Самое время

Заключая двусторонние договоры, Россия строит экономические отношения с Беларусью как с субъектом международного права. У нас нет даже такого юридического понятия, как «закон Союзного государства». А ведь за время строительства СГ можно было бы разработать и принять достаточно для создания действующего наднационального законодательства нормативно-правовых актов. Парламентское Собрание этого не сделало. Оно – не легитимный парламент, союзная Конституция не принята. Поэтому, думаю, пока не решатся главные политические вопросы – в каком государстве мы собираемся жить: едином или не едином и какова должна быть структура верховной власти, – союзных законов не будет, как и единого экономического пространства. Поскольку без легитимных органов законодательной и исполнительной власти, уполномоченных принимать и исполнять наднациональные законы, сделать это невозможно.
Большая проблема Парламентского Собрания – работа с правительством Союзного государства. Российские федеральные министры, например, регулярно отчитываются за проделанную работу на «правительственном часе» в Государственной Думе. Чувствуют свою ответственность, требуют качественного исполнения поручений с подчиненных. Любой министр должен вовремя отреагировать на депутатский запрос или письмо и ответить на все поставленные  вопросы.
Припомнить нечто подобное из практики взаимоотношений Парламентского Собрания и министров союзного правительства совершенно невозможно. Чтобы кто-то из них пришел и отчитался перед Парламентским Собранием хотя бы на пленарных заседаниях, не говоря уже о комиссиях?! Такого прецедента не было ни разу. На заседание Комиссии по экономической политике чиновники, правда, приходили, но ранг не позволял им принимать решения, они могли их только озвучить. Единственное исключение из сложившейся практики – госсекретарь Союзного государства Павел Павлович Бородин. Он приходит и отвечает на все вопросы, подчеркивая приверженность Союзному государству.
Говорить о том, что и как создано или создается, очень сложно. Интеграционные отношения, безусловно, как-то двигаются, с высоких трибун говорят о растущем товарообороте, но это – отношения между двумя го-су-дарст-ва-ми. Успехи, конечно, есть, но есть и много препон для претворения в жизнь социальных планов, развития экономических отношений. Недаром все больше предприятий и хозяйственников на белорусской стороне задумываются – а надо ли ориентироваться только на Россию?
За нефтью Александр Лукашенко поехал за океан – в Венесуэлу.  Уго  Чавес  ему  уже  помогает. И это тогда, когда российская нефть под боком. Куда она, казалось бы, должна идти, как не в Беларусь? Там два высокотехнологичных нефтеперерабатывающих комбината, во времена Советского Союза они строились последними. В России такого уровня переработки еще не достигли. Если на Западе до 100 фракций получают, то у нас – порядка 50–60.
Так вот, если бы речь шла о едином экономическом пространстве, эти комбинаты работали бы в интересах союзного бюджета, единого государства. Сейчас Россия гонит на Запад сырую нефть, тогда как торговать фракциями – высокооктановым бензином, мазутом и так далее – гораздо выгоднее. Это  колоссальные упущенные экономические возможности. А сколько прекрасных проектов, способных на порядки увеличить союзный бюджет,  создать миллионы дополнительных рабочих мест, пылятся на полках в различных кабинетах только потому, что мы до сих пор не создали единую нормативно-правовую базу! Мы считаем упущенную выгоду от продажи Беларуси дешевых энергоносителей, а лучше бы подсчитали, сколько потеряли от того, что не живем в едином государстве.
Но главное – упущены политические возможности. Чем больше времени уходит, чем дольше вопрос о едином государстве замыливается, тем больше избирателей задаются вопросом: а нам это надо?
В отношениях с Западом наше слово звучало бы тверже, и решение многих вопросов было бы совершенно другим, если бы мы вовремя приняли решение об интеграции. Сейчас же Россия с каждым днем реально теряет позиции на всех фронтах. Какие из бывших союзных республик нас пока поддерживают?
О том, как отсутствие легитимных наднациональных органов власти отражается на единой социальной политике, хорошо видно на примере ратификации соглашения, регламентирующего медицинское обслуживание на территории Союзного государства. В Беларуси этот закон ратифицировали за 1,5 года. Мы мурыжили его аж 4! Объяснение простое: у нас – в России! – были министры, в этом не заинтересованные.
В едином государстве все вопросы решались бы гораздо быстрее: издали наднациональный закон – будьте любезны его исполнять. Сейчас же, пока наши ведомства между собой договорятся, да пропустят любую идею через свои кабинеты, столько воды утечет, что не обрадуешься.
Четвертый созыв Государственной Думы тоже мог и должен был брать на себя инициативу и решать возникающие между Россией и Беларусью  вопросы. Но ни разу Государственная Дума не рассматривала их на пленарном заседании, только на закрытом расширенном заседании Совета. Это позволяет сделать вывод о том, что потенциал парламентариев в создании Союзного государства в полной мере не используется.
Я энтузиаст и большой сторонник жизни в едином государстве, но на процесс его создания смотрю трезво и считаю, что союзное строительство заморожено по всем направлениям. Большая часть ответственности лежит на российской стороне. Россия больше, сильнее, весомее. Именно в ее руках,  прежде всего в Кремле, находятся рычаги влияния. Недовольство существующим положением пока робко, но проявляется даже на пленарных заседаниях. Депутаты Государственной Думы – члены Парламентского Собрания все чаще задают руководству неудобные вопросы, получая неутешительные ответы о необходимости политического решения или политической воли для определения структуры и характера взаимодействия ветвей высшей государственной власти, судьбы двух президентов.
Пусть они оба, рука об руку, выйдут к народу и ответят, доколе нам ждать их политической воли? Россиянам и белорусам уже все равно, в какой форме произойдет воссоединение. Вопрос стоит – а будет ли оно вообще? На последней сессии даже у осторожного Бориса Грызлова прозвучало предложение создавать общественное мнение и подпирать процесс снизу, чтобы президенты в полной мере осознали свою ответственность за то, что они делают.
В правительстве РФ были противники Союзного государства. Греф, например. К сожалению, он имел одно из решающих влияний на выстраивание наших отношений. Но он ушел. Завтра в правительство придут другие люди. И очень хотелось бы, чтобы оно наконец повернулось лицом к проблеме создания Союзного государства, не сыпало песок в буксы поезда, идущего к заветной цели, а дало ему зеленый свет и возможность развить необходимую скорость.
России сейчас самое время во весь голос заявить о единении с Беларусью. Сегодня – это вопрос нашей национальной безопасности.