С ИВАНОМ Александровичем ЗАМОРИНЫМ я познакомился в Кобрине в 1984 году совершенно случайно. Вместе стояли в очереди в магазине, разговорились. Потом было еще несколько встреч. В результате я написал очерк, который был опубликован в местной районной газете. Правда, тогда нельзя было рассказать обо всем, о чем сообщил этот легендарный человек. Теперь иное время, и многое перестало быть тайным.
НО сначала несколько слов о его биографии. Иван Заморин родился 10 апреля 1918 года в деревне Костенка, что на Могилевщине. Свою трудовую деятельность начал в 13 лет мотористом на швейной фабрике. Юношей в то время влекла к себе армия, а самые смелые мечтали о профессиях летчика, моряка. Мечтал о небе и Иван Заморин. И уже в 19 лет окончил Могилевский аэроклуб, потом была военная школа летчиков-истребителей в Борисоглебске. С 1938 года — служба в Красной Армии.
С самого начала Великой Отечественной войны и до последнего ее дня Иван Заморин находился на фронте. До июня 1942 года воевал в составе 168-го истребительного авиаполка, потом, до января 1944-го, командовал 2-й эскадрильей 18-го гвардейского истребительного авиаполка. Этот полк известен тем, что «курировал» французскую эскадрилью «Нормандия — Неман». Вот что Иван Александрович рассказывал о совместной службе с французами:
«В марте 1942 года в наш полк прибыли 15 французских летчиков под командованием Жана Тюляна. Сначала они составили одну эскадрилью, которую назвали «Нормандия». Она была создана в соответствии с соглашением между Французским национальным освободительным комитетом, возглавляемым генералом де Голлем, и правительством Советского Союза. Эта эскадрилья представляла Францию на советско-германском фронте. Потом, когда прибыли новые группы французских летчиков-добровольцев, эскадрилья была преобразована в полк «Нормандия — Неман».
Да, французские летчики были смелыми людьми, но вот мастерства у них не хватало. А задачу перед советским 18-м авиаполком вышестоящее командование ставило категорическую: делать все возможное и невозможное, чтобы не допустить гибели союзников.
«Как этого можно было добиться в боевых условиях?! — возмущался Иван Заморин. — Тем более что французы сами часто неоправданно рисковали там, где нужно было демонстрировать хитрость и мастерство».
Леонид ХРУЩЕВ и Иван ЗАМОРИН.
Кстати, именно в одном из таких боевых вылетов погиб первый командир французской авиаэскадрильи Жан Тюлян. И, как назло, командовал совместным полетом Иван Заморин. А накануне за мужество и героизм, проявленные в воздушных боях, капитан Заморин был представлен к званию Героя Советского Союза. Из-за гибели Жана Тюляна представление «зарезали».
Второй раз Иван Заморин мог получить это высокое звание осенью 1943 года. Ходатайство о награждении уже подписали командир полка подполковник Анатолий Голубов, командир дивизии генерал-майор Георгий Захаров, командующий 1-й воздушной армией генерал-лейтенант Михаил Громов, командующий Западным фронтом генерал армии Василий Соколовский. Казалось бы, все, до звания Героя оставался только один шаг. Однако и на этот раз Заморину не повезло. История — почти аналогичная той, что была с французами. Только теперь погиб Леонид Хрущев — сын тогдашнего члена Политбюро Никиты Хрущева.
…Летчики Леонид Хрущев и Иван Заморин в паре выполняли боевое задание за линией фронта и были атакованы несколькими немецкими истребителями. В ходе боя самолет Леонида Хрущева был подбит, упал на вражеской территории, а летчик погиб. Командир полка испугался того, что именно в его части погиб сын высокопоставленного партийного функционера, и уговорил Заморина написать в рапорте, что самолет Хрущева хотя и был подбит, однако летчик не погиб, а имел возможность воспользоваться парашютом, приземлиться и остаться в живых.
Звание Героя Советского Союза Иван Заморин и на этот раз не получил.
ИВАНА Александровича еще долго мучила совесть из-за того, что пошел на обман. И только после смерти Хрущева Заморин направил письмо министру обороны СССР Д. Ф. Устинову: «Командование моего полка было крайне заинтересовано в том, чтобы принять эту версию за чистую монету. Потому что оно также напрямую разделяло суровую ответственность за гибель летчика — сына члена Политбюро! Я побоялся выступить против командования и пошел на сделку с совестью, фальсифицировал факты. Я в рапорте умолчал о том, что, когда фашистский «Фокке-Вульф-190» бросился на мою машину в атаку, зайдя мне снизу под правое крыло, Леонид Хрущев, чтобы спасти меня от смерти, направил свой самолет наперерез залпу вражеского истребителя… Самолет Хрущева буквально рассыпался у меня на глазах! Вот почему на земле невозможно было найти следов этой катастрофы, тем более что искать их начальство приказало не сразу — тот наш бой происходил над территорией, оккупированной немцами».
Это покаянное письмо было найдено в рабочем столе министра обороны СССР Д. Ф. Устинова после его смерти. Почему Дмитрий Федорович не дал ему дальнейшего хода? Кто знает… Во всяком случае, вокруг истории смерти летчика Леонида Хрущева потом было наворочено столько выдумок, что до истины докопаться невозможно и сегодня. Можно ли осуждать за это Ивана Заморина? Я бы не брался — такое сложное было время. Однако факт остается фактом: именно его рапорт послужил основой для подобной фальсификации.
Закончил Великую Отечественную войну Иван Заморин подполковником, командиром 523-го истребительного Оршанского Краснознаменного орденов Суворова, Кутузова и Александра Невского авиационного полка. Всего за годы войны совершил 278 боевых вылетов, лично сбил 12 вражеских самолетов и 14 — в групповых боях. Это официально. По словам же командира 303-й истребительной авиадивизии генерала Захарова, Иван Заморин имел около 20 личных побед, но из-за своей скромности никогда не настаивал на занесении многих сбитых самолетов противника на свой личный счет, если такой факт не был подтвержден фотосъемкой.
После окончания войны Иван Александрович продолжал службу в авиации. 523-й авиаполк, которым он командовал, перевели из Восточной Пруссии в Белоруссию, в Кобрин. Тут произошла еще одна история, которая могла окончиться присвоением Ивану Заморину звания Героя Советского Союза. Однако не суждено…
В КОБРИНЕ Иван Александрович познакомился с девушкой, которая работала официанткой в летной офицерской столовой. Любовь у них случилась, как говорится, с первого взгляда. Молодые люди уже собирались идти в ЗАГС, но вдруг Ивана вызвали в политотдел дивизии и сообщили, что его снова представили к присвоению звания Героя Советского Союза — за все подвиги, которые он совершил в годы Великой Отечественной войны. Но чтобы на этот раз представление дошло до своего логического завершения, Иван Александрович должен был отказаться от… официальной регистрации брака. Заморин вспылил: какое вам, мол, дело до моей личной жизни?! Тогда ему сообщили, что во время фашистской оккупации Кобрина его будущая жена служила официанткой в немецкой офицерской столовой. С таким «темным пятном» нечего и мечтать о звании Героя. Так что выбирайте, товарищ гвардии подполковник.
Несмотря на уговоры и даже угрозы со стороны высокого начальства, Иван Александрович женился на своей любимой, с которой прожил в любви и согласии всю оставшуюся жизнь. Кстати, через какое-то время выяснилось, что она служила официанткой у немцев по заданию кобринских подпольщиков и даже участвовала в подготовке диверсии, в результате которой погибли несколько десятков фашистских офицеров-летчиков. Таким образом, любимая женщина была реабилитирована, однако упрямство в отношениях с высоким военным и партийным начальством Ивану Александровичу не простили и к вопросу о присвоении звания Героя Советского Союза более уже не возвращались никогда. Я поинтересовался у Заморина, не жалеет ли он о том своем выборе. Смотришь, носил бы Золотую Звезду на лацкане пиджака… Иван Александрович только улыбнулся:
— Ни разу не пожалел! И даже мыслей таких не возникало. Подумаешь, награда. Любовь дороже. А вот то, что во время войны Героя не дали — это совсем другая история. Ни в смерти французского летчика, ни в гибели сына Никиты Хрущева моей вины не было. Так что я иногда закономерно шучу: французское правительство оценило мои боевые действия в Великой Отечественной войне выше, чем советское, так как высшая награда Франции у меня есть, а высшей награды СССР нет.
Орденом Почетного легиона белорусский летчик Иван Заморин награжден 21 ноября 1984 года. Его вручал лично президент Франции Франсуа Миттеран в Московском Кремле накануне 40-летия Победы над фашистской Германией.
Многие воздушные бои, проведенные с участием Ивана Заморина, вошли в летопись истории советской авиации. Расскажу только об одном из них.
19 августа 1942 года командир звена 18-го гвардейского истребительного авиационного полка гвардии старший лейтенант Иван Заморин со своим ведомым Николаем Качановым около города Болхово Орловской области на самолетах «Як-7Б» вступили в бой с 50-ю немецкими бомбардировщиками «Ю-88», которых прикрывали 12 истребителей «Ме-109». В ходе боя Иван Заморин сбил ведущего девятки «юнкерсов», потом еще один «Ю-88». Вражеские бомбардировщики, которые шли вслед, в панике побросали бомбы лишь бы куда и повернули обратно. В это время в бой вступили фашистские «мессершмиты». Имея значительный перевес в количестве, они надеялись быстро расправиться с двумя советскими истребителями. Однако их надежды не оправдались. Бой затянулся. Сначала три «Ме-109» набросились на его ведомого — Николая Качанова. Заморин своевременно заметил опасность и пришел тому на помощь. Поймав немецкий истребитель в прицел, он нажал на гашетку, но… выстрелов не было — окончились боеприпасы. Тогда Иван решил таранить вражеский самолет. От удара загорелся не только немецкий истребитель, но и «Як», пламя быстро перебросилось на кабину. Чтобы заживо не сгореть, нужно было выбрасываться с парашютом. Однако сделать это никак не удавалось — заклинило кнопку катапультирования. Заморин несколько раз пробовал перевернуть свой самолет вверх колесами, чтобы выпасть из кабины, но и это ему не удалось — машина не слушалась пилота. Летчик уже прощался с жизнью, как вдруг катапульта сработала, и Иван отделился от пылающего самолета. После затяжного прыжка Заморин приземлился в расположении советских войск в 300 метрах от передовой. Медсестра перевязала его окровавленные руки, с которых уже слезла почерневшая обгоревшая кожа.
ГВАРДИИ полковник Иван Заморин умер в 1993 году. На доме по улице Пушкина в Кобрине, где он жил, установлена мемориальная доска в честь героического летчика.
Вячеслав БУРДЫКО
