Некоторые штрихи из жизни прославленного партизанского комбрига, Героя Советского Союза, в канун его юбилея
…Услышит Виктор Ильич Ливенцев эту трогательную песню — как волнующий отзвук далеких событий из его партизанской жизни. Ну будто о нем, о его лесных побратимах столь проникновенные строки:
Не спится только ветерану,
Войны минувшей партизану:
Ночь растревожила в нем раны,
И память сердца говорит…
И нахлынут воспоминания… Есть о чем вспомнить Герою Советского Союза Виктору Ливенцеву. Мы встретились с ним перед его замечательным юбилеем: 21 апреля Виктору Ильичу исполняется 90 лет.
Кличев освободили в 42-м!
— Виктор Ильич, — прошу, — вспомните о наиболее значимых событиях вашей 1-й Бобруйской партизанской бригады.
— Их очень много. Самая крупная операция? Конечно, освобождение Кличева. Вражеский гарнизон горпоселка, находясь у нас в тылу, связывал все наши действия. Штурмовали Кличев три отряда – мой, Изоха и Свистунова — рано утром 20 марта 1942 года. Подготовились очень хорошо, продумали все до мелочей. Еще в темноте незаметно подобрались к райцентру вплотную. Выстрел пушки – и стремительное наступление! Гарнизон мы разгромили полностью. Наш отряд потерял убитыми четырех бойцов.
Кличевский район стал одним из центров партизанского движения в Беларуси. Белыничский, Кировский, Березинский были частично очищены от гитлеровских оккупантов. Хочу подчеркнуть: все это произошло весной 1942 года. Здесь мы восстанавливали советскую власть. В районе начали работать исполкомы сельских Советов, в деревнях создавались колхозы. Провели партийное собрание, на котором избрали райком партии.
Пахари и воины
Разумеется, партизанский край, который мы создали, необходимо было отстоять. В деревнях создавались отряды самообороны, вооружались все, кто мог держать в руках оружие. Мужчины, подростки пошли по придорожным болотам и канавам, баграми обшаривали дно рек в поиске ору-
жия, оставленного после боев 1941 года.
Не забыли и про хлеб насущный. 23 апреля райисполком принял постановление «О весеннем севе и пользовании землей на территории Кличевского советского района в 1942 году». Сельчанам разъяснялось, в частности, что весенний сев проводится как коллективно, так и индивидуально, на усмотрение самих колхозников.
— Словом, посевная проводилась по нашим законам, — продолжает Виктор Ильич. – Здесь у нас был четкий порядок. Партизаны активно помогали колхозникам лошадьми, посылали на поля свободных людей. Очень признательны были нам сельчане. Но время-то военное, и я, когда проезжал по району, часто видел в поле мужиков: они пахали землю, засевали ее, а на плечах у них – винтовки, за поясом – гранаты. И пахари, и воины одновременно.
Тактика на «железке»
Наиболее ощутимая помощь белорусских партизан фронту, конечно же, диверсии на вражеских коммуникациях. Бригада В. Ливенцева подорвала 55 железнодорожных эшелонов, в том числе 12 полностью уничтожила…
— Мы хорошо знали, какие важные для гитлеровцев стратегические дороги проходили через Беларусь, — вспоминает мой собеседник. — По ним противник перебрасывал под Москву и Сталинград огромное количество техники и живой силы из Германии, Франции, Бельгии, Голландии. В моем отряде было несколько диверсионных групп, подрывники круглыми сутками находились на «железке». Среди них – Павел Кожушко, всеобщий любимец, безусловно, один из лучших партизанских подрывников Беларуси. На его счету – 28 пущенных под откос эшелонов.
Однажды на очередном заседании Бобруйского подпольного райкома партии его секретарь Даниил Лемешенок сообщил, что ЦК КП(б)Б считает недостаточными действия партизанских отрядов по подрыву вражеского транспорта и отдельные мелкие операции. Необходимо подумать о перестройке всей нашей работы, нам нужны новые тактические приемы на вражеских коммуникациях.
Я и комиссар отряда Дмитрий Лепешкин задаем друг другу вопрос: почему на «железку» наши подрывники ходят только группами? Пусть выходит весь отряд. Одна группа подорвет состав в голове, другая – в хвосте, третья «разорвет» его пополам. Отряд же силой своего огня уничтожит его полностью. На том и порешили.
Наша новая тактика сработала успешно. В ноябре 1943 года на участке Талька — Верейцы уничтожили вражеский эшелон с техникой и боеприпасами: он сгорел почти весь, за исключением трех вагонов. Через некоторое время партизаны вчистую расправились еще с одним вражеским составом: разбили 20 платформ с техникой. Остатки эшелона гитлеровцы загнали в тупик на станцию Осиповичи, где он и простоял до конца войны. А под Новый год под руку нам попался эшелон с живой силой, который мы уничтожили.
Диверсия Крыловича
«Железка» аж стонала от партизанских диверсий, что приводило гитлеровцев в ярость и бешенство.
— Но то, что совершил на Осиповичском железнодорожном узле связной нашей бригады Федор Крылович, вызвало у нас и удивление, и восторг, — продолжает воспоминания герой. — Операция происходила так. Крылович работал на Осиповичском узле электромонтером. Был он и отличным подрывником. Однажды секретарь Могилевского подпольного обкома комсомола Павел Волошин передал Крыловичу две магнитные мины. В ночь на 30 июля, когда Федя дежурил, он поставил одну мину в хвост, другую — к головной цистерне эшелона, который вот-вот должен был уйти по маршруту, но задержался.
И надо же такому случиться: в парк один за другим вошли шесть эшелонов, груженных ГСМ, техникой и танками «Тигр». Остановились в ожидании. И в этот момент рванула одна, затем другая мина, поставленные Крыловичем. Мгновенно вспыхнул бензин…
Чем обернулся этот фейерверк? Уничтожено 5 паровозов, 23 платформы с бензином, 8 цистерн с авиамаслом, 30 вагонов с боеприпасами, 33 вагона с авиабомбами и минами, 15 вагонов с продуктами, 20 танков «Тигр» и три «Л-10», 7 бронемашин… Кроме того, повреждены блокпост и здание депо, разрушен склад с углем и выведены из строя пути Могилевского парка. Из концлагеря во время пожара разбежались все заключенные.
Походы и бои
— Виктор Ильич, что было самым трудным в партизанской жизни?
— Декабрь 1941 года. Когда я вывел из Бобруйска всю подпольную организацию, примерно 400 человек. Вначале не умели даже построить землянку в лесу. Греемся у костра, ноги чуть не горят, а спина замерзает. Настроение не ахти. Сведений с фронта никаких, как там все идет, куда «поворачивает» война. В голову лезут разные мысли.
Досталось нам и во время блокады Усакинского леса осенью 42-го. Продолжалась она полтора месяца. С нами было много гражданского населения, старики, дети — их не бросишь.
После стало легче. Как вы думаете – почему? Моя бригада все время была в движении. Постоянные рейды по территории Октябрьского, Кировского, Кличевского районов. Когда вырвались из вражеского окружения, пошли в Осиповичский, Червенский, Пуховичский районы. Затем в Любанский, Стародорожский, Глусский.
Это были походы с боями. Мы громили вражеские гарнизоны, устраивали засады и, конечно же, без перерыва работали на «железке». Так, за одну ночь уничтожили вражеский гарнизон в Азаричах. Сила у нас была внушительная: в бригаде около двух тысяч бойцов (это три отряда). Отлично вооружены, даже была своя артиллерия: две пушки 76-миллиметровки и две сорокопятки. Плюс станковые пулеметы. Боеприпасов более чем достаточно, мы их много добывали в боях. Не было особых проблем и с продовольствием, при разгроме вражеских гарнизонов нам доставались солидные припасы.
В ноябре 1943 года бригада В.Ливенцева встретилась с 37-й гвардейской дивизией 65-й армии П.Батова. А 15 декабря бригаду отвели на отдых и расформирование. Тогда в ее рядах насчитывалось 1127 человек. Многие партизаны стали красноармейцами и пошли дальше громить врага.
…Я собираюсь уходить из уютной квартиры Виктора Ильича. Он же проводит меня в другую комнату, показывает на большой портрет.
— Моя младшая дочь Надежда рисовала. Художница!..
Это портрет самого Виктора Ильича. Гордо поднятая голова, зоркий взгляд голубых глаз, в выражении лица — задор и сила. И молодецкая удаль! А что, ведь Виктор Ильич – бывший кавалерист. Смелость и лихость этой воинской «профессии» он несет через всю свою жизнь. Плюс мудрость, предусмотрительность и расчетливость.
Жмет мне руку, и я с удовольствием ощущаю силу рукопожатия. Из крепкого рода прославленный белорусский партизан…
