В глазах многих актер, режиссер и продюсер Владимир Янковский — баловень судьбы. Ему посчастливилось родиться в семье народного артиста СССР, корифея минского Русского театра им. М. Горького Ростислава Янковского. Родной дядя — еще один народный артист СССР Олег Янковский. Также членами прославленного кинематографического и театрального клана являются Игорь, Филипп, Иван… Популярные режиссеры и актеры. Владимир Янковский в свое время окончил Минский театрально‑художественный институт. 8 лет проработал на театральной сцене, но ушел в режиссуру. Сначала снимал клипы, потом сериалы. Сегодня работу над сериалами сочетает с созданием полного метра. Он режиссер исторической драмы «Купала», байопика, посвященного классику белорусской литературы Янке Купале, а также молодежного хоррора «Слежка», который скоро выйдет в российский прокат.
— Владимир Ростиславович, правда ли, что «Купала» может стать фильмом‑открытием грядущего Минского международного кинофестиваля «Лiстапад»?
— Мне это неизвестно. Два месяца меня не было в Беларуси, снимал в России. Сейчас приехал и узнал, что есть такая информация. Вроде ее озвучил ведущий специалист продюсерского центра Национальной киностудии «Беларусьфильм», которая с этого года будет заниматься организацией фестиваля, Юрий Игруша. Я не в курсе этого и остальных моментов по продвижению фильма.
— Что снимали в России?
— Еще один сезон сериала «Некрасивая подружка». А сейчас в Минске снимаю для НТВ «Черный пес — 2» с Владимиром Епифанцевым в главной роли.
— Вы чувствуете себя наследником известной кинематографической династии, продолжателем традиций?
— Хотелось бы… Но что значит чувствую? Я могу чувствовать что угодно, но как это выглядит со стороны? Это не меня надо спрашивать. Мне бы хотелось быть продолжателем династии, безусловно.
Династия Янковских: Игорь, Ростислав, Олег, Владимир, Филипп (слева направо).— Какие‑то семейные традиции вашего клана, семьи Янковских, сохраняются сегодня? Любимые праздники, например?
— Я уже говорил как‑то, что после смерти отца и Олега Ивановича, моего дяди, клан в принципе распался. Потому что стимулировал его активность и всегда собирал вокруг себя мой отец, Ростислав Иванович. Для того чтобы существовал клан, должен быть магнит. Отец был таким магнитом. Сейчас мы все немного разрозненны.
— А вы не хотели стать таким магнитом?
— Мы все живем в разных странах, пусть и в Союзном государстве. У каждого свои дела и проблемы. Мы все занимаемся своими проектами. Я очень много снимаю в России и при этом все равно практически не пересекаюсь с родственниками, только по телефону. Нет времени ни у кого, все работают. Кинематограф такая история, в которой все всегда находятся в разных точках: кто‑то в Минске, кто‑то в Калининграде, а кто‑то в Узбекистане.
— За успехами Ивана Янковского следите?
— Иван — мой двоюродный племянник, какие‑то фильмы у него, как у любого актера, хорошие, какие‑то — не очень. Парень крепкий, интересный. В будущем, если бог даст, очень хочу с ним поработать.
— Как бы вы определили его амплуа?
— Рефлексирующий, небезразличный, нервный герой. Герой‑неврастеник.
— Вам интересно работать с сегодняшней молодежью?
— Да. Я сейчас снял картину на собственные деньги и деньги моего бизнес‑партнера. Это полный метр, хоррор, называется «Слежка». Показали его в Москве прокатчикам. Они заинтересовались, хотят делать прокат по России. И на западные хоррор‑фестивали поедем. Фильм сделан для молодежи, и играет у меня там в основном молодежь, 20‑летние ребята. Там их мир, их менталитет и проблемы очень ярко показываются. То, о чем они думают, чем живут. Разговаривают они на современном молодежном сленге.
— Что стало импульсом для создания ленты?
— Сама история, которую я придумал. Она связана с темой онлайн‑реальности: мобильными телефонами, онлайн‑переговорами, современными гаджетами… По‑моему, забавная история получилась.
— Российский кинопрокат восстановился после пандемии?
— Он возрождается. Мы хотим делать прокат весной 2022 года, в апреле. К тому времени, думаю, прокат будет жить уже ярче. Конечно, будем продвигать «Слежку» в онлайн‑кинотеатры и интернет‑платформы.
— Давайте вспомним времена вашей учебы в Минском театрально‑художественном институте. У вас же, признайтесь, был блатной курс?
— Да, дочки министров, сыновья народных артистов…
— То, что в профессию их привели за руку, пошло им во благо или нет?
— Кому‑то во благо, а кому никак. У меня вроде сложилось. Но я никогда не хотел быть актером, хотел быть художником. Я окончил художественную школу и рисую всю жизнь. Полученное актерское образование в сочетании с художественным очень помогли мне в моей режиссерской профессии. Помогли создать свое видение.
— Душа совсем не лежала к актерству?
— Нет, это полностью зависимая профессия, а мне хотелось быть самостоятельным.
— Позвольте немного о личном. У вас поздний брак. Можете назвать его плюсы и минусы?
— Минусов не вижу. В 43 года я встретился со своей женой Ольгой и понял, что теперь я остепенился и хочу иметь семью. До этого меня интересовала карьера, разнообразные женщины. Если бы я женился в 20 или 25 лет, развелся бы через полгода, это однозначно. Для такого типа мужчин, как я, ранние женитьбы бессмысленны. Мне просто надо было пройти определенный путь, и я его прошел. И все произошло закономерно. Женился тогда, когда мне стало это необходимо. И ребенок у меня появился тогда, когда я захотел его очень сильно. В семью я стал вкладывать душу и ради семьи стал жить… И 23 года разницы с женой для современного мужчины, мне кажется, это нормально.
— Могли остаться холостяком?
— Если бы не встретил Ольгу, запросто. Потому что она та вторая половинка, о которой мечтает любой мужчина. И это не пафосные слова, поверьте. Когда ты встречаешь человека, который тебя понимает и чувствует и ради тебя готов на испытания, и что‑то тебе прощать, и терпеть, это очень важно. Я ведь человек достаточно сложный.
— Дает о себе знать грузинская кровь?
— Конечно. Я же холерик. Очень эмоциональный. Для меня взорваться в три секунды — нормально. Жена мне говорит: «Чего ты кричишь?» А я не кричу, я так разговариваю.
— Горячий, как все горцы?
— Да нет. Когда‑то я был очень ревнивым, это правда. Это была очень большая проблема. Я был собственником. Но потом стал мудрее. По‑другому анализирую многие вещи, с возрастом приходят опыт и мудрость, это точно. И я ведь не чистый грузин, во мне грузинской крови — четверть. Мама Нина Давидовна наполовину грузинка: папа у нее грузин, а мама русская. Так что я вообще уже четвертной грузин.
— А белорусский характер у вас в чем проявляется?
— Когда начал заниматься «Купалой», изучил нелегкую и порой трагическую историю нашей страны и нашего народа. И патриотические чувства у меня сейчас обострены. Я очень сильно люблю Беларусь, может быть, даже болезненно. Переживаю за то, что с ней происходит, очень хочу, чтобы все нормализовалось.
Жаль, что мы не умеем гордиться своей историей и плохо ее знаем. Когда я российским актерам показывал трейлер фильма «Купала», мне приходилось на пальцах объяснять, что такое ВКЛ, что такое белорусский язык… Увы, многое стерто. Хочется, чтобы «Купала» поспособствовал пробуждению интереса к нашей истории и культуре. Знаю, что те, кто картину посмотрел, выходили после просмотра неравнодушными.
PEPEL@SB.BY
