И речь идет не просто о замедлении движения, что было бы не опасно, а о системном кризисе, который может привести к необратимым последствиям. Удастся ли справиться с ситуацией?
“Содружество Независимых Государств должно существовать. Даже если мы окажемся неспособными решать какие-то концептуальные вопросы, то Содружество должно существовать как орган, который будет способствовать нашим консультациям, обсуждению вопросов на высшем уровне”, — заявил Александр Лукашенко после переговоров в Сочи с российским президентом.
Почему же сейчас многие политики с тревогой заговорили о судьбе первой постсоветской межгосударственной структуры?
Когда распался СССР, практически все бывшие советские республики (кроме прибалтийских) высказались за интеграцию в рамках СНГ, которое тогда воспринималось так же привлекательно, как новая одежда.
Старый социалистический покрой теснил образовавшиеся суверенные государства.
Выход в большую политику для новых государств начала
90-х был событием знаковым.
Первые самостоятельные шаги всегда трудны. Здесь и чувство страха перед неизвестным, и тяжесть груза ответственности за принимаемые решения, и опасность быть снивелированным более сильным соседом, и еще многое другое, что несет в себе независимость.
Лидеры государств бывшего “единого и могучего” с самого начала договорились не просто сохранить и расширить существовавшие при Союзе экономические связи, но и действовать на международной арене совместно. И это не казалось тогда чем-то неестественным и ненужным. Наоборот, это была попытка остаться командой, с которой всем придется считаться.
Однако в дальнейшем события стали развиваться с существенным отклонением от прочерченного курса. В каких-то странах стали проводить “шоковую терапию”, а в каких-то реформы сдерживать. Где-то появились трудно преодолимые таможенные барьеры, а где-то границы были полностью открыты, и не только для товаров, но и для криминала. Кто-то стремился работать на общее дело, а кто-то стал пропадать в западных столицах, пытаясь там добиться расположения. Разность в политическом, экономическом, социальном устройстве стала явным свидетельством того, что общего проекта соседям согласовать не удалось. Это было началом процесса, который привел не просто к трещинам общего дома, но и к аварийному его состоянию.
И хотя опасная тенденция главами государств была распознана на ранней стадии, однако известно — исправлять всегда труднее, чем изначально не допускать ошибок.
На днях агентство “Интерфакс” сообщило, что участники Евразийского экономического сообщества в 2006 году намерены создать таможенный союз. (Минуло уже 15 лет после распада СССР!) Но и этому можно было бы только порадоваться, если бы не следующие слова начальника отдела ЕврАзЭС первого департамента стран СНГ МИД России Сергея Насиновского, который сказал, что пока “результаты не столь фееричны — таможенные тарифы стран-участниц согласованы лишь на 50 процентов”. В ЕврАзЭС входят Беларусь, Казахстан, Киргизия, Россия и Таджикистан. А Молдова, Украина и Армения обладают статусом наблюдателя.
Но разность сегодня не только в таможенных пошлинах. Не существует в реальности и единых прав граждан на просторах Содружества, нет общих судебных структур, которые бы “рассматривали дела физических лиц”. Даже во Всемирную торговую организацию каждый прокладывает дорожку отдельно. И на мировой арене СНГ практически не заявило о себе как о едином целом. За минувшие более чем десять лет республики в большинстве своем дрейфовали каждая сама по себе. И теперь говорить о том, что объединяет больше, чем разъединяет, может лишь самый непримиримый оптимист.
Отвечая на вопросы журналистов при посещении 28-й базы хранения вооружения и техники, А.Лукашенко заявил, что Россия “должна сыграть наконец консолидирующую роль”.
За последние годы на бывшем постсоветском пространстве четко наметилось размежевание на страны, которые видят свое будущее в связке с Россией и которые от нее стремятся максимально дистанцироваться, при этом говоря, что будут ориентироваться на вступление в Евросоюз.
Эта полярность движения абсолютно закономерна. Но выход государств-спутников из орбиты СНГ не стоит приписывать исключительно силам Запада. Западный магнетизм лишь альтернатива тому, что так и не образовалось после СССР.
Можно даже предположить, что существуй в постсоветской реальности привлекательный проект общего дома с поэтапным механизмом его воплощения, то спрашивается: зачем искать лучшие миры? Тем более что эти лучшие миры уже давно не ждут гостей с цветами и музыкой.
Украинский министр по вопросам евроинтеграции Сергей Терехин на днях заявил, что “СНГ — система, которая закончила выполнять свои функции, и нет никаких надежд на его развитие”. Президент России Владимир Путин причину нынешнего состояния Содружества видит в том, что оно создавалось не для совместной работы, а для “цивилизованного развода”. По мнению же исполнительного секретаря СНГ Владимира Рушайло, положение дел в СНГ не стоит драматизировать: многое из намеченного удалось реализовать, и в ближайшее время будет проанализировано все то, что реально функционирует, дает позитивный результат и что должно быть сохранено. Руководитель внешнеполитического ведомства Таджикистана Талбак Назаров заверяет, что его страна всегда была сторонником интеграции, и добавляет: “Беларусь сегодня многое делает для развития Содружества и фактически является его центром”.
На 8 мая в Москве запланирована неформальная встреча лидеров СНГ, а позднее — саммит на высшем уровне. Будущее крупнейшей региональной организации на просторах бывшего СССР нуждается в серьезном обсуждении.
И хотя сегодня перспективы Содружества выглядят не очень обнадеживающе, но стоит заметить, что его еще и не начинали по-настоящему спасать. А надо бы. Ведь все другие проекты (ГУУАМ, ЕЭП и так далее) имеют явно выраженный уклон в экономическую сферу с выходом на зону свободной торговли. Но это несравнимо более низкий уровень, чем заложено в Содружестве. Экономика, конечно, основа, но без политики стоит немногого. Гарантии безопасности, сохранения целостности страны сегодня по-прежнему остаются ключевыми задачами для любого государства.
Крах СНГ может означать только одно: центробежные силы продолжают действовать, и к каким геополитическим последствиям это приведет, даже предсказать сложно.
Неужели, чтобы оценить, нужно потерять?
