Про “сланцевую” нефть, с привязкой к США, говорят сейчас много и охотно. Мол, скоро американцы догонят и перегонят Россию.У нас недалеко от Речицы тоже забил такой благодатный источник. Именно забил, потому что метод добычи фонтанный. Расположена скважина под номером 310g на опушке леса, до ближайшей деревеньки Коростень всего полтора километра. Я ожидала увидеть традиционную “качалку”, чем-то напоминающую колодезного журавля. Но мне пояснили, что качать нефть здесь не надо, она сама выходит из недр и сразу попадает в трубы. Установка небольшая: бетонная платформа примерно десять на десять метров и трубы с вентилями, напоминающие огромный полотенцесушитель. Кругом ни души, даже сторожа нет, тишина...
“Никаких сланцев тут нет. Поэтому начальство не любит, когда добытую здесь нефть пусть и условно, но называют “сланцевой”, — предупредил меня пресс-секретарь ПО “Белоруснефть” Виталий Краснобаев. Но дело в том, что так теперь принято называть добычу углеводородов не только из самих минералов, но и из любых твердых пород. Наши нефтяники освоили такую добычу.
Событие, кстати, весьма значимое. Для этого специалисты института БелНИПИ нефти спроектировали специальную скважину, а буровики впервые продырявили землю сначала по вертикали, а затем и по горизонтали (в этом особенность новой технологии). “На сегодняшний день скважина дает до 20 тонн нефти в сутки, это примерно 6 тысяч литров бензина, — поведал заместитель генерального директора по геологии ПО “Белоруснефть” Андрей Козырь. — Данный участок был выбран потому, что там есть вся необходимая инфраструктура — трубопроводы, оборудование. Общий потенциал нефтеносных твердых пород только изучается. Уже известно, что извлекаемые запасы нефти здесь могут составить до 700 тысяч тонн — для начала неплохая прибавка к 50 миллионам уже разведанных тонн. Объем добычи в этом году не планируется увеличивать — не более 1 миллиона 645 тысяч тонн, это 20—25 процентов от собственных наших потребностей”.
Обычная нефть, которая в мире добывается уже около двухсот лет, от современной “сланцевой” (впервые данный термин стали использовать американцы) отличается только способом добычи, а точнее, подготовкой самой залежи к извлечению. Это значит, что есть легкодоступная нефть — бури скважину и качай себе лет 10—50, а есть скопления нефти, разбросанные, как мелкий горох. И ради каждой такой “капли-горошины” не будешь ведь “землю сверлить”. Поэтому и были они невостребованными до тех пор, пока не появились современные приемы так называемого вертикально-горизонтального бурения. Упрощенно добыча происходит следующим образом: нефтяники бурят не только вертикальную часть скважины, но и на глубине 3—4 километра, под углом, горизонтальную с помощью специального водяного разрыва под давлением. Создаются искусственные ходы, по которым вся нефть из мелких скоплений стекается в одно место. Так что “сланцевая” нефть и газ — это не углеводороды, извлекаемые из твердых пород, а способ дробления твердых пород на пути к черному золоту.
Себестоимость такой нефти, которую еще называют tight oil, от 60 до 90 долларов (чтобы добыть обычную, нужно потратить около 19 “зеленых”). Искусственные скважины продуктивно работают только около двух-трех лет. Затем поры забиваются, и надо бурить новую скважину, а это дополнительные затраты.
Последние 10—15 лет США вкладывают огромные деньги в работу с нетрадиционными породами (преимущественно сланцами), а недавно американские компании вышли чуть ли не на первое место по собственной добыче. “Можно говорить о том, что они молодцы, используют трудноизвлекаемый ресурс, вкладывают туда деньги. А с другой стороны — сделать вывод, что у них нормальная нефть заканчивается”, — предположил начальник управления по геологии Минприроды Владимир Варакса.
Между тем сланец (минерал с ископаемыми останками) неплохо горит и используется как топливо. Попутно из него на специальных заводах выделяют сланцевое масло и газ. Всерьез используют сланцы в Ленинградской области и Эстонии. У нас же добывать породу неудобно и нецелесообразно (глубина залегания несколько сот метров, малое содержание полезных компонентов). Да и месторождения у нас небольшие — Любанское, Светлогорское и Туровское.
Так выгодно ли добывать “сланцевый” газ? Известный наш гидрогеолог, крупнейший разработчик теории нефтегазообразования Анатолий Кудельский проанализировал геологическое строение и нефтегазоносность США: оказывается, под породами сланцевых толщ расположены нефтегазовые бассейны, которые ранее, как например месторождение Вудфорд, были законсервированы. “Сланцевых” газов как самостоятельного энергоносителя просто не существует. Это противоречит модели нефтегазообразования. Представьте подземный котел с раскаленным дном. Все, что туда попадает, превращается в газ или конденсат — нефть. Жар превращает минералы в глину. Поэтому в толще сланцев не может быть залежей углеводородов. Все успехи в США связаны с “действующими” нефтегазоносными бассейнами, с мощными вертикальными газопотоками, которые можно перехватить. Такие места в мире известны. Это восточная часть Днепровско-Донецкой впадины, Северо-Крымский прогиб, Западно-Кубанский и Терско-Каспийский краевые прогибы и огромный, но еще не освоенный нефтегазоносный бассейн Черноморской впадины, а также Северо- и Южно-Каспийская впадины с их многочисленными месторождениями нефти и свободного газа. Ничего подобного на Восточно-Европейской платформе, на которой расположены наша страна, прибалтийские государства и большая часть европейской России, нет.
Для добычи “сланцевого” топлива используется метод гидровзрыва горных пород. То есть речь идет о целой гамме экологически опасных реагентов, что заставляет некоторые страны сворачивать новое перспективное направление.
Мнения
Александр Дикан, начальник филиала “Мозырская нефтеразведочная экспедиция глубокого бурения”:
— Мы находимся на начальной стадии исследования запасов нефти в твердых породах. Пока в планах экспедиции искать легкодоступную нефть в центральной и северной части Припятского прогиба. Но, думаю, в будущем займемся поиском скоплений и труднодоступной нефти, на которые мы раньше не обращали особого внимания. А это в первую очередь площадки около Речицы, Лельчиц и Петрикова. Разведка сейчас обходится дорого, а прогнозы геологов оправдываются 50 на 50. Вместо нефти нередко находим месторождения питьевой, минеральной, тяжелой воды. Современные технологии открывают новые возможности перед нефтяниками. До сих пор буровиками была уверенно освоена глубина три тысячи метров. Но сейчас мы можем погружаться на четыре — шесть километров, проходить породы по горизонтали.
Ярослав Грибик, геолог:
— Уверен, что нетрадиционный способ добычи расширит нашу ресурсную базу углеводородов. Нам важно иметь не только свою нефть, но и передовые технологии. Даже Россия, которая сначала не поверила успехам американских нефтяников и восприняла информацию как политический ход, всерьез занялась данной проблемой. К тому же многих смущала путаница в понятиях. Некоторое время понадобилось для того, чтобы ученые поняли: американцы добывают свои нефть и газ не из горючих сланцев, а из сланцеподобных пород. У нас есть места, где такие нефтеносные породы расположены недалеко от традиционных скважин, как, например, в Речице. Перспективными я назвал бы Оршанскую и Подлясско-Брестскую впадины.
dev@sb.by
