Сфотографироваться с Пушкиным, или Летний отпуск критика

Нет, не удалось мне хотя бы на время летнего отпуска уехать, спрятаться от моей возлюбленной литературы даже в кипарисно-лавандовой Тавриде. Впрочем, я уже давно уяснила, что литература - не хобби, а судьба, образ жизни, возможно, даже диагноз, и критик везде чует ее присутствие, неизбежное и другими неуловимое, как запах мокрого песка на берегу.

Разумеется, едва успев заселиться в свое временное гурзуфское жилье, мы в самую жарищу вместо пляжа отправились на старое городское кладбище Ялты обозревать новый памятник на могиле Максима Богдановича. Памятник работы скульптора Сергея Гумилевского - светлый, поэтический, в кружевной тени деревьев выглядит удивительно гармонично. Поэт вглядывается в высокое южное небо, высматривая "зорку Венеру"... Об этом памятнике я вспомнила на празднике поэзии в Ракутевщине 25 июля, когда в небе над сценой кружил аист... Там, где Максим Богданович прожил последние дни и где умер, - теперь улица его имени, на здании (вроде бы построенном на месте старого) памятный знак. От моря далековато - возможно, у поэта не было средств снять комнату в другом месте. И сегодня тоже чем ближе к побережью, тем все дороже - от квартир до абрикосов. Вот Антон Павлович Чехов, как и наш Максим, искавший в Крыму спасения от чахотки, мог позволить себе даже купить дом в этих благословенных местах, и не один. 15 июля было 100 лет со дня смерти создателя "Чайки" и унтера Пришибеева. Пожив в Ялте и устав от бесконечных гостей, Чехов перебрался в Гурзуф, в маленький белый домик прямо над скалистым диким пляжем, именуемым Чеховским. А до приезда Антона Павловича назывался тот пляж Пушкинским - местные экскурсоводы обожают рассказывать байку про то, как Пушкин любил прятаться в скалах и наблюдать за местными купальщицами (20 лет, африканский темперамент - сами понимаете...) В музее Пушкина в Гурзуфе на выходе из последнего зала экспозиции стоит его скульптура, неприлично напоминающая скульптуры в пионерских лагерях - гипс под бронзу, поза - "всегда готов". Впрочем, на художественные достоинства авторы и не претендовали - скульптура изготовлена на "Мосфильме" к съемкам киноленты о поэте и должна была представить его во весь рост - 161 сантиметр - как образец для актера. Как не сфотографироваться с Пушкиным "в натуральную величину"! Всего две гривны, дешевле, чем с обезьянкой. Но истинные ценители знают, что фотографироваться с Пушкиным нужно в ином месте... Когда поэт гостил в этом доме у своих друзей Раевских, под его окном рос молодой кипарис. Юный Александр смотрел на него, мысленно разговаривал с ним и чувствовал почти дружеские отношения - об этом есть в дневниках. Сегодня тот кипарис вырос в могучее, хотя несколько мрачное дерево, подпирающее с солидностью колонны гурзуфское небо, тяжелое ночью от крупных звезд. Восторгаясь Гурзуфом, Пушкин как-то написал, что после смерти вернется сюда, к этим берегам...

Поклонники гениев, как правило, лишены чувства юмора по отношению к своим кумирам. Поэтому несколько лет назад группа экстрасенсов-спиритуалистов приехала в Гурзуф искать дух Пушкина. И обнаружила - не где-нибудь, а в вышеупомянутом кипарисе. Ну да вокруг личности Пушкина (как и прочих гениев) сенсации размножаются, как шампиньоны в Крымских горах. Там же, в музее, приобрела я книжку харьковского исследователя Александра Зинухова "Кто убил Александра Пушкина" и узнала из нее, что Пушкина убил не Дантес, а... снайпер с крыши сарая. А могила Пушкина "фонит", то есть излучает радиацию, и вообще, неизвестно, кто в ней похоронен... А Наталья Алексеевна родила дочь от Николая II... Умоляю пушкинистов не обрушиваться на меня с протестами - в данном случае я всего лишь читатель. Что ж, табу в литературе давно сняты, а потомкам так хочется приобщиться, дотянуться до небес, на коих пребывают их кумиры... Кстати, прочитав украинские журналы, с удивлением обнаружила, что на некоторые исторические личности, которых мы, белорусы, считаем своими, претендуют и украинцы. Например, мы все знаем, что Достоевский имеет белорусские корни - его предки из села Достоево. А одна из прапрабабушек писателя даже стала "героиней" скандального уголовного дела и была судима согласно Статуту Великого княжества Литовского. А тут пожалуйста: Достоевский - украинец...

Погода стояла летняя и ленивая от южной жары... Но литература следовала за мной по пятам, как Черный Человек, выглядывала с мемориальных табличек вроде: "В этом доме впервые встретились А.М.Горький и C.Сергеев-Ценский"... А "Константин Паустовский", человек-теплоход, безнадежным женским голосом зазывал инертных туристов на увлекательнейшую морскую прогулку.

В Минск я вернулась как раз накануне традиционного праздника поэзии в Вязынке. И на столе меня уже ждали неразобранные рукописи молодых авторов.