Феномен социальных сетей занимает гуманитарные умы уже не первый год: что привнесли они в нашу жизнь и какими последствиями обернется для общества эйфория всеобщей коммуникации? Кто и для чего забрасывает нас в социальные сети и какую «рыбку» хочет выудить в будущем, если уже сейчас многие социальные нормы сдвинулись? Кто-то спешит сравнить Фейсбук с общественной баней, сайт Одноклассники называют доской брачных объявлений. И даже если сверхпопулярный фильм Дэвида Финчера «Социальная сеть» в конце февраля получит «Оскар», это ни на йоту не приблизит нас к разгадке: как же социальные сети повлияют на развитие человечества?
Актуальную тему обсуждают гости конференц-зала «СБ».
Если жительница села не одобряет турникет в метро, это не значит, что метро нужно запретить. Так же и с социальными сетями: сегодня их уже нельзя не понимать/не замечать, необходимо изучать их и исследовать. Что думают наши публичные люди, активные участники социальных сетей, об этом феномене? Свои наблюдения и личные мнения к нам пришли высказать продюсер Владимир КУБЫШКИН, музыкант Олег ХОМЕНКО и режиссер Владимир МАКСИМКОВ.
Связанные одной сетью
«СБ»: Итак, попробуем ответить на первый вопрос: социальные сети — это дань моде или новая реальность?
В.Максимков: В самое ближайшее время, я уверен, техника дойдет до такого уровня, что каждому новорожденному ребенку будут вживлять в мозг микрочипы. Вы посмотрите, интернет когда появился? А мы уже без него жить не можем и не сможем. Сегодня практически все основные открытия в микроэлектронике, генетике и биологии сделаны. Вполне возможно, что через каких–то 5 — 10 лет будут созданы микроустройства, которые будут определенным образом интегрироваться в мозг, и связь с сетью человек будет поддерживать постоянно и напрямую.
В.Кубышкин: В мозг, конечно, вряд ли. Но я совершенно уверен, что социальные сети будут постоянно развиваться и в количественном, и в качественном отношении. Уже теперь мы «обречены» жить с сетью и в сети. Причем это не только и не столько общение. Жизнь в социальных сетях охватывает все стороны нашей жизни, работы, быта, развлечений и так далее. Думаю, что очень скоро у нас появятся электронные паспорта, причем нас обяжут их иметь. И пусть это даже в чем–то будет противоречить принципам демократии в том понимании, которое есть у нас сегодня, но это будет.
В.Максимков: В ближайшие лет 30 — 50 человечество вообще разделится на две функциональные группы. Одна группа — это технократы, которые будут и дальше развивать общество в том направлении, по которому оно развивалось до сих пор. Другая — это те люди, которые вернутся назад к природе, ограничивая себя от всех этих технократических излишеств и соблазнов, развивая собственные природные способности. И я готов возглавить ту группу людей, которая вернется к истокам, к природе. Я не вижу ничего полезного в бесконечном улучшении технических средств, они не делают человека счастливее.
«СБ»: Хиппи уже были в истории...
В.Максимков: Так, конечно, развитие социального общества в отличие от технократического идет по спирали и циклически.
В.Кубышкин: Но ведь и хиппи тоже хотели что–то есть и что–то ели? Им же за деньги надо было покупать те же наркотики, например. У многих из них были достаточно состоятельные родители, которые могли им позволить жить так, как они хотели. Потому хиппи — это не лучший образец. В Израиле, например, есть кибуцы, где люди, сознательно живут коммуной и выращивают хлеб своими руками.
«СБ»: Олег, а в каких сетях вы присутствуете? У вас есть страничка в ЖЖ, в Твиттере?
О.Хоменко: «Палац» есть и в ЖЖ, и в Твиттере. Но я лично там не очень активен.
«СБ»: Но присутствие группы в этих сообществах каким–то образом влияет на рост популярности «Палаца»?
О.Хоменко: Может быть, я ошибаюсь, но мне кажется, что нет.
В.Кубышкин: Я согласен с Олегом.
О.Хоменко: Я присутствую там просто потому, что я должен там присутствовать. Это как носить часы.
В.Кубышкин: Сегодня доступные нам социальные сети — Фейсбук, Одноклассники, Твиттер, ВКонтакте — где–то процентов на 70 — 80 дублируют друг друга.
«СБ»: Почему артисты, которых вы продюсируете, так слабо представлены в социальных сетях?
В.Кубышкин: Герман там есть...
«СБ»: Например, в Твиттере нет ссылок на сайты Германа или Ани Шаркуновой?
В.Кубышкин: Потому что у них нет официальных сайтов.
«СБ»: Подход, скажем мягко, несовременный.
В.Кубышкин: Просто сайтом надо постоянно заниматься. Ну, хорошо, допустим, Шаркунова создала сайт, но поскольку у нее нет времени им заниматься, будет нанят, например, пресс–секретарь. А кому из ее поклонников понравится, что они будут общаться не с самой Аней, а с каким–то посредником?..
В.Максимков: Зато у Ани хватает неофициальных сайтов.
В.Кубышкин: Да, вот, например, в ВКонтакте есть целых 5 страниц Ани Шаркуновой, но все они ненастоящие... Но я хотел бы сказать немножко о другом. Я абсолютно уверен, что тот негатив, то социальное зло, которое несет в себе телевидение, оно потихонечку переходит в интернет. Какое зло? Во–первых, присутствие в социальных сетях — это убийство времени. Находясь в сети, я забываюсь, и только посмотрев на часы, осознаю, что занимался какой–то ерундой целых полдня. Затягивает. А молодежь все больше и больше уходит от жизни реальной, погружаясь в виртуальную. Может быть, это объективная тенденция времени. Но я не хочу ей поддаваться и не хочу, чтобы мой ребенок в этом участвовал.
Кто в лес, кто по дрова
«СБ»: Олег, вы согласны с мнением, что жизнь в социальных сетях — это и есть абсолютное зло?
О.Хоменко: Социальные сети за последние 5 лет стали примерно тем же самым, чем были в свое время газеты, радио, а потом телевидение. Сети — это новое средство массовой информации. А точнее — целая система, предлагающая нам новую форму коммуникации.
В.Кубышкин: То есть сети надо воспринимать как сегодняшнюю реальность.
О.Хоменко: Именно так. А если мы взвесим все опасности, с которыми там можно столкнуться — с налоговыми инспекторами, спецслужбами, «рогатой» женой, сексуальными маньяками и так далее, и сравним с положительными моментами от использования сети, то плюсов будет гораздо больше. Вот Володя говорит о зависимости от пребывания в социальных сетях. А помните, как обсуждали зависимость от телевизора или книг когда–то? Мол, вместо того, чтобы пахать землю, занимаются люди какой–то ерундой — книжки читают.
В.Кубышкин: Но разница состоит в том, что мы с вами в общем–то современные люди, обладаем устойчивым интеллектом, которого у нас хватает для того, чтобы не бороться с интернетом, а воспринимать его как данность. Если сети востребованы таким большим количеством людей, то их, конечно же, нельзя игнорировать.
«СБ»: Если наблюдать за выступлениями в Фейсбуке Владимира Максимкова, иногда сложно догадаться, что перед нами человек с устойчивым интеллектом.
В.Максимков: Зато остроумный человек.
В.Кубышкин: Социальные сети хороши еще и тем, что там люди подобные Максимкову могут позволить себе любую роль, любой ник. И даже могут вывесить вместо своей женскую фотографию.
В.Максимков: Знаете, еще каких–то пару месяцев назад я толком и не знал, что такое социальные сети. Что они есть — я знал, а вот что они из себя представляют, их возможности — нет. И даже считал себя их противником. Так вот, примерно два месяца назад я зарегистрировался везде, где только можно было. Поскольку этот феномен существует, я как интеллигентный и разумный человек должен его изучить. И в данное время нахожусь в активной стадии исследования. Именно поэтому провожу в сети достаточно много времени, вступая в любую переписку: и умную, и глупую.
«СБ»: Зачем?
В.Максимков: Чтобы понять, что это такое и какую я могу извлечь из этого практическую пользу. Предварительные результаты у меня уже есть. Я даже свои выводы публиковал в сетях. Например, сеть Одноклассники существует в основном для поиска сексуальных партнеров. А Фейсбук — для поиска людей, с которыми можно потрепаться. Есть и другие сети, но они подразделяются примерно по тем же двум направлениям. Например, о Фейсбуке я написал так: это имитация секса и власти. Почему власти? Потому что, присутствуя там, непроизвольно возникает ощущение, что твои выступления читает чуть ли не вся вселенная. А если ты получаешь в ответ на свою публикацию пару сообщений, охватывает чувство, что тебя уважают, ты востребован и влияешь на умы...
Но вот реальную пользу от сети я увидел для людей с ограниченными возможностями — для инвалидов, тех, кто не может самостоятельно передвигаться и лишен живого общения. Это позволяет такому человеку оставаться в социуме, быть на равных с другими.
По–моему, большие социальные сети, где сегодня количество пользователей перевалило уже за миллиард, так и останутся большими «помойками», где можно почесать язык и испытать чувство самоутверждения. Но возникнут и небольшие сети по профессиональным интересам. Так вот за ними, я считаю, будущее. И я, скорее всего, приду к тому, что найду себе узкий круг людей, близких мне по интересам, культуре, и буду с ними общаться в сети.
«СБ»: Олег, вы как ветеран сетевого движения...
О.Хоменко: Все люди как люди, один я — легенда... Шучу.
«СБ»: Скажите, легенда, что вы думаете о популярности Фейсбука?
О.Хоменко: Большую его популярность я объясняю тем, что за 7 лет своей деятельности эта социальная сеть «не легла» под рекламу. Как «легли» все остальные сети и как это произошло с телевидением и СМИ в целом.
«СБ»: А как вы относитесь к заявлению Папы Римского в отношении социальных сетей? Недавно понтифик дал благословение на общение мирян в различных социальных сетях.
В.Кубышкин: Сродни заявлению Ленина, что важнейшим из искусств для нас является кино. Социальные сети здесь рассматриваются как мощное средство идеологического воздействия на массы.
О.Хоменко: Меня коробят твои слова, что Папа идеологически воздействует на паству.
В.Кубышкин: Не важно, как сказать. И дело здесь не в Папе Римском. Главное, что любая церковь будет использовать новые возможности научно–технического прогресса для расширения своей паствы, укрепления веры и так далее. Это же просто и выгодно. За социальные сети не надо платить миллионы долларов, как за спутниковые телеканалы. Достаточно зарегистрировать несколько своих страничек и вещать на весь мир свои проповеди. Я не против религии. Но такая вот пропаганда в сетях меня коробит. Религия, вера — это дело сугубо личное, и когда оно выносится на монитор, мне это не нравится, меня это отталкивает.
О.Хоменко: А меня — нет. Ведь священники выступают по радио или на телевидении. А что касается опасностей, дурного влияния сектантов, так и киноиндустрия в определенных руках может стать средством одурманивания. Но в других руках кино может быть искусством. И мне не нравится, когда слово «одурманивать» употребляется в отношении сетей. Мол, чуть ли не наркотик. Не хотите пьянеть — не пейте...
В.Максимков: А я противник сетей в какой–то степени потому...
В.Кубышкин: ...Потому что сейчас ты активно ими пользуешься и хочешь увлечь за собой побольше своей женской «паствы», перед тем как уйти к истокам, назад, в деревню. Я тебя понимаю...
Как «кликнется», так и аукнется
«СБ»: После событий в «Домодедово» в интернете очень активно обсуждали тот факт, что все СМИ «легли» под Твиттер и другие социальные сети, уступили им в оперативности и объективности подачи информации.
О.Хоменко: Абсолютно с этим согласен.
В.Кубышкин: А разве сети не относятся к СМИ?
О.Хоменко: Мы говорили о книге, радио, телевидении, киноиндустрии, мобильной связи, печатных СМИ, так вот, все это были определенные этапы развития средств информации и коммуникации. Но они все постепенно уступают интернету и социальным сетям, где можно получить любую информацию и общаться с кем угодно.
В.Максимков: А я люблю треск виниловой пластинки и неповторимый запах пыли на книжных страницах.
О.Хоменко: Но никто же не говорит, что появились сети и надо выбросить диски и мобильники... Книги, кино и газеты никогда не умрут. Они просто займут свое небольшое, но необходимое место для определенной части людей. А если рассматривать социальные сети как СМИ, то там, на мой взгляд, подается адресная информация о факте, с персональной цензурой.
В.Кубышкин: В социальных сетях есть все: и мобильное телевидение, и мобильное радио, и материалы всей прессы, все дайджесты к вашим услугам. Пользуйтесь. Человек, находясь в одной из социальных сетей, может получать весь пакет информации...
О.Хоменко: Которой он доверяет. Сегодня социальные сети создают впечатление, что каждый человек имеет возможность создать свое личное СМИ. То есть каждый человек может лично стать источником массовой информации. Это крайне привлекательно.
В.Кубышкин: Безусловно.
О.Хоменко: В жизни как? Тебе показывают «желтую» газету и говорят, что она — «желтая». Ты прочел ее и подтверждаешь, что да, «желтая». А когда ты выходишь в социальную сеть, ты можешь мигом найти там и «желтых», и «зеленых», и «черных». Но! Точно так же в любой момент ты можешь покинуть их по собственному усмотрению. Такая самоцензура очень интересна.
В.Кубышкин: Я думаю, скоро весь этот хаос в сетях будет упорядочиваться, регламентироваться.
О.Хоменко: Там далеко не хаос. Там все системно контролируется.
В.Кубышкин: А я считаю, пока все в процессе: например, сегодня уже просто так не зарегистрируешься. Если раньше для регистрации достаточно было назвать свою фамилию, имя, то сегодня с помощью мобильного телефона ты должен доказать, что это действительно твое имя. А не вымышленное. Я думаю, в России и США интернет контролируется гораздо больше, чем у нас.
В.Максимков: Если к интернету подходить с глобальной точки зрения, там вовсе нет никакого хаоса. Социальные сети, помимо всего прочего, являются просто колоссальным инструментом влияния на массы. Там, если хотите, даже настроение человека создается. Я очень хорошо понимаю все эти механизмы воздействия — и рекламные, и пиаровские, и, конечно, политические. И в этом контексте считаю себя антиглобалистом.
«СБ»: А если уйдете в лес и не будете пользоваться интернетом, можно тогда будет говорить о вашей неподконтрольности, независимости?
О.Хоменко: Я не знаю ни одного человека, который бы родился не в роддоме. А это значит, что мы с первого своего вздоха, всю жизнь, в том числе и в лесу, находимся под контролем государства.
В.Максимков: Просто социальные сети сегодня — это наиболее эффективное средство влияния на сознание. И этот прессинг будет только нарастать, поэтому все большее количество людей будут пытаться противостоять этому агрессивному потоку информации: выбросят свои мобильные телефоны и захотят стать самими собой, вернуться к природе.
О.Хоменко: То, о чем ты говоришь, Володя, — это секта, а не часть человечества. Ну уйдете вы в лес, и что дальше? Та свобода, которую ты предлагаешь, — это не свобода, а зомбирование изнутри. Ты призываешь вернуться не к природе и даже не к кроманьонцам, а к неандертальцам.
В.Максимков: Трудно спорить с зомбированными извне. Как быть, если ты вдруг обнаруживаешь, что говоришь не своими словами, думаешь чужими мыслями и следуешь чуждым тебе ценностям, и все потому, что тобой незаметно манипулируют, в том числе и с помощью социальных сетей?
Тайное становится явным
«СБ»: Дэвид Финчер, режиссер фильма «Социальная сеть», в одном из интервью сказал так: «Легко и, главное, безо всякого принуждения сегодняшние двадцатилетние отказываются от такой вещи, как тайна частной жизни. Это ведь довольно важное завоевание было. За него не одно столетие люди боролись, это всегда считалось одной из важных составляющих личной свободы. А тут мы имеем поколение, которому это оказалось ну просто не очень нужно. Это немножко пугает». Согласны ли вы с режиссером? Произошел ли сдвиг социальной нормы? Ведь с помощью социальных сетей сегодня молодежь о себе публикует все подробности частной жизни.
О.Хоменко: Это не несвобода. Это именно та свобода, о которой мы мечтали и за которую боролись.
В.Кубышкин: Финчер даже в свои 49 лет не готов воспринимать то новое, что несут с собой социальные сети. И я буду считать себя махровым ретроградом, если приму его точку зрения. Воспринимаю себя достаточно прогрессивным человеком, чтобы понять необходимость этой новой данности и найти способ эффективного и безопасного использования сетей. Для некоторых детей виртуальная жизнь является уже неотделимой частью жизни реальной. Это как матрица. И мы не можем спорить сейчас о том, где есть настоящая жизнь: в «реале» или «виртуале»? Виртуальная часть нашей жизни становится все более и более реальной.
В.Максимков: Вы обсуждаете «железо», технические инструменты, а не социальные механизмы, которые имеют глобальный масштаб. Вы думаете, что с появлением интернета, этой «мировой паутины», с появлением социальных сетей вы станете более свободными? Наоборот, вы все более и более запутываетесь в этой паутине, причем не замечая этого. Успокаивая себя какими–то новыми возможностями.
В.Кубышкин: Давайте использовать сети так, как мы хотим. И так, чтобы это вроде как и не приносило нам вреда.
В.Максимков: Хорошая оговорка: «вроде как». Для меня главная ценность — это моя свобода. И потому я не хочу, чтобы мной манипулировали.
О.Хоменко: Ты хочешь манипулировать другими?
В.Максимков: Да. В лучшем случае я буду манипулировать сам.
О.Хоменко: Манипуляции в обществе были, есть и будут. Мама мне говорит одно, папа другое, друзья — третье, а я думаю четвертое. Дайте мне только право выбора. И можете манипулировать мной сколько угодно. Такая схема устройства современной цивилизации, я считаю, является самой рациональной. И единственно возможной. Остальное все относится к пожеланиям.
«СБ»: Олег, а ваш сын пользуется социальными сетями?
О.Хоменко: Пользуется. Я у него спрашивал, почему мы с ним никогда там не пересекаемся? Заходи, мол. Он отказался. И я его понимаю: ему хватает живого общения со мной. Это его право, которое я уважаю. Допустим, мне бы хотелось, чтобы моя жена была среди моих друзей в Одноклассниках. Но она меня удалила из числа своих друзей, и мы с ней пришли к выводу, что это нормально, ничего в этом плохого нет.
«СБ»: Кстати, хотелось бы обсудить с вами эффективность социальных сетей как службы знакомств.
В.Кубышкин: Я нормально отношусь к тому, что люди ищут в сети супругов. И даже к тому, что кто–то там ищет и находит сексуальных партнеров. Это более цивилизованный способ, чем те, которые были в этой сфере до появления социальных сетей.
В.Максимков: Да, но отношения в сети становятся какими–то короткими и поверхностными. Если партнер, то на ночь, если разговор, то не более двух строчек. Причем таким языком, совершенно безграмотным. Чтобы скрыть свою безграмотность, в сетях даже язык узаконили — назвали «олбанским».
В.Кубышкин: Вам просто не повезло с партнерами по переписке.
В.Максимков: За время моего активного пользования сетями из тысячи «друзей» нашлось всего только 3 — 4 по–настоящему интересных собеседника.
«СБ»: Олег, а сколько человек из ваших «друзей» реально ходят на ваши концерты?
О.Хоменко: У меня 1.400 «френдов». Естественно, что я добавляю в число друзей только тех, кого хочу видеть в числе моих друзей, а не тех, кто хочет меня считать своим другом. Сколько из них посещают концерты «Палаца» — трудно сказать, но рекламы концерта в социальных сетях достаточно, чтобы собрать публику.
В.Максимков: Не лгите себе, интернет в нашей стране пока очень мало и очень слабо работает как рекламная площадка. На сегодняшний день основная реклама концертов идет через телевидение, а не в социальных сетях.
В.Кубышкин: За рекламу телевидению надо платить, причем немалые деньги. А через сети мы имеем возможность пропиарить концерт бесплатно. Есть разница?
В.Максимков: Если нужно собрать на концерт, скажем, 50 тысяч человек, никакой интернет вам не поможет.
«Дурное влияние улицы»
«СБ»: А что произойдет с обществом? Каким оно станет?
В.Кубышкин: Ни плохим, ни хорошим. Оно просто станет другим. Сегодня у каждого человека в кармане есть телефон. В этой маленькой трубке, кроме телефона, есть фотоаппарат, видеокамера, диктофон, радиоприемник и даже компьютер. Получается, что в течение 24 часов в сутки я нахожусь в сети, имея возможность в режиме реального времени связаться с любым нужным мне человеком в любом конце планеты. И от использования социальных сетей я, разумеется, получаю определенные дивиденды. Так что особого вреда, кроме «убивания» времени, я от сетей не вижу.
И если сегодня дети общаются между собой через эти сети, я не могу им этого запретить. Это неразумно — лишить ребенка общения со своими друзьями. В детстве я старался побыстрее сделать уроки и бежать на улицу поиграть в футбол. Сейчас дети тоже спешат сделать уроки, но только для того, чтобы сесть за компьютер. Время просто такое.
«СБ»: А как не попасть ребенку в дурную компанию? Сетевую.
В.Кубышкин: Вероятность попасть под дурное влияние в сети не выше, чем на улице. А может быть, даже и ниже: обратите внимание, сегодня на улицах болтаются в основном дети из неблагополучных семей. Они на улице, потому что у них нет дома компьютера и интернета.
«СБ»: В интернете масштабы общения пошире будут, чем на улице. Причем спектр соблазнов настолько широк, что родители даже могут и не подозревать об опасности, грозящей ребенку.
В.Кубышкин: В моем детстве у меня во дворе в каждом подъезде кто–нибудь да сидел в тюрьме. А в школе вообще наблюдался какой–то культ криминала. Приходили учиться дети в наколках, которые по три года «сидели» в одном классе. Мы даже в туалет все боялись войти: там всегда кого–то били, все было в крови. Но я же не попал под их влияние. Все зависит от воспитания, от той системы ценностей, которая принята в семье.
О.Хоменко: Есть такое понятие, как социальная скорость. Она с развитием общества и всей нашей цивилизации постоянно растет. То есть люди все быстрее передвигаются, быстрее решают какие–то проблемы, быстрее ведут свой бизнес и получают результаты. Так вот, изобретение социальных сетей ведет к тому, что скорость протекания общественных процессов станет сверхвысокой, что может привести к общественному коллапсу. И эта опасность, я считаю, самая серьезная из тех, о которых сегодня не говорят и не пишут.
В.Кубышкин: А можно чуть подробнее?
О.Хоменко: Вижу, что ты совсем книжек не читаешь.
В.Кубышкин: Хорошо. Допустим, предприятие с 20 работающими делает какой–то объем работ. А с помощью новейших технических средств оно может сократить несколько человек и давать не меньший результат. Увеличивается производительность труда. Но что в этом плохого?..
«СБ»: С одной стороны, хорошо. Но психика человека не выдерживает такой гонки, постоянного увеличения плана и производительности труда. Это отлично видно на примере развитых стран, где идет постоянный рост потребления населением транквилизаторов и седативных средств.
В.Кубышкин: Кто не выдерживает, пусть едет в деревню. Там социальная скорость намного ниже, чем в городе.
О.Хоменко: Там нормальная скорость. Я думаю, что в ближайшие 100 лет будет наблюдаться продвижение в сторону развития внутренних качеств человека. Что–то вроде экстрасенсорных способностей и тому подобное. Но и на этом пути нас ожидают не меньшие опасности, чем те, которые мы имеем сегодня. Насколько, допустим, вы готовы к тому, что каждый человек сможет читать мысли другого человека?
В.Максимков: Ну, это уже точно утопия. Потому что другой человек немедленно придумает защиту от этого.
О.Хоменко: Главная опасность состоит в том, что сети могут разогнать социум до такой скорости, что вскроются даже самые маленькие трещинки в нем, самые мельчайшие противоречия станут угрозой его собственного существования. Причем последствия могут быть такие, которые просчитать сегодня просто невозможно. Все остальное, что предлагают социальные сети, это несомненный плюс. Сегодня социальные сети — это самая мощная и умная вещь среди всех СМИ, которые имеет человечество.
В.Кубышкин: Социальная сеть, конечно, вещь прогрессивная. Но как и любое достижение науки, она несет в себе опасности. И это говорит только о том, что нужно научиться правильно пользоваться ею. Безусловно, она должна контролироваться. Но разумно.
О.Хоменко: А я так хотел, чтобы над сетью не было контроля...
«СБ»: Спасибо всем участникам за содержательную дискуссию.
