человека есть свободный выбор. Но за все ведь и спросится. А вообще, не зря мудрые люди говорят: самые бедные те, у кого есть деньги. Им всегда чего–нибудь да не хватает.
— Насколько вы позволяете окружающему миру вторгаться в ваш круг духовных забот и церковных ограничений? Стоит ли духовным деятелям отвлекаться на мирское и светское?
— Ну как можно закрыться от окружающего мира? Наш монастырь за год посещают до 50 тысяч человек — прихожан, паломников, экскурсантов. Мы только рады этому. Посетители приходят к святыне — иконе Божией Матери Жировичской. Мне не раз приходилось слышать, как люди, далекие от религии, побывав в нашем монастыре, с удивлением говорили о своих ощущениях: они словно прикоснулись к свету, им полегчало на сердце... Родители поражаются, насколько дети после экскурсии в Жировичи становятся спокойнее, прилежнее. Правда, ненадолго, к сожалению. Что ж, значит, надо чаще приезжать к нам...
— Сколько сейчас насельников в Жировичской обители?
— Тридцать три. Тридцать три богатыря, как я говорю...
— В монастыре разрешено иметь интернет, телевизор?
— Телевизор — нет. А компьютер используется для административных целей.
— А если священник беседует с прихожанином через интернет?
— Общение непосредственно в храме ничем нельзя заменить.
— К вам за пастырским советом обращается немало людей, и, наверное, не только духовного звания. Если не секрет, что сегодня беспокоит прихожан чаще и больше всего? О чем вас просят?
— Просят о разном. Помогите дров купить, например... Люди в храм в основном приходят небогатые. В нашей епархии в каждом приходе организованы специальные подразделения — чаще всего сестричества, которые вместе со священником занимаются организацией социальной помощи. Ведь случается, что человек попадает в замкнутый круг проблем, которые в общепринятом порядке разрешить невозможно. Больше всего люди страдают от одиночества и безысходности. Тогда мы стараемся с Божией помощью помочь, плодотворно сотрудничаем с государственными структурами. Ведь цель у нас общая — помочь ближнему.
...Беседуя с владыкой, я обратила внимание: на какие бы вопросы он ни отвечал, отправным и ключевым словом для него было — СОВЕСТЬ. И подумала: а ведь как редко приходится слышать это слово в последнее время! Оно просто–напросто уходит из современного лексикона. Не хочется думать, что из–за невостребованности самого явления, которое обозначает...
Мы благодарим многоуважаемого владыку Гурия за то, что вместе с ним имели возможность напомнить себе о том, что существуют ценности, утратив которые, мы теряем себя.