Суд идет: слушается гражданское дело. Похоже, что истец–пенсионер его проигрывает. Даже у меня, постороннего наблюдателя, логика происходящего вызывает внутренний протест. Хочется воскликнуть: «Несправедливо!» Я–то молчу, а истец бурно возмущается. Явно нарушает процедуру: в суде так не принято! Но судья не делает ему замечаний. Мне кажется, она тоже сочувствует.
В суде торжествует закон. Увы, это не всегда означает торжество справедливости. Не ищите в этих словах крамолы, сейчас все поймете.
Это не первое заседание: рассмотрение прерывалось. После возобновления судья спрашивала истца: вы опять без адвоката? Тем самым — и полунамеком, и открытым текстом — давала понять, что в столь сложном деле он сам не разберется. Настойчиво обращалась к нему: вы понимаете последствия своего иска? Она–то знала, конечно, чем закончится дело: правота истца может обернуться против него.
Николай Свирид судится с Фондом социальной защиты «Время». Солидно звучит, красиво. Так и хочется оказаться под его опекой. Но я вспоминаю, как проникновенно — как возвышенно и нежно! — женский голос когда–то вещал с телеэкранов: «Русский дом «Селенга». Как мощно и надежно — скала! — выглядела реклама «Тибета». Та и другая конторы, напомню, были финансовыми пирамидами, как «МММ». Рухнули громко, аукается до сих пор, пострадали очень многие.
У конторы «Время» размах скромнее, обязательства конкретны: построить человеку 3–комнатную квартиру за сумму, эквивалентную примерно 50 тыс. у.е. Свирид вошел в число дольщиков среди первых (под номером 9) еще в 2006 году. Исправно переводил фонду деньги, почти все выплатил. Осталось чуть–чуть.
9–этажный дом на минской улице Шаранговича сдан. Он красуется рядом с такой же новенькой церквушкой, сияющей позолоченными куполами. Но квартира номер 39 на 5–м этаже, за которую Свирид платил, ему не принадлежит.
«Время» подало встречный иск — о расторжении договора. Во–первых, Свирид нарушил его условия. Во–вторых, обязательства не могли быть исполнены в силу форс–мажорных обстоятельств. Они, в частности, таковы: в июле 2011 года суд Фрунзенского района Минска приговорил председателя правления общественной организации «Фонд социальной защиты «Время» А.Максименко к 10 годам лишения свободы. Под стражу его взяли годом раньше.
Приговор — 250 страниц! В нем десятки фамилий и наименований фирм, ловкие комбинации, большие суммы в долларах, которые шли «мимо кассы». В двух словах не описать. Важно другое. Вы бы рискнули уплатить последнюю часть взноса, если тот, кому вы деньги доверили, сидит за решеткой и может оказаться мошенником? Свирид не осмелился. Выходит, обязательств до конца не исполнил. А некоторые рискнули, уплатили все. Они–то и получили квартиры — в соответствии с решениями судов, которые уже вынесены.
Но получили не все: квартир оказалось меньше, чем контора набрала дольщиков. Остальным она деньги возвращает — тоже по решениям судов. «Сколько всего фонд должен?» — интересуется судья у тех, кто сейчас его представляет. «Несколько миллиардов». — «А сколько выплатили?» — «50 миллионов». Денег у конторы тоже нет.
Ее представитель «утешает» Свирида: исполком выделит вам место в другом долевом доме, дадут льготный кредит... «Фонд социальной защиты» (тут без кавычек никак!) выставляет человека вон, а свои обязательства перекладывает уже на государство.
Свирид честно работал в стране и даже за границей: строил в Африке энергетический объект. И сейчас трудится, хотя несколько лет как на пенсии. Строго говоря, дольщиком была жена. Она инвалид, поэтому ее интересы муж представляет по доверенности. Но это только усугубляет дело: страдает семья пенсионеров, которые вряд ли еще заработают на квартиру.
Вот какая заварена каша: хлебать — не расхлебать. Еще несколько обездоленных дольщиков (уж простите за тавтологию), хоть остались без квартир, исков не подавали и даже копеек от конторы не получают. Растеряны, не знают, как быть. Закон восторжествовал, преступник наказан (не один, к слову сказать). Но что с того Свириду и другим пострадавшим? Вот откуда и мое возмущение: несправедливо! И ведь ничего не поделать!
Суд отказал Свириду в иске: невозможно истребовать с фонда квартиру, поскольку ее нет в природе. Встречный иск удовлетворил: договор расторгнут. Долг фонда перед пострадавшими индексировал, увеличив сумму вдвое. Но это все равно меньше, чем пенсионеры уплатили. И получат они деньги, похоже, не скоро.
