Евгений Широков никак не может смириться с тем, что это богатство в лучшем случае идет на подстилку скоту, а в худшем просто сжигается. Сотрудник столичного БЕЛНИИП градостроительства и житель первого в стране соломенного дома со сверхнизким энергопотреблением уверен, что более дешевых, экологически чистых и энергоэффективных стройматериалов, чем прессованная солома, не существует.
И снится мне трава на крыше...
Соломенный особняк Евгения Широкова в Беларучах на фоне трехэтажного долгостроя выглядит скромным ласточкиным гнездом рядом с жилищем богатого орла.
На самом деле площадь огороженного соломенными стенами круга 70 квадратных метров, и на этой территории разместилось все, что должно быть в хорошей трехкомнатной квартире — кухня с печкой и рабочий кабинет с компьютером, санузел, “каминный зал” для приема гостей и спальня. Вместо ванной комнаты маленькая, пахнущая деревом банька. Выйдешь из нее летом, чтобы окунуться в рукотворный пруд с дождевой водой, — залюбуешься цветущей крышей строения. Для теплоты и из соображений эстетики Евгений обложил крышу толстым слоем дерна. Чудесная постройка снабжена также системой биологической утилизации стоков и трансформации их в органическое удобрение для приусадебного участка.
В этот дом никогда не приходили жировки: энергетические потребности жильцов обеспечивают солнечная батарея и ветряк на крыше. Ветряка и солнца хватает на освещение и бесперебойную работу компьютера или мультимедийного центра. Для использования мощной бытовой техники — стиральной машины — нужно включать генератор — на час — полтора в неделю. Тепло-проводность соломы в четыре раза ниже, чем дерева, и в семь раз ниже, чем кирпича, поэтому в доме с полуметровыми соломенными стенами прохладно летом и тепло зимой. Когда ударяют морозы, Евгений растапливает свою, особой конструкции, печку. Дров для отопления соломенного жилища требуется в четыре раза меньше, чем для деревянного сельского дома. Нынешней зимой Евгений на несколько недель уезжал из страны. Вернувшись, убедился, что с оштукатуренными глиной стенами ничего не случилось, — ни сырости, ни трещин.
— Дом из соломы со встроенной деревянной мебелью обошелся в половину стоимости однокомнатной квартиры, — приводит еще один веский довод в пользу соломенного зодчества Евгений. — Половина трехэтажного коттеджа тоже принадлежит мне: когда мы купили этот недостроенный особняк, в него уже было вложено на 120 тысяч долларов стройматериалов по теперешним ценам, но жить в нем невозможно из-за неэнергоэффективных решений — холодно. В каждой комнате стоит печка, но “прокормить” дровами 6—7 прожорливых печей на зарплату невозможно...
Как Ниф-Ниф подложил свинью белорусам
Коттедж зимой пустует, а летом превращается в гостиницу: Евгений и его единомышленники приглашают всех желающих на обучающие семинары.
Уже выпущено несколько книг по технологии экостроительства, так что прошедший обучение слушатель может спроектировать и построить жилье самостоятельно. Опыт показывает, что бригада непрофессионалов строит соломенный дом примерно за три месяца. На семинарах уже побывали специалисты из России и Западной Европы. Некоторые из них избрали строительство энергоавтономных домов основным видом деятельности. В Германии, например, в этом направлении работает сразу несколько строительных компаний.
— Почему же в Беларуси до сих пор не более сотни соломенных домиков? — искренне огорчаюсь я.
— Ментальность мешает, — понимает мои эмоции Евгений. — И привычка белорусских родителей читать своим малышам сказку про трех поросят. Все, что входит в наши головы до семилетнего возраста, записывается в подкорку без критического осмысления. Поэтому история с Ниф-Нифом убедила белорусов, что соломенным постройкам доверять нельзя. К тому же технология строительства из соломенных блоков требует определенной тщательности, а она не всегда нам свойственна. Это кирпичный дом можно заморозить на несколько десятилетий недостроенным, а соломенный надо возвести за сезон и следить, чтобы в процессе строительства материал не набрал лишней влаги.
У соломенных домов обнаружился лишь один, вытекающий из преимущества недостаток: они слишком дешевы. Это невыгодно строителям, чья прибыль напрямую зависит от объема освоенных средств. Поэтому растут в агрогородках типовые домики из газосиликатных блоков. Несколько лет назад Евгений Широков пытался понять, почему многие из них пустуют.
— В агрогородках повторяется одна и та же ситуация: осенью заселяется молодая семья, обустраивает свой быт. Но в отопительный сезон им приходится платить за газ огромные для сельчанина суммы, а доходы зимой на селе — сами знаете. Да и цены на газ будут расти. Если семья не может или отказывается платить, ей перекрывают газ...
Живущие в сельской местности белорусы, как их деды и прадеды, строят хаты из бревен. Впрочем, жизнь заставила их серьезно отступить от дедовского метода. В начале прошлого века существовало требование: отапливаемое помещение должно быть построено из бревен толщиной 45—50 см на тонком конце. Сейчас и 30-сантиметровых по толщине бревен не найти, так что современные деревянные дома, по-хорошему, требуют утепления. Наши деды учитывали и аспекты, связанные с тонкой энергетикой: срубая дерево, они соблюдали некоторые правила и ритуалы, чтобы не нести за этот поступок кармической ответственности. Сегодня от этих знаний почти ничего не осталось.
— Не только соображения экономии и мировой финансовый кризис стали причиной интереса к соломе на Западе, — говорит Евгений Широков. — Несколько лет назад Евросоюз провел масштабное исследование состояния здоровья подрастающего поколения. Специалисты пришли к выводу, что здоровье молодых европейцев плачевное и подрывает его не качество воды и пищи, а воздух искусственно созданной среды. В ней сегодня определяется около 4 тысяч разного рода вредностей, нормы ПДК разработаны на 2 тысячи, а подлежат измерению не более 60. За последние 30—40 лет на рынок выброшено более 100 тысяч новых химических соединений, причем ни одно из них не было проверено на то, как оно влияет на здоровье во взаимодействии с другими соединениями.
Белорусские архитекторы и строители мало внимания уделяют геопатогенным зонам и влиянию материалов на биополе человека. Хотя в мире уже разработаны техники, позволяющие зафиксировать реакцию человеческого биополя на разные типы стройматериалов. Специалисты пришли к выводу, что чем больше энергии ископаемого топлива тратится на производство материала, тем негативнее его влияние. Солома, как известно, растет сама, причем проходит на земле весь жизненный цикл.
Кстати, в архиве Евгения Широкова около 30 проектов соломенных домов. Есть даже четырехэтажка с каркасом из дерева и металлических труб.
В тему
Поднятая целина
На одного с сошкой требуется семеро с ложками
Владелец необычного дома поделился с читателями “НГ” секретами необычного метода выращивания картошки — без вскапывания, без прополки и изнуряющей борьбы с колорадскими жуками.
— Осенью я рассыпал на целине слой органических отходов и накрыл его толстым, сантиметров 40, слоем оставшейся от строительства дома соломы.
К весне слой соломы осел до 15 сантиметров, зато под ним в тепле и влаге завелись микроорганизмы. В середине июня я при помощи обычной ложки сделал углубления в почве и высадил картошку. Не полол — солома дала мульчирующий эффект. Ничем не обрабатывал: поскольку расстояние между рядами было значительным, вредителей на участке не видел. Осенью, когда картофельная ботва увяла, вилами выкопал клубни. Полмешка семян в итоге дали около шести мешков урожая. Я убедился: малозатратное ведение органического сельского хозяйства позволяет при неблагоприятных природных условиях получать урожай!
