— Я бы так не сказал. На наши концерты приходит разновозрастная аудитория, в том числе и молодежь. Мы чувствуем востребованность. Иногда даже шутим: у нас завтра выходной, репетиция начинается не в 11 часов, а после обеда. Надо понимать, что наше творчество — не шоу-бизнес, но залы до 1000 человек собираем. Молодежь во все времена разная и музыку выбирает разную. Есть поклонники у джаза, а кому-то ближе «Вите надо выйти».
— Вы открываете уникальную по формату джазовую школу своего имени в Крыму. На каком этапе проект?
— Уже изъявили желание в ней учиться около 40 человек: и музыканты, и вокалисты. Это талантливые ребята, которые живут джазом. Уверен, что в своем жанре все у них получится.
— Сергей, в вашей жизни был эпизод, когда довелось музицировать с Биллом Клинтоном, тогда еще действующим президентом США. Он назвал тогда Сергея Жилина лучшим пианистом России. Как это было?
— На то он и политик, чтобы так сказать. Один мой друг на этот счет в шутку заметил, что Клинтон просто не слышал других пианистов. А вообще, ситуация была забавная, хотя на тот момент я испытал большое потрясение. Наверное, то же самое, что Смолов, которому на чемпионате мира по футболу довелось бить пенальти в решающем матче с Хорватией. Клинтон приехал в Москву с визитом в 1994 году. По традиции во время своего первого визита в страну он обязательно играл на саксофоне. И руководитель Президентского оркестра Павел Овсянников пригласил меня, чтобы я аккомпанировал Клинтону на рояле.
Гостя принимали в президентской загородной резиденции в Горках. Меня туда привезли, усадили ждать. Встреча тянулась довольно долго, и я уже думал, что он играть не будет. И тут Клинтон вдруг буквально влетает в зал, хватает саксофон и заявляет, что хочет услышать Summertime, key A. Я играл эту мелодию в шести тональностях, но только не в этой. Начинаем играть... С меня семь потов сошло, но справился! Тогда Клинтон говорит: «Давай еще My Funny Valentine». В общем, наш тандем прошел на бис. Через день прихожу к своему стоматологу, он говорит: «Сколько заплатили?» Я говорю: «Пятьдесят». Он покивал головой и начал рассуждать: «Теперь ты дачу маме купишь, как мечтал, а может, и на половину машины хватит, ну, зубы точно доделаем…» А когда узнал, что речь идет не о 50 тысяч долларах, а о 50 рублях, долго смеялся.
— Вы работаете с разными артистами, в том числе и в формате телешоу, ваше музыкальное сопровождение помогает каждому раскрыть свою изюминку. Как вам это удается?
— Здесь есть разница. Если это моя программа, как на «Славянском базаре», то собираю тех артистов, в которых вижу эту изюминку. В чужих программах и телешоу, таких как «Голос», моя задача – сыграть, а показать свою индивидуальность — это проблема артиста.
— Проект «Голос» и другие сделали вас популярнее не только среди почитателей джаза. Формат телевидения не предполагает творчества, там нужно делать то, что говорят. Вас как серьезного музыканта это не смущает?
— Нисколько. А что в этом зазорного? Каждый проект — это возможность и мне чему-то новому научиться. В трех сезонах «Танцев со звездами» мы изучили многие стили, которых раньше не играли. Интересно и приятно было работать с командой «Голоса». Тот же Дима Билан все время придумывает что-то невероятное, приносит каверы и собственные произведения, которые мы отрабатываем. Мы же в этих проектах выступаем не как живая декорация. Я считаю, что если артист привозит фонограмму, то это уже не концерт. Скорее, коллективное прослушивание пластинки.
— Если молодое дарование не блещет успехами, вы продолжите с ним заниматься или будете рубить с плеча: прямо скажете о том, что звездой стать ему не светит?
— Помимо политика и дровосека, есть еще профессия — педагог. Если человек пришел с целью и желанием учиться, я всегда поддержу и поделюсь своими знаниями. А если он изначально пришел со звездой во лбу, то попрощаюсь. Он уже нездоров. Звезды — на небе. Есть люди популярные и востребованные в своей профессии. Это и врачи, и учителя, и артисты… Их отличает то, что они всегда стараются сделать лучше. Если музыкант не прислушивается к оценкам других, я вытягивать не буду и тратить на него время.
— Телевидение заполонили бесконечные попсовые шоу с агрессивной безвкусицей. Как вы считаете, можно и нужно ли продвигать там качественные музыкальные программы, как это было раньше?
— Одна из задач телевидения – формирование эстетического вкуса у населения. Другое дело, если он уже сформирован. Люди, которые не читали Толстого, Куприна и прочую классику, и в музыке выбирают другие вещи. Чтобы изменить ситуацию, моего авторитета явно недостаточно. И нужно ли вмешиваться? Телевидение — это такая штука, которая должна ориентироваться на вкусы публики. Да, были раньше интересные программы, посвященные нашему направлению. Например «Джазофрения». Если возродить, расширить, осовременить формат, почему бы и нет.
— Расскажите самый курьезный случай, который произошел на гастролях?
— Был такой, его рассказываю всем и всегда. Курьез случился в Тель-Авиве. Мы репетировали концерт. Делаем это всегда, вплоть до поднятия занавеса. Все было по плану, зал предоставили достаточно приличный. Но каково же было наше удивление, когда во время открытия занавеса мы услышали жуткий скрипучий звук. Повторили еще раз — то же самое. Поняли, что на концерте будет полная ржака. Занавес никто чинить не собирался. Тогда решил, что он будет открываться под барабанную дробь. Так и сделали. Зрители вроде подвоха не заметили.
zakharov@sb.by
Фото автора
