Семь раз отмерь, один раз отрежь...

«Мы вопрошаем и допрашиваем прошедшее, чтобы оно объяснило нам наше настоящее и намекнуло о нашем будущем...» Так и хочется повторить это за Виссарионом Белинским, когда перебираешь старые архивные документы. Память о великих людях и великих событиях...
«Мы вопрошаем и допрашиваем прошедшее, чтобы оно объяснило нам наше настоящее и намекнуло о нашем будущем...» Так и хочется повторить это за Виссарионом Белинским, когда перебираешь старые архивные документы. Память о великих людях и великих событиях... Кто сомневается, что ее нужно хранить? Но задумывались ли вы, что это хранение требует и немалых материальных вложений? Тем более в недавнем нашем советском прошлом правом на память распоряжались исключительно в высоких партийных кабинетах. Кое–какие «пятна» истории надлежало забывать, на увековечение чего–то либо кого–то — испрашивать разрешения... И традиционно этими ходатаями за право на память были писатели.

Итак, полистаем вместе уникальные документы.

«На iх бесперашкодна топчацца скацiна»...

23 мая 1956 года членам Бюро ЦК Компартии Белоруссии было отправлено очень эмоциональное письмо от народного поэта Якуба Коласа.

«Як мне вядома, амаль усюды па Беларускай Совецкай рэспублiцы ў страшнай запушчанасцi знаходзяцца могiлкi, дзе спачываюць вечным сном людзi, сыйшоўшыя ў магiлы. Могiлкi не агароджаны, на iх бесперашкодна топчацца скацiна. А на гэтых могiлках ёсць вядомыя людзi, што прысвяцiлi сваю дзейнасць, сваё жыццё народу i Радзiме — Францiшак Багушэвiч, Дунiн–Марцынкевiч i шмат iншых. Такая непавага да сваiх продкаў не ёсць сведчанне аб нашай культуры». (Тут и ниже — орфография оригиналов. — Авт.)

К счастью, Якуб Колас имел достаточно высокий авторитет. Его письмо не осталось без реагирования. В Постановлении ЦК КПБ от 7 августа 1956 г. «Предложения по письму Якуба Коласа о благоустройстве мест захоронения» значится: «Поручить Совету Министров БССР рассмотреть данный вопрос». Постановление подписал первый секретарь ЦК КП Белоруссии К.Мазуров.

Появился ли после этого порядок на кладбищах? Не везде. Поскольку почти 20 лет спустя в письме на имя первого секретаря ЦК П.Машерова от 2 мая 1972 г., посвященном «нездоровым настроениям среди отдельной части населения еврейской национальности», говорится:

«25 мая с.г. под предлогом оказания почестей узникам еврейского гетто была предпринята попытка провести митинг у могилы жертв фашистского террора по ул. Ратомской. В данном случае, на наш взгляд, было использовано невнимательное отношение местных органов к благоустройству указанной могилы».

Сигнал был принят, и когда 2 мая к 11 утра сотня «граждан еврейской национальности, преимущественно пожилых» собралась с лопатами и граблями, чтобы продолжить приведение в порядок могилы и возложить венки, их строго «попросили» разойтись — под предлогом того, что накануне все уже прибрано по распоряжению Центрального райисполкома.

Памятник на месте расстрела 5 тысяч евреев Минского гетто появился здесь еще в 1946 году и был единственным на территории СССР памятником с еврейскими надписями. Но официально этого памятника как бы не существовало. Только в 2000 году здесь была установлена скульптурная композиция. До этого ЦК КПБ предпочитал следить за тем, чтобы «не собирались»...

Бровка и Богушевич

В своем письме Якуб Колас в качестве примера заброшенного кладбища приводил то, где находится могила Франтишка Богушевича... А ведь несколькими годами раньше, в 1950–м, на имя Председателя Совета Министров Белорусской ССР тов. Клещева Алексея Ефимовича было отправлено письмо следующего содержания:

«Акадэмiя навук i Саюз Совецкiх пiсьменнiкаў БССР у сувязi з пяцiдзесяцiгоддзем са дня смерцi выдатнага паэта–дэмакрата, аднаго з пачынальнiкаў новай беларускай лiтературы Францiшка Багушэвiча, просяць Совет мiнiстраў БССР правесцi наступныя мерапрыемствы:

1. Уключыць у планы капiтальнага будаўнiцтва пабудову ў блiжэйшыя гады лiтаратурнага музея рэспублiкi, у якiм сканцэнтраваць усе матэрыялы па гiсторыi беларускай лiтаратуры, пачынаючы з старых часоў i па сённяшнi дзень.

2. У мэтах увекавечання памяцi Францiшкi Багушэвiча паставiць помнiк паэту ў горадзе Смаргонь.

3. Устанавiць на доме ў вёсцы Кушлянах Смаргонскага раёна, у якiм нарадзiўся, жыў i памёр паэт, адпаведную мемарыяльную дошку.

4. З мэтай захавання гэтага дома ад канчатковага разбурэння прасiць Савет мiнiстраў даць неадкладныя ўказаннi маладзечанскiм абласным арганiзацыям аб высяленнi з дома ўсiх староннiх асоб i правядзеннi тэрмiновай рэстаўрацыi дома i ўлiку ўсiх рэчаў /мебель, партрэты i iнш./, асабiста належыўшых паэту, альбо так цi iнакш звязаных з жыццём i творчай дзейнасцю паэта /многiя з гэтых рэчаў знаходзяцца на сённешнi дзень у карыстаннi прыватных асоб на радзiме паэта/.

У далейшым у рэстаўрыраваным доме Багушэвiча адкрыць фiлiял лiтаратурнага музея, прысвечаны яго iменi.

5. З мэтай прывядзення ў належны парадак магiлы паэта ў вёсцы Жупраны, Ашмянскага раёна, адпусцiць належныя сродкi на агароджу магiлы i ўстаноўку на ёй невялiкага помнiка /.../».

Письмо подписано президентом Академии наук БССР Н.Гращенковым и председателем правления Союза советских писателей БССР Петрусем Бровкой.

Петрусь Бровка, какие бы предубеждения против него в литераторской среде ни бытовали, как раз таки много сделал для увековечения памяти предшественников–коллег. На письмо наложена резолюция: «т. Ладыжину, т. Бровко, т. Лынькову. Внести проект постановления Совмина БССР на бюро». Но любопытно, что напротив пункта о приведении в порядок могилы Богушевича поставлен жирный вопрос.

Музей в Кушлянах действует и поныне как филиал Государственного музея белорусской литературы. Однако состояние его еще до конца 80–х было не самым лучшим.

Подозрительная монашка

Извините за нескладный каламбур, но чтобы кто–то вошел в историю, нужно, чтобы кто–то его туда ввел. Поскольку ушедший из жизни сам за себя не похлопочет. Даже если он святой — как наша преподобная Евфросиния Полоцкая. То, что мы сегодня знаем и говорим о ней, заслуга тех людей, которые из эпохи в эпоху хранили память о ней, писали о ней... Даже в те времена, когда подобные личности были подозрительны. В апреле 1973 года секретарю ЦК КП Белоруссии А.Т.Кузьмину поступило письмо из Совета по делам религий при Совете Министров СССР. Письмо появилось по поводу того, что Русская православная церковь готовилась отмечать 800–летие Евфросинии Полоцкой (тогда датой рождения считался 1120 г.). Автор кратко пересказывает биографию просветительницы, беря в кавычки слова «гроб господень», «святые», «священные», «мощи». И высказывает обеспокоенность тем, что «церковники попытаются использовать эту дату для более широкого привлечения в храмы верующих, прославления прогрессивной роли русской православной церкви. Возможно, в Полоцке появятся и паломники из различных районов Витебщины и других мест».

Поэтому в письме даются следующие рекомендации: «...эту дату целесообразно отметить лишь архиерейским богослужением в Спасо–Ефросиниевской церкви в гор. Полоцке, в других церквах специальных богослужений, на наш взгляд, проводить не следует.

Как нам представляется, средствам массовой информации, за исключением специальных изданий, нет необходимости привлекать к деятельности Ефросинии Полоцкой внимание трудящихся республики».

Сегодня, согласитесь, странно это читать, тем более когда о Евфросинии написаны известные романы, пьесы, поэмы.

Где же та улица...

К сожалению, не всегда ценности уцелевают «естественным путем», и если не удается достучаться до высокого начальства, то исчезают не только музеи, но и... улицы и реки.

В 1970 году на имя Машерова поступило письмо о судьбе древнего центра Минска, включающего улицы Немига, Островского, Бакунина, Герцена, Революционную, Музыкальный переулок, площадь Свободы.

Авторы письма утверждали:

«На нашу думку, гэты старажытны цэнтр горада абавязкова трэба /.../ зберагчы як музейна–запаветную зону, як турысцкi запаветнiк...

На жаль, у адпаведнасцi з планам рэканструкцыi цэнтра ўвесь гэты раён (за выключэннем Пабернардынскага сабора) мяркуецца знесцi i забудаваць новымi будынкамi, што, без сумнення, нанясе гораду непапраўную шкоду, бо пазбавiць яго рысаў гiстарычнай непаўторнасцi. У першую чаргу небяспека пагражае старажытнай Нямiзе, дзе, у сувязi з пракладкай будучай магiстралi, дамы пачынаюць ужо зносiць. А мiж тым магiстраль, якая плануецца на месцы Нямiгi, можна было б пракласцi ў абход (па вул. Дзiмiтрава i Рэспублiканскай) або пусцiць па падземным тунелi. Некаторыя затраты, неабходныя для будаўнiцтва тунеля, з лiшкам акупiлiся б, таму што, па–першае, быў бы захаваны цэнтр горада, па–другое, быў бы захаваны яшчэ прыдатны для жылля (пасля адпаведнай рэканструкцыi) жылы фонд, што асаблiва важна ў святле рашэнняў снежаньскага Пленума ЦК КПСС 1969 года, i па–трэцяе, будаўнiцтва тунеля садзейнiчала б лiквiдацыi вулiчнага шуму ў гэтым густанаселеным раёне. /.../

Старажытны цэнтр Мiнска павiнен быць захаваны для нашых сучаснiкаў i нашчадкаў як памяць пра працоўныя i гераiчныя справы беларускага народа».

Письмо подписали 49 представителей творческой интеллигенции, среди них — Рыгор Ширма, Андрей Бембель, Евгений Тикоцкий, Максим Лужанин, Ян Скрыган, Владимир Короткевич, Янка Брыль, Сергей Граховский...

Если бы их голоса были услышаны, город наш, наверное, имел бы совсем другой облик... Но Госстрой БССР и исполком Минского городского Совета депутатов трудящих в ответ на письмо объяснили, что, во–первых, городу нужна магистраль, спроектированная, между прочим, на Всесоюзном конкурсе, во–вторых, под землей уже есть железобетонная труба большого диаметра, по которой течет Немига. И, в–третьих, «в районе Немиги население проживает в неудовлетворительных санитарно–гигиенических условиях». А главное, за исключением нескольких памятников архитектуры, «застройка не представляет такой ценности». Следовательно, решение по реконструкции Немиги является правильным. И появились на месте древних улиц, ничуть не уступавшим по красоте и своеобразию знаменитым у туристов улицам Вильнюса, убогие серые громады, безликие строения, похожие на спичечные коробки. Уникальная Немига исчезла...

Последствия того решения больших знатоков архитектуры (да и вообще жизни!) из ЦК КПБ мы наблюдаем до сих пор...

Когда–то философ Джон Локк сказал, что память — это медная доска, покрытая буквами, которые время незаметно сглаживает, если порой не возобновлять их резцом. Наш долг перед прошлым выплачивается мизерными долями, но не выплатить его нельзя. В том числе и по «векселям», приведенным в этой статье.
Заметили ошибку? Пожалуйста, выделите её и нажмите Ctrl+Enter