Людмила Жукова верит, что когда-нибудь в этих стенах появятся еще хотя бы несколько подлинников знаменитого земляка. О собственной площадке для картин в райцентре задумались еще в конце 1990–х. Уже тогда руководство райисполкома приняло решение передать здание книжного магазина музею–галерее имени Моисеенко (но, по сути, небольшому уголку художника), который до этого занимал лишь комнату в местной библиотеке. По разным причинам реализовать грандиозный по меркам Гомельщины проект удалось только в 2007 году. Здание галереи, к слову, спроектировал не чужой Моисеенко человек — племянник Сергей, архитектор по образованию и призванию. Возможно, именно поэтому новый дом для будущих произведений искусства получился уютным, светлым, домашним, с одной стороны, и в то же время модным, стильным, современным — с другой.
Однако галерея — это прежде всего фонды. Встал вопрос о наполнении залов.
— В конце 90–х у нас проводились Международные славянские пленэры по живописи имени Моисеенко, — пускается в воспоминания нынешний директор галереи Людмила Жукова. — Благодаря им наши фонды и пополнились экспонатами. Среди особо дорогих сердцу — картина «Вечер» нашего земляка, заслуженного деятеля искусств БССР Виталия Цвирко.
Однако настоящая гордость галереи — это, безусловно, пока единственный в нашей стране живописный этюд Моисеенко, подаренный его учеником Олегом Марушкиным. На картину в свое время заглядывались даже специалисты из Национального художественного музея, однако Буда–Кошелевщина отстояла художественную память о земляке и не дала работе переехать в Минск. Правда, временно сменить родные стены на парадные залы НХМ этюду все же позволили: в 2014 году картина приняла участие в грандиозном выставочном проекте «Десять веков искусства Беларуси». Но в столице не задержалась, вернулась в Буда–Кошелево. Вошедшая в летопись белорусского искусства, сегодня она призвана возродить культурную жизнь маленького города.
Портрет мастера — подарок Буда-Кошелевщине от его ученика Сергея Кичко.— В Уваровичах, родной деревне художника, старожилы вспоминали, что Евсей Евсеевич был человеком очень добрым, отзывчивым и совершенно не официальным, несмотря на многочисленные звания и премии. И мне кажется, он был бы только рад, если бы в родном для него месте сохранился пусть небольшой, но культурный фонд его имени. Увы, — тут Людмила Михайловна вздыхает, — пока, кроме этого этюда да нескольких старых семейных фотографий, которые галерее передали родственники художника, у нас больше ничего нет...
Хотя работ Моисеенко сохранилось немало. Долгое время он руководил мастерской в Государственном академическом институте живописи, скульптуры и архитектуры им. Репина в Санкт–Петербурге и воспитал несколько поколений художников.
— Ученики о своем мастере никогда не забывали. Они же приняли самое активное участие в формировании нашей коллекции. Живописный портрет Моисеенко, который встречает гостей у входа, сделал его ученик Сергей Кичко и передал нам в дар. Есть работы Бориса Семенова, питерского живописца Евгения Барского — они тоже в свое время учились у Моисеенко.
После смерти художника большинство картин перешло в фонд Российской академии художеств. Сейчас полотна и наброски, а также все документы находятся в Санкт–Петербурге.
— Их фонды насчитывают около 2 тысяч работ и почти 3 тысячи рисунков, — перечисляет Людмила Жукова. — Если петербуржцы и согласятся организовать выставку, то в Минске, а не у нас в галерее. Не тот уровень, сами понимаете. О передаче работ в дар — пусть даже студенческих или набросков — речи тоже идти не может, мы для них слишком маленькие и незаметные. Обиды нет, все понимаем.
Над архитектурным проектом будущей галереи работал Сергей Моисеенко, родной племянник художника.Приобрести хотя бы несколько картин Моисеенко — давняя, но пока неосуществимая мечта.
— Ни мы, ни городской бюджет просто не можем себе этого позволить. Надеемся на помощь меценатов, однако прекрасно понимаем: они скорее помогут крупному музею вроде Национального художественного, чем районной картинной галерее. Есть еще один важный нюанс: стоимость картин Моисеенко растет с каждым годом, и частные коллекционеры попросту не желают расставаться с его полотнами. В прошлом году мы отметили 100–летие со дня рождения художника. И я не знаю, сколько лет нам еще нужно прождать, сколько юбилеев встретить, чтобы на проблему возвращения его работ на родину обратили внимание...
На помощь друзей и партнеров в свою очередь уповает и генеральный директор НХМ Владимир Прокопцов:
— Если бы наша бизнес–элита делала шаги навстречу музеям, было бы здорово. И мы, конечно, не отказались бы получить в подарок работы такого уровня.
И если бы в свое время, когда Моисеенко был жив, с ним удалось договориться о большой выставке в Минске, то, уверен, он бы с радостью подарил нашему музею и стране свои произведения. Я это лично слышал от его тогдашних ленинградских студентов, а сегодня уже известных российских художников. Это очень важно — работать с художником, пока он жив. И совсем не принципиально, где он живет: в Минске, Париже или Лондоне. Каждый творец хочет, где бы он ни выставлялся, с какими бы известными галереями ни сотрудничал, чтобы на родине была лучшая коллекция его работ. Ведь именно тут, на родной земле, его никогда не забудут.
leonovich@sb.by
Фото Марины ЛУСЕВИЧ.
