«Хэй! Хэй! Хэй! Покончим с Гоминьданом! Товарищи, вперед! Хэй! Хэй! Покончим с Гоминьданом!» — поют девушки, одетые в форму, очень похожую на военную. У них сильный цзянсийский акцент, и кроме «Хэй» и «Гоминьдан» (которые звучат одинаково практически на всех языках) не понимаю не только я, но и почти все китайские коллеги. Добро пожаловать в провинцию Цзянси — колыбель китайской революции и Красной армии.
Форменные девушки поют «Красную песню» — так в Китае называют все песни о революции, партии, красном знамени, армии и борьбе за светлое будущее. Песни эти актуальны сейчас не то чтобы как никогда (во время революции и сразу после нее были, конечно, актуальнее), но особенно: грядет 90–летие образования Коммунистической партии Китая. Вся страна поет — по зову сердца, конечно. Петь по зову сердца о любви к компартии сейчас модно как членам организации, так и беспартийным.
Другая модная тенденция — «Красный туризм». Заграница забыта (хотя, наверное, ненадолго) — все бросились вспоминать историю и прикасаться к корням. Я в провинции Цзянси тоже прикасаюсь к корням, пусть и чужим. Не перестаю удивляться и умиляться. Революция — занятие, конечно, опасное и кровавое, но ведь еще и увлекательное. Не без трудностей, конечно, но все преодолимы. Не могу избавиться от ощущения, что все вокруг участвуют в пионерской игре «Зарница».
В гостинице городка Ципин, что в славных революционных горах Цзинганшань, наталкиваюсь на группу красноармейцев. Голубая рубашка с красной ленточкой — прообразом будущего пионерского галстука, с портупеей (к счастью, пустой), голубые портки в перевязях, голубая же кепка с красной звездой (у меня теперь тоже такая есть). То, что все происходит все–таки сейчас, легко определить по обуви: сплошь брэндовые кроссовки или новомодные кеды. «Красный факел не погас, хунвэйбины среди нас» — все, как в песне. Между прочим (это если кто не в курсе), слово «хунвэйбин» в Китае никакого отрицательного смысла не несет, означает «красногвардеец». И все.
Современные хунвэйбины приехали в Цзинганшань, чтобы испытать трудности — так прямо и говорят: хотим трудностей, пусть и искусственно созданных (надо полагать, острых ощущений в офисной жизни не хватает). А еще хотим на себе почувствовать, как трудно было дорогому товарищу Мао и его соратникам, когда они в этих горах побеждали гоминьдановцев. Ну что ж, желание вполне похвальное и весьма своевременное. Этакая ролевая игра: пройти по узкой тропе, по которой красногвардейцы на коромыслах носили съестные припасы из долины в гору. Отваживаются на такую ролевую игру далеко не все. Большинство приезжают на автобусах, потом ходят по комфортабельным дорожкам, осматривают окопы, трогают минометы и фотографируются на фоне горных ущелий.
«Партия — наш рулевой!», «В верности партии клянемся!» — это вам не поющие девушки, это партактив пекинского отделения железной дороги развернул над головами флаг КПК (почти полная копия флага бывшего КПСС, только без звезды) и вскинул руки в клятве. Место — самое подходящее: здесь и Мао стоял, и все остальные лидеры Китая отметились у памятного знака на горе Цзинганшань в честь удачного боя против Гоминьдана. На знаке надпись почерком Мао Цзэдуна (считается, что он был прекрасным каллиграфом — впрочем, разве он делал что–то, далекое от совершенства?): «Из искры возгорится пламя». Когда я сказала, что слова эти вообще–то не Мао принадлежат, а русскому декабристу Александру Одоевскому (это потом их взял Ленин в качестве девиза для газеты «Искра»), китайцы удивились, но поверили не слишком. Хотя имя Ленина прозвучало авторитетно.
Китайцы, рассказывая о горах Цзинганшань, любят называть их «горами успеха», потому что именно здесь войска под руководством Мао Цзэдуна одержали первую настоящую военную победу. Сейчас здесь почти сто мест связаны с революционной историей, и каждый год сюда приезжают более четырех миллионов человек, желающих прикоснуться, так сказать, к истокам. Местные власти вложили в развитие транспортной инфраструктуры Цзинганшаня 4 млрд. юаней (больше 617 млн. долларов США) — чтобы туристам добираться было сподручнее. Вот они и едут. Местным жителям — прибыль: гостиницы, рестораны, сувенирные лавки... Причем, заметьте, практически все они — частные, хотя Мао со товарищи как раз с частной собственностью боролись. Но последнее слово осталось за «ревизионистом» Дэн Сяопином — и посмотрите сегодня на плоды этого ревизионизма! Жизнь в китайских горах становится лучше и веселее — это бы и дорогого товарища Мао порадовало. Так что все как надо — «Покончим с Гоминьданом!».
Фото автора.
