«Говорят, что числа правят миром. Нет, они только показывают, как правят миром». Слова эти принадлежат Иоганну Вольфгангу Гете, и ныне мы находим в них особый смысл. Почему? Да просто потому, что сегодня нам предстоит поговорить о переписях населения в СССР.
Знаете ли вы, например, что долгие годы в России переписчики занимались собиранием «сказок»? Да–да, так и звучало. Еще в 1718 году Петр Первый издал указ, которым предписывалось «взять сказки у всех (дать на год сроку), чтобы правдивые принесли, сколько у кого в которой деревне душ мужеского пола». Составленные подобным образом списки («сказки») были собраны лишь через три года, а затем в течение следующих трех лет были подвергнуты проверке — «ревизии». С тех пор учеты населения в России стали называться «ревизиями податного населения» или просто «ревизиями». Такие ревизии проводились на протяжении почти полутора веков, вплоть до отмены крепостного права. Всего в России прошло десять ревизий, причем последняя — в 1857 — 1860 годах. Ну а первая в современном понимании перепись в Российской империи прошла в 1897 году. Первая советская перепись пришлась на 1920 год, но понятно, что тогда не могли сосчитать всех, и потому официально Первой Всесоюзной считается перепись 1926 года. По ее итогам зафиксировано, что в стране проживали 147 млн. человек, но только 18 процентов из них считались городскими жителями; процент грамотных составил 56,6. Любопытно, что перепись 1926 года провели в декабре. Это любопытно прежде всего потому, что остальные шесть советских переписей прошли исключительно в январе.
Вместе с корреспондентами газет «Рабочий» и «Советская Белоруссия» сегодня мы ведем импровизированный репортаж об этих событиях.
«Поезд № 2 (Негорелое — Владивосток), шипя и пыхтя, подкатил к станции Минск... Руководитель бригады счетчиков все время нетерпеливо посматривал на часы. Инструкция предписывала начать перепись пассажиров поездов в 11 часов вечера. Прозвучал последний звонок. Лязгая железом, поезд плавно отошел от вокзала. Было 11 часов без одной минуты. Счетчики приступили к работе... В поезде ехали несколько иностранцев. С помощью переводчика счетчики заполнили на них переписные листы... От одного из пассажиров счетчица узнала, что он безработный. Последний оказался американским художником и ехал в СССР на работу. Он ехал сюда, твердо зная, что это единственная страна в мире, где хорошо живется» («Пассажиры одного поезда», 9.01.1937 г.).
И сразу хочется сделать примечание. Ну разве в 1937 году могло что–то обойтись без подозрений, без вредительства и в конечном счете без «врагов народа»? Вот, что называется, подсчитали — и прослезились. Результаты переписи разошлись с публиковавшимися ранее сильно преувеличенными оценками численности населения страны, и, как итог, организация переписи была признана неудовлетворительной, а ее материалы — дефектными. Данные переписи 1937–го так и не были обнародованы, а ее организаторы и многие руководители государственной статистики стали «врагами народа». В 1939 году начали считать народ по новой.
«Население нашей республики исключительно тепло и приветливо встречает счетчиков. Но есть исключения. Например, прокурор Минского сельского района тов. Мелехов в ночь с 16 на 17 января находился в гор. Дзержинске, в гостинице, где и должен был быть переписан как временно проживающий. Однако, когда в гостиницу пришел счетчик, тов. Мелехов отказался дать требуемые сведения. В соответствии с постановлением Совнаркома от 26 июля 1938 года граждане, уклоняющиеся от дачи сведений или дающие заведомо неверные сведения, привлекаются к судебной ответственности» («Исправить ошибки первых дней переписи», 20.01.1939 г.).
И здесь не все вышло гладко. Численность населения страны составила 190,7 млн. человек (в том числе городского — 32%), но скорая война помешала завершить полную обработку материалов.
«Перепись населения сыграет важную роль в осуществлении гигантских задач, намечаемых семилетним планом. Данные переписи наглядно покажут глубокие изменения жизни народа и культурного облика советского человека, отразят великие достижения социалистического строя в развитии экономики страны, росте хозяйства и культуры национальных республик, в развитии всех национальностей Советского Союза. В результате переписи будут получены точные сведения о численности населения страны, его размещении и занятии, о составе населения по полу, возрасту, национальности и образованию» («Обращение Центрального Комитета Коммунистической партии Советского Союза и Совета Министров СССР ко всем гражданам Советского Союза», 9.01.1959 г.).
Несмотря на катастрофические человеческие потери в Великую Отечественную, перепись 1959–го зафиксировала увеличение численности населения СССР (до 208,8 миллиона человек), при этом доля городского населения составила уже 48 процентов.
«Справки о прохождении переписи будут выдаваться всем лицам, переписанным в качестве временно проживающих, и всем переписанным в поездах, на судах дальнего следования, на вокзалах, в портах, аэропортах, на пристанях, станциях, в гостиницах, домах колхозников, больницах, санаториях и других помещениях с «подвижным» населением, а также тем, кто предполагает в период переписи или контрольного обхода, то есть с 15 по 29 января, выехать в какое–либо другое место хотя бы на один день. Справки будут выдаваться и тем лицам, на которых составлены контрольные бланки. Справки должны храниться населением до 10 февраля. Справки всем этим лицам будут выдаваться для того, чтобы они не были внесены в переписные листы дважды» («Свидетельство нашего взлета», 14.01.1970 г.).
Как говорят сегодня статистические отчеты, в ходе переписи 1970 года было собрано значительно больше данных, чем в двух предыдущих. Во многом это произошло потому, что впервые в практике советских переписей ради экономии времени и средств часть сведений была получена путем опроса не всех, а только 25% жителей. Общая численность населения по переписи — 241,7 млн. (городское — 56%).
«В седьмой графе переписного листа есть вопрос: «Национальность». Отвечая на него, трудящиеся нашей республики подтверждают, что в Белоруссии дружно живут и вдохновенно трудятся люди более чем ста национальностей и народностей. Это примечательный показатель. Он дополняет общественный портрет советских людей еще одним важным штрихом, говорящим о том, что мы, советские люди, воспитанные ленинской партией, по своему характеру и по своим деяниям — интернационалисты» («Зеркало общества», 24.01.1979 г.).
Историки обращают внимание, что в 1979 году впервые в практике советской статистики записи, сделанные при опросе, вводились в электронно–вычислительную машину (ЭВМ) с помощью специальных считывающих устройств и записывались на магнитную ленту. Это на самом деле позволило лучше подсчитать население (итог переписи — 262,4 млн. человек, доля городского населения — 62%). Но что бы ни говорили интернационалисты, мы для себя отметим тему «национальности», или пресловутой «пятой графы». В запомнившейся многим формулировке запись о национальности стали делать в паспорта граждан СССР с 1974 года. «Пятая графа» в анкетах просуществовала до новых времен. И спорили о ней до хрипоты. В 1989 году количество людей, назвавшихся белорусами, превысило 10 млн. человек. Но «Советской Белоруссии» до последней советской переписи почти не было дела. Кроме опубликованной накануне события официальной информации («О чем спросит счетчик», 7.01.1989 г.) никаких репортажей в газете опубликовано не было. Оно и немудрено. В стране уже началось выдвижение на съезд народных депутатов, и многим попросту стало не до статистики. С каждым оборотом секундной стрелки в те годы все меньше уделялось внимания голым цифрам и все больше появлялось голых, непричесанных фактов. В общем, жизнь становилась все веселее и веселее...
