— Дочке скоро три года, а я ее только по скайпу вижу, — Серега Новиков только что провел индивидуальную гонку на трассе в Красной Поляне. Четыре года назад аналогичная дистанция принесла ему «серебро» Олимпийских игр Ванкувера, теперь же он стоял перед нами с улыбкой фаталиста на лице и лыжами наперевес. Скупой протокол на сей раз зафиксировал результат гораздо более грустный — 54–е место, но Сергей не выглядит расстроенным. Скорее — опустошенным. Он для себя уже все давно решил: сезон докатывает и на этом все — баста: найдет для своих лыж и винтовки укромный уголок в чулане. Одно из обоснований такого поворота событий он и выпалил с ходу нам в лицо. А немного помолчав в задумчивости, продолжил:
— При этом у меня нет никакого запасного аэродрома — не подготовил. Может, не успел, но, скорее, даже не было таких мыслей. И возможностей, конечно. Поэтому просто ухожу и все. Считайте, в никуда. Свободным художником. В семью. Одно знаю точно: тренером не буду. И гоню от себя эти мысли, не даю им, коварным, даже близко подобраться. Ведь прекрасно знаю, что пройдет время — и совсем немного — я отдохну, успокоюсь и снова украдкой начну поглядывать на свои лыжи, на запылившуюся в углу винтовочку. Но — нет! Решил! Ни сейчас, ни потом! Именно так себя настраиваю. Эти опостылевшие разъезды и заезды, жизнь на сборах и постоянные соревнования по всему миру — вот где у меня сидят! Сыт по горло. Наездился, хватит.
— Но хоть какие–то мысли по поводу будущего имеются?
— Чиновником не буду, сидячая работа не по мне. А в остальном — открыт для предложений.
— Быстротечна спортивная жизнь, правда?
— Да, время карьеры пролетело, как порыв ветра над стрельбищем. Я вам одну историю расскажу. Хохфильцен. Чемпионат мира. 2005–й год. Вечер накануне эстафетной гонки. Я молодой пацан, железный резервист, в состав не попадаю. Сидим в бане. Мне Лядов–старший говорит: «Ты, Серега, не переживай. Не заморачивайся. Жизнь — простая штука: сейчас попаримся и пойдем пивка выпьем. Все будет хорошо». Пива я, конечно, пить не стал, а утром тренеры ошарашили: «Готовься, молодой, побежишь эстафету вместо Володи Драчева — у него спину защемило». Представляете мое состояние? Как? Что? Я ж не готовился, я в бане был! Хорошо хоть на пиво не пошел... Но ничего, вышел и поперло! Сейчас об этом думаю и с ужасом отмечаю: елкипалки, почти 10 лет пролетело! Как один день! А это ж я еще и обладателем Кубка IBU среди юниоров становился... Казалось тогда, что золотые горы впереди ждут...
— Молодым в той команде тяжело приходилось?
— Непросто, аксакалов в команде хватало. Все было по–другому тогда. Сервисная бригада не имела столь внушительного вида и многочисленности состава, а возглавлял ее нынешний главный тренер сборной Андриан Цыбульский. Трудился в те времена Андриан Алексеевич старшим сервисменом. А я — зеленый, только на ноги встающий. Вот он меня и натаскивал. Вы думаете, кто лыжи обкатывал? Новиков! Это, можно сказать, на первых порах моей основной функцией было: катать лыжи. А потом уже потихонечку стал карабкаться все выше и выше. Терпение и труд, как говорится...
Новиков никогда не был особым талантом и отдавал себе в этом отчет. Он — трудяга и максималист и только за счет этого добился в своей жизни успеха. «Серебро» Ванкувера стало ему наградой, которую он, вне всяких сомнений, заслужил. Ведь до этого были еще Игры в Турине, на которых он сенсационно стал лидером белорусской сборной, обставив таких признанных авторитетов, как Олег Рыженков и Владимир Драчев. Хорошо помню тот единственный выстрел Новикова в молоко во время индивидуальной гонки, который лишил молодого тогда спортсмена медали. Как помню и подарок судьбы в Ванкувере, когда Серега, сияющий как начищенный медный самовар, выпускал пар эмоций после свалившегося ему на голову «серебра» и звонил с моего редакционного телефона в Минск, где было уже далеко за полночь. Он не говорил в трубку, он в нее кричал.
— Алло, привет! Смотрела? Кто–кто, серебряный призер Олимпийских игр, кто... — в ответ, перелетев океан, вырывался через телефонную мембрану звонкий голос жены Анны, заполняя собой «бытовку», которую биатлонисты используют на соревнованиях вместо раздевалки. — Да, еще на стадионе, — улыбался Новиков и окидывал нас довольным взглядом. — Мне тут ребята–журналисты телефон дали, с него и звоню. Ага. Я тебя тоже люблю, бежал гонку и думал только о тебе. Отпраздновали уже? Ну–ну, привет там всему Могилеву. Чаусы, наверное, теперь неделю отмечать будут? Скажи им, чтобы без особого усердия, рабочая неделя еще...
То был уникальный случай — Новиков и Бьорндален разделили второе место. И вот спустя четыре года они снова оказались вместе в микст–зоне: теперь, правда, оба провели индивидуалку совсем без блеска.
— Ему–то что, он — в порядке, свое дело сделал в спринте. И еще наверняка сделает, — кивает на норвежца Сергей.
— А ты?
— А я слов на ветер не бросаю...
— Прости, но все–таки хочется понять: что у тебя сейчас творится на душе?
— Я знал, что сегодня мне ничего не светит. Во–первых, не было предпосылок по результатам сезона. Во–вторых, здешняя трасса и погода тоже не давали шансов на сюрпризы. А в довесок к этому в гонке преследования на опасном повороте не удержался, упал. Болит спина. В Ванкувере все по–другому было, там и результаты перли, и самочувствие было бодрым, и трасса другая.
— А Турин помнишь?
— Когда это было? Забыл как страшный сон. Зачем это помнить? Для чего? Я такой человек, что воспоминаний в себе не ношу. Спросите меня, каким я здесь на спринте стал, — не скажу, уже забыл. Вот медаль — это да, это навсегда.
После Ванкувера у Новикова все пошло кувырком. 2011–й — абсолютно провальный, были даже мысли все бросить и уйти из спорта. Но решил остаться, еще «попылить». В 2012–м тоже складывалось не ахти, но на чемпионате мира в Рупольдинге на своей коронке — двадцатке — блеснул: претендовал на выигрыш, но снова дрогнула рука на стрельбище. На этом, кажется, все, список достижений серебряного призера Олимпийских игр после завоевания награды заканчивается.
— Еще в прошлом году в чешском Нове–Место на чемпионате мира в индивидуальной гонке неплохо получилось — стал 14–м, — дополняет Новиков. — С нулем можно было и до шестого добраться. А так — да, негусто: в среднем в год только одна гонка и получалась, а этого, конечно, недостаточно.
— Ты решил завязать сразу после Сочи или на этапах Кубка мира еще выступишь?
— Тренеры попросили докатать сезон. Вроде бы и немного — четыре старта всего осталось, но, честно говоря, это меня не обрадовало: лучше бы закончил уже да не мучился.
— Да, Сергей, психологически ты как загнанная лошадь. На сколько процентов оценишь сегодня свою усталость?
— На 220 процентов!
— И что, совсем не грустно заканчивать?
— Честно? Нет! Абсолютно. А когда форумы после гонки почитаешь, вообще в голове только одна мысль: лыжи на плечи, билет в руки и — домой...
Сергей Новиков был последним из той славной плеяды белорусских биатлонистов, которые всегда претендовали на успех и могли себе позволить медальные притязания как в эстафетных гонках, так и в индивидуальных. С его уходом, таким образом, как ни крути, уходит эпоха. Светлая. Радостная. Счастливая.
— Эпоха? — он смеется. — Ну что вы?! И потом: почему уходит? Она не уходит, она начинается. Раньше были мужчины на коне, теперь — женщины. Вот приезжайте завтра на 15–километровую гонку и убедитесь сами...
Может, оно и так. В любом случае спасибо тебе, Серега, что ты в нашем биатлоне был. И попутного ветра твоим парусам в гражданской жизни.
Советская Белоруссия №30 (24413). Суббота, 15 февраля 2014 года.
Цупер, ты – супер!
Эпоха Домрачевой
Новиков и Бьорндален снова вместе
И снова Даша
Горки и все прилегающие объекты к Олимпиаде были отстроены с нуля
Дарья Домрачева выиграла для Беларуси первое «золото» на Олимпиаде в Сочи
Строчки рождаются здесь
Александр Тихонов: Бьорндалену нужно ставить памятник
Земля, воздух и Бьорндален в лифте
В поиска утраченного времени
Домрачева промахнулась первым выстрелом на первом огневом рубеже
Норвежская биатлонистка Тора Бергер рассказала, что во время гонок на Играх в Ванкувере в 2010м году на лыжне ее подстегивала мысль о том, что за ней гонится медведь
Уле-Эйнар Бьерндален выиграл первую же биатлонную олимпийскую гонку в Сочи, добавив к своему богатому медальному кладу очередное «золото» Игр – седьмое!
Мы открылись!
И ягненок в качестве компенсации
