Встретил знакомого врача, а у него лицо серое, губы дрожат, нервничает, злится. Стоим у подземного перехода, рядом с кинотеатром «Октябрь», разговариваем. В переходе двое музыкантов играют. Один на аккордеоне наяривает, а другой на гитаре. Футляр алым нутром на прохожих повернут. Тут же, на предпоследних ступеньках, профессиональный нищий с грязной протянутой рукой.
Мы с ним ранней весной виделись. Он тогда выглядел отлично: румян, весел, остроумен. Но это весной было, а тут я его здоровьем интересуюсь, вижу, что он время от времени ладонь к сердцу прижимает, сопит и тяжело вздыхает. Спрашиваю, как жена, родители, все ли путем? Ну мало ли... Интересуюсь, куда в отпуск отправляются, как у сына дела?
Он от всех дежурных вопросов отмахнулся, кроме последнего. Словно я холодным на горячее или наоборот. Вздохнул глубоко, словно нырнуть собрался, и говорит, глядя мне в глаза, что сын «задрал»! Именно это слово и употребил. Тут я, зная их Славика, сделал круглые глаза и улыбнулся, думая, что разговор пойдет о неожиданной и скорой женитьбе, снегом на еще не седые родительские головы упавшей...
«Представляешь, он сдал сессию в институте, хорошо сдал, там не схитришь. На третий курс перешел и вдруг, два дня назад, поставил нас с женой перед фактом, что в медицинском учиться не желает, что это не его, не греет, не видит он себя в медицине, что не собирается жить, как мы, чужой жизнью... Он сказал, что я живу не своей жизнью...» — хирург произнес тираду и на меня обреченно смотрит.
Я молчу, думаю. Пытаясь с мыслями собраться.
Он же опять заговорил, теперь длинно и громко. О славной семейной традиции, о знаменитой врачебной династии. Дедов, прадедов вспомнил. Один из предков служил где–то под Вильно земским врачом, второй дед — хирург известный. Выглядело и звучало все это как обвинение в предательстве семейных традиций и ценностей. Ни много ни мало. Естественно, что они, родители, жизни своей не жалели, крутились на двух работах рук не покладая...
Хорошо еще, что в порыве негодования мой приятель не стал говорить о том, что они с женой часто недоедали, спали под открытым небом, ходили босые... А то бы я громко смеяться начал. Но о репетиторах, обошедшихся в круглую сумму, он не забыл. Даже сказал, что они с женой из–за подготовки сына к экзаменам в тот год в Тунис не поехали, а довольствовались родительской дачей в Крыжовке...
«Ты не поверишь, видеть его не могу... Лежит в своей комнате на диване в потолок смотрит, музыку слушает... Может, ты с ним поговоришь? Может, ты ему объяснишь, что так нельзя. Что любое дело надо до конца доводить, если поступил, то доучиться, диплом получить. Что потом будет интересно», — в голосе приятеля появился энтузиазм. Он ухватился за пришедшую только что мысль.
Мне же подобная мысль не показалась ни спасительной, ни интересной. Я пытался сказать, что не вижу большой трагедии в том, что его сын принял такое решение. Что расстраиваться не стоит, ведь все живы и здоровы. Начал в пример приводить своих знакомых, тех, чьи дети, окончив институты и университеты, поменяли профессии и теперь вполне себе довольны, а некоторые откровенно счастливы.
Он смотрел на меня профессиональным взглядом, с нескрываемым сожалением, так смотрят на больного, не желающего принимать таблетки... И я, виновато улыбаясь, задал вопрос, о том, чем собирается заниматься его сын, уйдя из медицины?
«Три года учебы... Фамилия наша, моя, деда... И все коту под хвост? Нет, я этого не допущу. Он у меня доучится... Тебе хорошо такие советы давать, ты же за него не отвечаешь? Говорит, что хочет быть кинорежиссером! Представляешь, у нас в роду нет артистов, музыкантов, танцоров... У нас даже на балалайке никто не тренькал. Медицина у него в крови, ну какой из него режиссер?» — глядя в землю, голосом, не предвещающим ничего хорошего, сказал хирург.
Ровно через год, на том же месте, у кинотеатра, я встретил Славу. Он был похож на своего отца–хирурга. В переходе играли другие музыканты. Слава сказал, что перешел на второй курс и будет режиссером.
Родители всегда хотят, чтобы их детям было лучше, но только не всегда знают, как этого добиться.
Советская Белоруссия №127 (24510). Среда, 9 июля 2014 года.
