Однозначно дискуссию о целесообразности сектора государственных предприятий можно снять с повестки дня. Конечно, можно спорить о нюансах, но в целом белорусская экономическая модель продемонстрировала свою устойчивость. Ее не разрушил ковид, не сломали и санкции. Храбро принял удар и бизнес. По крайней мере некоторая его часть. Но каркасом, который позволил устоять во время экономического землетрясения, были государственные предприятия. Именно они сыграли роль рычага, благодаря которому ситуация осталась управляемой.
|
|
|
Модель из жизненных реалий
В экономике и государственном строительстве любая концепция, идея, теория, модель имеют право на жизнь. Более того, могут быть даже эффективными. Но при определенных условиях.А они никогда не повторяются. В общих чертах история может и развивается по спирали, но каждый виток имеет свои особенности. Причем в каждой стране и регионе они обладают непередаваемыми оттенками.
Поэтому когда говорят про благо «чистого» монетаризма, неоклассических или кейнсианских подходов… Можно только пожать плечами. Концепции интересные, но в своем первозданном виде утопичны. В мире давно в моде эклектика.
И экономический инструментарий собирается исходя не из «лабораторных» концепций, а из реальной ситуации.Когда и где произойдет очередной катаклизм, ученые не могут спрогнозировать. Но в некоторых регионах к ним надо быть готовыми всегда. И в планировку городов, проекты зданий закладывать эту угрозу.
В случае Беларуси она такова, что нам нужно было выстраивать не просто социально ориентированную модель, а с сейсмологической устойчивостью. Периоды потеплений и охлаждений с тем же Западом предполагали рано или поздно возможность тектонических сдвигов.
Собственно говоря, такие каркасы устойчивости и проектировали изначально в нашей экономической модели. Нередко приходилось слышать об излишней мнительности. Но слишком реальными были основания для опасений. По большому счету санкции и ограничения для нашей страны в мировой экономике существовали всегда. Вопрос был только в количестве. Поэтому ожидания землетрясения вполне оправдались. Причем одно за другим произошли сначала пандемийные «толчки», затем — тряска, вызванная геополитическими причинами.
Гнутся, но держат
И ребра жесткости нашей экономики сработали. Да, иной раз гнулись, но выстояли. А их роль сыграл именно государственный сектор. В самые непростые месяцы — весной и в начале лета 2022 года, когда пакеты рестрикций стремительно выскакивали из-под перьев западных политических чиновников, было много непонятного.Сегодня по большому счету определенностей больше, чем было тогда. Если не все, то многие точки над «i» расставлены. Но в условиях многогранной турбулентности немалое количество частных компаний и инвесторов решили сделать паузу. Чтобы оглядеться, осмотреться, но, самое главное, максимально выйти в кеш и подождать дальнейшего развития событий. Этакий деловой вариант сидения на чемоданах. Кстати, практика западных стран показала: никакое государственное давление не может заставить частников работать, когда они этого не хотят. Стоит вспомнить хотя бы историю с пикировкой Байдена и нефтяных магнатов. Многого Белый дом добился? Пришлось распечатывать стратегические запасы. Тоже вмешательство в пресловутый рынок. Только не очень эффективное.
В Беларуси пошли другим путем. Прямой контроль государства оставили не за хранилищами, а за стратегическими отраслями. И когда возникают сложные моменты, государство, пользуясь правом собственника, решает их через производственный актив.Этот подход очень много и часто критиковали. Но он оказался рабочим и эффективным. В том числе в период пандемии. И геополитических разломов. Конечно, некоторые моменты еще стоит подшлифовать. Но в целом наша модель показала себя достаточно конкурентоспособной. Особенно по сравнению с теми же европейскими подходами, когда государство выступает не участником экономических процессов, а наблюдателем-регулятором.
Цена должна быть справедливой
Оказалось, что одного законодательно-административного окрика мало для решения проблемы. Например, энергетической. Собственно говоря, в той же Германии это уже поняли. Поэтому ряд энергетических активов давят административным ресурсом, фактически банкротят (на мой взгляд — совершенно сознательно) и таким образом восстанавливают государственный контроль над критической отраслью. Точнее, пытаются.Сколько уйдет времени на формирование полноценной механики — сложно сказать. Достопамятная Маргарет Тетчер почти 20 лет приватизировала крупные государственные компании. Теперь, видимо, ее преемникам придется столько же времени потратить, чтобы вернуть реальный контроль над экономикой. Процентная ставка и бюджетный канал уже не работают. Если и влияют на результат, то не столь значительно, чтобы решать стратегически проблемы.
В Беларуси государство может напрямую влиять на ключевые отрасли через государственные активы. Но при этом сохраняется конкурентная среда.Да, в силу небольших размеров национальной экономики у нас не может быть много производителей в тех же машиностроении, нефтепереработке и некоторых других сегментах. Но у нас открыты границы для российских товаров, единое экономическое пространство в рамках ЕАЭС.
Есть место и для частного бизнеса, и он играет значительную роль в ряде сегментов. Но государственные предприятия способны обеспечить потребности страны в стратегической продукции при любой погоде.Открыт вход на рынок и для новых игроков. Другой вопрос, что регуляторика через активы в значительной степени исключает спекулятивные моменты. Соответственно, и сверхприбыли. Но таковы правила игры в нашей социально ориентированной модели: цена должна быть справедливой, как и доходы.
