В первый день нового 1976 года ровно без пятнадцати шесть сто миллионов советских людей одновременно прильнули к телевизору. 184 минуты подряд, отставив в сторону тарелки с новогодним оливье, они зачарованно наблюдали за тем, как развертывается на экране смешной и пронзительно грустный роман учительницы Нади Шевелёвой и хирурга Жени Лукашина. Это были новые герои, в которых тысячи и миллионы людей узнали самих себя. Герои, единственным богатством которых был томик стихов под подушкой, у нее – Цветаева, у него – Пастернак, и хрущевская двухкомнатка на двоих со стареющей мамой.
В роли Жени Лукашина снимался 37-летний Андрей Мягков. Не красавец, не атлет, но половина советских женщин в него влюбилась. Я думаю, как раз потому, что не Ален Делон и не Марчелло Мастроянни, а хороший интеллигентный человек (сейчас бы сказали – «ботаник»), по которому неприкаянные наши женщины тосковали и на экране, и в жизни.
Интересно, что в прежних фильмах эти женщины его не заметили. Ни Алешу в номинированном на «Оскара» фильме Пырьева «Братья Карамазовы», ни Ленина, ни Гайдара, ни Герцена. Дожидались, пока он сыграет самого себя. И ведь правда, до того, как стать артистом, он – сын питерских педагогов техникума – успел поработать инженером в НИИ на той же зарплате, что его герой, и только потом из самодеятельности пришел в школу-студию МХАТ.
Успех «Иронии судьбы» в какой-то мере стал для Мягкова проклятием. Он много снимался, но его замечали только тогда, когда он в очередной раз играл Женю Лукашина. К счастью, есть еще театр, где его великий талант развернулся во всем своем многообразии.
Сегодня Андрей Мягков предпочитает писать детективные романы. Интервью почти не дает. За долгие годы службы в московских театрах не посетил ни одного банкета. О современном российском кино отзывается резко: «Мы так бесстыдно подражаем американцам! Боевики, драки, бесконечный экшен. Кино стало бесчувственное, бессердечное. У советского кино было своё лицо, а сейчас его взяли, повернули затылком и нарисовали на нём американскую физиономию». О коллегах еще резче: «Я не могу их видеть. Никого». Потому что не пришли на панихиду Рязанова.
Но многозначительное отсутствие Мягкова на экране и в светской жизни ему не вредит. Совсем наоборот. Его помнят и вряд ли когда-нибудь забудут.
