Прогулка с изваяниями
Памятник — это не только сооружение, произведение искусства, но и символ, воспоминание или напоминание о чем-либо — будь то государственный строй, исторические вехи, личности и т.д. За последнее столетие, Вика, много таких сооружений возводили, сносили, восстанавливали… Причина глобальна — смена эпох, общественных ценностей. В Беларуси, кстати, это видно не так явно: Великая Отечественная война почти не оставила монументальных свидетельств прежних времен. В основном все, что мы видим вокруг, было возведено в ХХ веке. А в той же Москве, новость из которой стала отправной точкой дискуссии, исторических мест куда больше. Памятников — тоже. И их количество растет. Например, не так давно в одном из скверов появилась бронзовая фигура легендарного советского оружейника Михаила Калашникова с автоматом. Многие москвичи остались недовольны как качеством исполнения, так и местом установки. Кое-кому фигура на гранитном постаменте даже напомнила «братков» из 1990-х. Хотя против самого советского оружейника никто ничего не имеет. Как относиться к таким памятникам? Может, все же лучше подождать, подумать, найти иное решение для увековечения памяти?
«Знаменитостей стало столько, что стоит большого труда оставаться известным» (Жюльен де Фалкенаре, писатель).
А может, люди просто устали от памятников? Когда героев много, масштаб их личностей зачастую обесценивается. А еще многие устали от того, что в зависимости от настроений в обществе меняется отношение к произведениям монументального искусства. В начале прошлого века большевики «уничтожали царей» — разрушали статуи императоров, мемориалы героев прошлых войн и могилы тех, кто был объявлен контрреволюционером. После распада СССР, наоборот, с лица земли начали исчезать памятники советской эпохи. Первым делом убрали фигуры Ленина и других советских лидеров в Прибалтике, затем настала очередь монументов солдатам Красной армии. Во второй половине нынешнего десятилетия волна декоммунизации прокатилась по Украине. Особенно грустно то, что под раздачу попали в том числе скульптуры и монументальные ансамбли, имеющие высокую культурную ценность. Да что там декоммунизация — не так давно в США и Европе после смерти афроамериканца Джорджа Флойда начали осквернять и сносить памятники конфедератам, рабовладельцам и людям, которых считают угнетателями и расистами! И тоже без разбору. Что придет в иные горячие головы еще через 10, 20, 50 лет, сказать трудно. Так о какой исторической памяти можно говорить, если свидетельств этой истории не останется? Видимо, примерно так рассуждают те, кто советует не спешить с установкой новых памятников. И я, Вика, во многом с таким ходом мыслей согласен.
Большое, как известно, видится на расстоянии. Если человек или событие действительно стоит увековечения — это сделают и спустя энное количество времени. Скажем, к юбилею или другой значимой дате. Но со сроками спешить ни в коем случае не надо! Иначе получится, как со сдачей домов: вроде сдали здание в эксплуатацию, как и положено, к концу квартала, а в итоге хоть плачь — ни уму ни сердцу, смотреть противно, жить невозможно да еще и разваливаться начинает.
И еще. Я все чаще задумываюсь, Вика: а так ли уж необходимы монументы и прочие памятные знаки на каждом свободном клочке земли? К тому же роль памятника в современной городской среде со временем меняется: на смену помпезности приходит демократичность. В минувших столетиях фигуры на постаментах подавляли своими размерами, добраться до них было трудно. Сейчас же герои композиций порой смотрят на окружающих чуть ли не снизу вверх. В Минске туристы сперва фотографируются на фоне монументального Якуба Коласа на одноименной площади, а затем — обязательно! — у «Дамы с собачкой», «Торговки семечками», «Фотографа» и «Лошади с воробьем» в двух кварталах, у Комаровского рынка. Это я к тому, что городская скульптура должна быть разной — не только официальной. И ее, как мне кажется, не должно быть много. Во всяком случае, путешествие по городу не должно выглядеть как прогулка по кладбищу: что ни шаг, то изваяние. Может, памятной доски на здании, где жил человек, в начале улицы его имени будет достаточно?..
nesterov@sb.by
Я Кобзона видел
Ох, Саша, редко бываю столь категорична, но сегодняшние твои расуждения просто шокируют. Как раз все прозвучавшие примеры о сносе памятников деятелям советской эпохи или конфедератам за океаном я и считаю варварством. Люди всегда будут соблазняться новыми идеями и личностями, но это не значит, что каждый раз при этом надо смахивать с шахматной доски фигуры значимых деятелей предыдущих поколений.
«Меня можно отправить в могилу, но не вычеркнуть из биографии страны» (Иосиф Кобзон).
По чьей инициативе разгораются так называемые дискуссии? Писательница и блогер вдруг поднимает в своих соцсетях бровь: «Я одна тут не понимаю, что такого великого сделал для страны Иосиф, чтобы удостоиться таких почестей?.. Хитрый приспособленец, на мой взгляд. За что ему памятник? Вот за что?!» Просто-таки сакраментальными вопросами задается писательница, автор книг «Мальвина и скотина» и «Оборотень с указкой». Бросила перо, перевернула в сердцах конторку, чтобы не допустить ни в коем случае увековечение памяти «приспособленца». Я намеренно не пишу здесь имя блогерки, на 100 процентов уверена, что тебе оно ни о чем не скажет. А два простых слова — Иосиф Кобзон — заставят привстать, если произнести их с чувством, голосом диктора Кириллова.
Расскажу тебе историю забавную. Мой друг, журналист светской хроники, металлюга и рокер, однажды по заданию редакции должен был взять интервью у Кобзона. Встретились они во Дворце Республики. Вечером того же дня у меня было свидание с этим журналистом. Он весь вечер таинственно молчал, хоть я и пыталась его расшевелить, уколоть в бок соломинкой от коктейля. Безуспешно. Спрашиваю в сердцах: «Что случилось?» Он отвечает: «Не могу пока говорить, я Кобзона видел, говорил с ним полчаса». Моего кавалера, волосатого мальчика с портретом группы АС/DC на майке, как подменили. Не удивлюсь, если до сих пор слушает тайком песни Тухманова в исполнении Кобзона.
И я его понимаю. Кобзон — личность. На днях обсуждали с друзьями-кинематографистами, о ком хотелось бы посмотреть сериал-байопик, в разговоре всплыло имя Иосифа Давыдовича, и все просто присвистнули от перспективы: «Это же «Однажды в Америке» можно снять, только на наш лад». Забавно, что американцы умеют романтизировать гангстеров, а «фабрика грез» этим охотно занимается. Смотри, тот же Мартин Скорсезе в «Ирландце» снова возвращается к мафиозной тематике — это интересная и захватывающая часть их истории. При этом наш Иосиф Давыдович, как «советский Синатра», пребывал под американскими и европейскими санкциями четверть века, был на Западе фигурой нежелательной, при этом никогда не свернул со своего пути ни под чьим давлением: любил свою страну, ее людей, помогал многим и многим. Ты упоминал Норд-Ост, а я хотела бы еще вспомнить его концерты в Чернобыле, которые состоялись сразу вскоре после страшной аварии. Иосиф Давыдович первым из артистов примчался в зону с концертами, там же, как после предполагал, заработал онкологическое заболевание, но отпахал тогда по-честному, по три выступления в день. Иначе он не умел.
И вот я тебя не понимаю: ты искренне полагаешь, что памятник Царевне-лягушке или домовенку Кузе — это признак демократии, а монументальный Кобзон — это уже помпа? Извини, не могу с этим согласиться. Убеждена, что памятники народным артистам — не роскошь, а городские скульптуры первой необходимости. Впрочем, какое бы решение под влиянием трепетных блогеров ни приняли власти Москвы, уверена, имя Кобзона от этого не пострадает. Он останется в истории советской патриотической песни номером один. И сериал о нем вскоре смотреть будем, и фильмы, ему посвященные. В отличие от многих современных интернетных писателей Кобзон оставил след в истории заметнее, чем все блогеры, вместе взятые. Для меня вопрос, полагается ли ему памятник в центре Москвы, даже не стоит. Заслужил, безусловно.
viki@sb.by
Брейк!
Мне показалось, что ваш спор, коллеги, завертелся вокруг сразу двух вопросов. Виктория размышляет, достоин ли памятника конкретно Иосиф Кобзон? Яркая личность, большой вклад, интересная жизнь, заметный след в истории. Так что, безусловно, да, он достоин. Поэтому тут мои симпатии на стороне Виктории. Но Саша расширяет рамки дискуссии, предлагая подумать, нужны ли нам вообще новые памятники конкретным личностям? И вот его сомнения мне близки. Однако не потому, что изваяние безымянной торговки более эстетично или знаменитый «Почтальон» куда выразительнее. Нет, дело в почтении к покинувшему этот мир человеку. Потому что отсутствие памятника известной личности лучше всего защищает память о ней от надругательства. Мы уже не раз слышали о том, как вандалы выражают свое отношение к прежним эпохам, выбирая для этого самые беззащитные мишени — безмолвные изваяния людей, блиставших в ушедшие времена.Для чего подвергать риску варварского глумления монументальные овеществления памяти о великом человеке? Мне симпатична идея Нестерова с мемориальными досками у тех мест, где такой человек жил или трудился. Чтобы осознавать, что он бродил этими дорожками, смотрел вот из этих окон, наблюдал за вот этим парком… Тогда личность, по-моему, оживает в сознании потомков, а не замирает в холодной бронзе. И не служит всего лишь градостроительным акцентом. С этой ролью отлично справляется безымянная городская скульптура.
Так что спор, на мой взгляд, выиграл Александр — он взглянул на проблему шире.
rud@sb.by
