Сердечная связь

Более 40 лет назад бывшая медсестра партизанского отряда Нина Сергеевна Ивлева пришла к Шотту с просьбой помочь ей. У женщины был двойной порок сердца, свое спасение она связывала только с операцией. Александр Владимирович не отказал.
— Как сейчас помню: это было 3 июля, — возвращается к тем событиям профессор Шотт. — В тот день я собирался в отпуск, но поскольку все уже было готово к операции, сделал ее, а потом еще несколько дней наблюдал за пациенткой, чтобы вовремя оказать помощь.
Недавно Нина Сергеевна отметила свое 87-летие. И хотя чувствует себя уже неважно — как-никак возраст! — профессор убежден, что тогда этой женщине подарили вторую жизнь.
Вопреки всему
А было это совсем не просто: не хватало препаратов, инструментов, оборудования. “Мы даже катетеры — специальные трубки — брали в долг у нейрохирургов, чтобы обследовать больных до операции на сердце, — говорит Александр Владимирович, — а чтобы в это же время измерять и записывать уровень давления пациента, придумали оригинальные приспособления”.
Еще в более скромных условиях в 1959 году в Беларуси прошла первая операция на сердце, которую выполнил Петр Маслов — ученик известного российского хирурга Александра Вишневского. Петру Николаевичу ассистировал тогда Александр Шотт. Но Маслов, к сожалению, рано ушел из жизни, а его дело продолжил ученик.
Оборудование операционных в те годы было настолько бедным, что все, что было под рукой у хирургов, можно было пересчитать по пальцам. Но это не помешало группе энтузиастов во главе с молодым хирургом Шоттом выполнять сложнейшие операции, осуществляя самые дерзкие идеи.
Впрочем,  вскоре стало ясно: без аппарата искусственного кровообращения будущего у кардиохирургии нет. Сам Александр Владимирович, кстати, изобретатель СССР, не одну ночь провел над чертежами, дорабатывая конструкцию архинужного для кардиологических операций оборудования. Но не хватало знаний, чтобы все довести  до ума.
— Тогда мы нашли грамотного инженера — Михаила Семеновича Подоляка, согласившегося поработать над созданием нового аппарата искусственного кровообращения, — память убеленного сединами профессора цепко держит те события. — А чтобы аппарат появился на свет, обратились за помощью к бывшему директору Минского тракторного завода — Николаю Слюнькову.
Вскоре опытный образец был готов. Потом еще одна его модель, на подходе была следующая, но уже выполненная на другом предприятии. Созданное совместными усилиями оборудование позволило кардиохирургам сделать настоящий рывок в освоении новых технологий. Кстати, этот аппарат использовался при проведении первой в Беларуси успешной операции на “сухом” сердце. К 1970 году Шотт с коллегами уже делал все операции, при выполнении которых был необходим аппарат искусственного кровообращения, за исключением разве что аорто-коронарного шунтирования.
А вы могли бы?..
Как-то профессор Шотт спросил у известного белорусского кардиохирурга Юрия Островского: взялась бы его бригада за операцию, не будь в операционной аппарата искусственного кровообращения, ангиографа и другой техники, без которой современные кардиохирурги как без рук? Юрий Петрович искренне признался: “Нет...”
— Даже с позиций сегодняшнего дня операции, выполненные под руководством моего учителя Александра Владимировича Шотта, считаются очень сложными, — признает профессор Сергей Леонович. — Но когда думаешь о том, чего же у специалистов, сделавших их, было больше — энтузиазма или профессионализма? — отдать приоритет чему-то одному не удается. Наверное, у хирургов было невероятное желание работать и двигаться вперед. Ведь каждый их удачный шаг — это десятки спасенных жизней.
Мечта хирурга
Юрий Островский, имя которого сегодня  в списке сотни лучших кардиохирургов Европы, тоже в свое время учился у профессора Шотта и проходил под его руководством практику в клинике. Когда именитый ученик сообщил, что собирается пересадить сердце, Александр Владимирович порадовался за него, но не сказал, что еще в 80-е годы сам был готов сделать такую операцию, но тогда помешали обстоятельства...
— А сегодня пересаживают все! Только душу не удастся пересадить, — уверен профессор Шотт.
Еще совсем недавно на всю Беларусь было сделано лишь восемь пересадок почки, а сегодня трансплантологи благодаря сотрудничеству с коллегами из других стран уже провели немало операций по пересадке органов.
В Литве готовились к трансплантации сердца кардиохирурги, в Германии те, кто осуществил первую пересадку печени. Еще более десятка специалистов прошли обучение в России, в НИИ скорой помощи имени Н.В.Склифосовского.
Заведующий отделом московского НИИ трансплантологии и искусственных органов профессор Ян Мойсюк, впервые в России вместе с коллегой трансплантировавший одну донорскую печень двум пациентам, компетентно заметил, что под нынешний взлет белорусской трансплантологии подведена очень крепкая материальная база и собраны очень серьезные силы.
В минувшем году в Беларуси проведено 9 пересадок печени, 70 трансплантаций почки, 127 пересадок костного мозга. И в нынешнем эта работа продолжается. С начала года уже выполнено 13 пересадок печени, 46 — почки, 64 — костного мозга, 5 трансплантаций сердца и одна — поджелудочной железы и почки в комплексе.
А вскоре в республике появится новый центр трансплантации органов и тканей, что откроет новые перспективы для больных, нуждающихся в пересадке органов.
Жизнь прекрасна!
Для первой пациентки с пересаженным сердцем жизнь уже обрела новые краски. И не только для нее. Юрий Островский говорит о своих подопечных, избегая слов “хорошо” и “нормально”, и готов стучать по дереву, чтобы не сглазить удачу и понять его можно. Ведь пересадка сердца сложна и технически, и организационно.
Представьте, как четко должна быть поставлена работа, чтобы сердце донора для первой трансплантации было доставлено в Республиканский научно-практический центр кардиологии всего за 9 минут!
— Пересадка сердца — это высший пилотаж в трансплантологии, — убежден кардиохирург Юрий Островский. — Если удастся  выполнять 15—20 трансплантаций в год, исчезнет необходимость отправлять белорусских пациентов, нуждающихся в пересадке сердца, за рубеж.
Когда первая такая операция завершилась, талантливый кардиохирург признался, что его мечта сбылась. И тут же добавил, что уже появилась желание сделать что-то новое.
Юрий Петрович умеет удивлять, и не только коллег. Совсем недавно Островский пригласил бывших пациентов с пересаженными органами и трансплантологов... на заплыв в минский Дворец водных видов спорта.
Понятно, что никто не собирался всерьез устраивать соревнование. Но люди, которые обрели новую жизнь, доказали: все было сделано не зря.
А Федор Минин, которому новое сердце позволило мечтать, сказал, что хочет выдать дочь замуж и обязательно дождаться внуков.
Пусть так и будет!