Думаю. Думаю. Думаю. А бывает иначе? Когда вот такое серое небо. Дождь. Ноябрь. Все о чем-то думают. И никак не придумают. Что еще сделать для свободы? Купить новую стиралку? Или отремонтировать? Но старая опять сломается. Ее время вышло. Новую. Не нужно будет самостоятельно переполаскивать белье, появится свободное время для...
Все, что мы делаем, мы делаем для свободы. С 9.00 до 18.00 офис. В пятницу до 17.00! Вечером пятого дня открываем банку, выпускаем джинна: “Отдавай мне заслуженное!” Улетаем. Живем. Платим. Болеем. Чтобы к понедельнику собрать себя в клетку.
В тотальной свободе смысла нет. Это разврат. Кто занимался спортом, знает, что настоящее удовольствие приходит после ста отжиманий. Вот ты горишь в огне, и вдруг упал и... хорошо! Свободу трудно понять без обратного. Она вредна для здоровья души и тела. Особенно если вдруг.
Деньги дают вольную. Много денег. Но один мой знакомый богач сказал: “Капитал для меня цифра”. И увез в голове эту цифру, сев в дешевый автомобиль. Некоторым важнее осознавать, держать в уме. Быть серым кардиналом. Внешнее их не раздражает, не колется шерстяная ткань дешевого костюма, не щиплется металлический браслет недорогих часов. В мире спускающих на ветер свои копейки паяцев они невидимая сила. И, безусловно, правы.
Но жизнь... Коротенькая. Никто не знает, сколько там свободных денечков нам отвели. Поэтому мы с Машей берем зарплату и покупаем кофе с пирожным, украшенным золотой бусинкой, и крем для лица с экстрактом черной икры, и туфли на каблуке, и туфли без каблука, и курс расслабляющего массажа. Женское счастье и повод для снисходительной улыбки. Зря. Счастье бесполое. Потому что, если бы у этого состояния был орган, оно плодилось бы. А так...
Так. Какой будет моя свобода? И я планирую невероятные путешествия. Когда-нибудь отправлюсь в кругосветный тур. На машине, самолете, корабле. Без багажа. Шляпные коробки занимают много места. Свои платья можно просто оставлять в отелях. К тому же никогда не знаешь, где захочется оказаться на следующей неделе. На льдине? В океане? Как это можно предугадать? Вот это для меня свобода. Все остальное компромисс. И я принимаю свое заключение, свой пожизненный приговор, бытие без желаемого. Дождь. Ноябрь.
Что бы такое прочесть, съесть, выпить, чтобы скребущие котики повалились на спинку, кверху пушистыми животами. Уй, мои хорошие! Петра Мамонова? Он крутой. “Свобода это не делать, что я хочу. Свобода — это свобода от греха, от страстей. Нужно научиться не обижаться, не завидовать, не жадничать”, — говорит. А я и с ним не согласна. Жить нужно именно что страстями. Иначе не родились бы здесь. Половина биографий берет свое начало в омуте с чертями. На стыке тектонических плит добра и зла. В этом весь человек. Отречется от собственной тени — станет плоским, как картонные куклы в книге моей дочери “Лучшие наряды для Барби”. Вот уж она с удовольствием вырезает для этих идеальных женщин юбки и платья, чтобы закрепить на стройном туловище специальными ушками и радоваться, как мило получилось. Вы и вправду думаете, что Бог, как моя Даша, поклоняется Кену и строит для них розовый дом с золотыми воротами?
Жизнь каждого — самопишущееся драматическое произведение. Это больше на правду похоже. И вот ты всю жизнь говорил тонким голосом и планировал вечер пятницы, умер в четверг.
А где вот это все — сюжет, конфликт?.. Тема не раскрыта. Пошел на следующий круг!
Лучше, когда в борьбе. С пороками. С собой. В душе ощущение счастья от редких минут свободы. Падения. Взлеты. Кульминация. Где взять силы? У Бога. С Богом!
Не мешать себе жить. Ошибаться. Понимать. Не быть хорошим. Быть честным. Обветренным и промокшим. Иногда злым. Но любящим.
И да, если бы не ноябрь и дождь, а июнь и солнце, то я предпочла бы поговорить о новых моделях купальников. Но тяжелое небо оделось на голову, как шапка, вместе со всеми этими мыслями. Конец сцены. Продолжение следует.
