Ночью была гроза с молниями и громом, но без сильного ветра. Грозу мы слушали из палаты не разговаривая. Утром светило солнце, небо было синее–синее, трава зеленая. Больничный двор с подстриженным газоном и ухоженными фруктовыми деревьями — яблонями, грушами и алычой — напоминал райский сад. Мы сидели вчетвером в тени яблони и вместо того, чтобы радоваться августовскому теплу и солнцу, ожесточенно и раздраженно спорили. Разговор начался неожиданно. Кто–то, прикуривая, заметил, что в дешевой зажигалке российский газ. Кто–то заперечил, что не российский, а китайский...
У одного из спорщиков была нога в гипсе, второй страдал от камней в почках, у меня болели сломанные ребра, а у старика после операции болело нутро. Когда страдаешь от боли, становишься раздражительным, злым, и уже достаточно самого незначительного повода, чтобы вспыхнуть и криком начать доказывать свою правоту.
Но старик при этом довольно курил и вздыхал. Он на улицу вышел первый раз после операции. В разговор не вмешивался и, как мне показалось, даже слушал не очень внимательно, а больше по сторонам поглядывал, то на яблони с вымытыми дождем плодами, то на цветы, то на небо. При этом щурился и снова вздыхал...
Молодой мужчина с правой ногой в гипсе кричал, что надо срочно построить высокий забор вокруг Беларуси, что только так можно защититься от всего. С ним спорили, говоря, что нет у нас ни газа, ни нефти в достаточном количестве, что без соседей мы пропадем, что надо на Восток смотреть, а не на Запад, что там мы никому не нужны... Россия, Украина, Америка, Польша, Литва, Китай, Турция... Названия государств выкрикивались резко, агрессивно. Казалось, что именно здесь и сейчас решается судьба не только Беларуси, но и всей Европы, а может, даже и мира. Иногда врачи в белых халатах, проходя по двору, останавливались и не без интереса наблюдали за нашей компанией под яблоней.
Вполне обычный геополитический спор. Такие и дома на кухнях ведут, и в курилках, и в купе поезда...
Может быть, мы трое переругались бы, обозвали друг друга, махнули рукой и разошлись по своим палатам — злые и недовольные, но ситуацию изменил старик. Он поднял руку и сказал, глянув на каждого из нас:
— Жену прогнать можно, поменять, да и не один раз... А сосед тебе навсегда. Дашь ему слабину раз, так он тебе на шею сядет, ноги свесит и погонять будет... У моего батьки был такой сосед — совсем плохой. Они с моим батькой и бились, и ругались, и даже судились. А податься некуда. Вот наша земля, а вот его рядом. Удивляюсь только, что никто из них тогда не написал донос. А ведь могли. Тут же бы и приехали, и завезли куда следует, и не разбирались бы сильно. Это все как раз тогда и было, перед войной. Мне лет семь было, но я уже коров пас и кое–что в жизни понимал. Видел, как однажды батька с соседом так разругались, что за топоры схватились. Еще б чуть — и порубили бы один одного... Помню, крепко мои родители боялись, что сосед нас спалит. Думаю, и соседи этого же боялись. Так мы и жили в страхе и лютой ненависти. Самое интересное, что я не помню даже, из–за чего такая вражда пошла.
Однажды в конце лета, мне уже восемь было, уже читать малость умел, гроза началась ночью, и в нашу хату молния ударила. Дом загорелся, хлев и все остальное. Мы успели выскочить, а брата младшего мама вынесла... Утром сидим на пепелище, грязные и черные — сосед приходит, в руках кнут. Кривится, щека дергается. У него всегда так было, когда он сильно злился. Так вот тот сосед, которого батька зарубить был готов, сказал, чтобы мы прямо сейчас занимали его пуню (большой хлев), что он даже печку поможет батьке там сложить. Помог. Сложили. И целых две зимы, пока строились, мы там и прожили, считай, как одна семья...
Без соседей не бывает. Окажешься в лесу, так там тебе волки соседи. Я этой зимой, под весну, видел в лесу волка. Бежал по березняку, по делянке. Сытый был...
Старик закончил говорить, посмотрел на спорщиков, которые на какое–то время задумались, слушая его неторопливый рассказ. Спорить как–то всем расхотелось, перекраивать карту Европы тоже. Самый активный спорщик постучал по своей загипсованной ноге и сказал, что после ночной грозы грибов в лесу будет море, да вот только пособирать не получится. Все заговорили про грибы — всем близкая и понятная тема. У каждого из нас были свои любимые и грибы, и места.
ladzimir@tut.by
Советская Белоруссия № 176 (25058). Среда, 14 сентября 2016
