С 14 по 16 июня в Несвиже в десятый раз пройдут «Вечера Большого театра в замке Радзивиллов». Одной из главных тем популярного летнего фестиваля станет 200-летний юбилей композитора Станислава Монюшко — родоначальника белорусской и польской национальной оперы. О творчестве композитора, программе вечеров и взглядах на перспективы развития отечественного оперного искусства мы поговорили с дирижером Иваном Костяхиным.
— 2019 год ЮНЕСКО объявило Годом Станислава Монюшко, это как-то отразится на программе «Вечеров Большого театра в замке Радзивиллов»?
— В программе гала-концерта «Звезды Большого в Несвиже» 16 июня — разумеется: она частично взята из юбилейных мероприятий, которые прошли в Большом театре. Также состоится камерный концерт в Театральном зале замка, свою программу подготовили «Белорусская капелла» и ее художественный руководитель Виктор Скоробогатов. К сожалению, мы не везем в Несвиж спектакли на музыку композитора, хотя первоначально обсуждалась такая возможность. Тем не менее прозвучат фрагменты из нескольких опер Монюшко, дивертисмент из балета «На постое» в постановке хореографа Александры Тихомировой. Таким образом мы в нашу «краіну замкаў і палацаў» потихоньку возвращаем музыку этих самых дворцов. Но юбилей Станислава Монюшко все-таки отмечается в контексте «Вечеров», поэтому, конечно, программа охватывает более широкий пласт академической музыки.
— А о полноценной постановке какой-либо из опер Станислава Монюшко вы как дирижер не думали?
— Думал и думаю. Как известно, у оперы «Галька» существует две редакции — виленская и варшавская. Виленская — двухактная, более компактная, лаконичная, собранная по форме, но не содержит некоторых музыкальных красот, которые появились в варшавской редакции. У меня возникало желание сделать минскую редакцию, объединить и сохранить лучшее, не нарушив при том логику формы. Это вполне реально и в опере позволительно: достаточно сказать, что у «Бориса Годунова» существует пять редакций, которые ставятся и уживаются между собой на сценах театров мира. Но пока «Галька» и многое другое — на уровне предложений. Да и само имя Монюшко у нашего слушателя не на слуху.
— Доводилось слышать мнение, что, дескать, композитор это не очень значимый…
— Для кого? Мы знаем, что Чайковский или Пуччини — это классно. Потому что в те времена были интерпретаторы, были настоящие писатели от критики, которые объясняли и воспитывали интерес к их музыке. А есть имена просто не очень раскрученные. Многие ли в Минске знают итальянского композитора Пьетро Масканьи, написавшего оперу «Сельская честь»? Гениальная музыка и не менее гениальный сюжет. Кстати, автор был в 1903 году в Минске и дирижировал «Сельской честью» — с триумфом! Но у нас на эту оперу ходят хуже, чем на широко известные, — не приучены. То же самое и с наследием Монюшко. Есть и еще один белорусский композитор, который ждет своей очереди, — Константин Горский, который написал великолепную оперу «Маргер» по поэме Владислава Сырокомли «Вещий сон».
— Что необходимо, по вашему мнению, для появления новых постановок на белорусские сюжеты?
— Поддержка. Например, национальный конкурс, причем открытый, где в жюри будут режиссеры, дирижеры, критики, композиторы.
— А кто важнее в постановке — дирижер или режиссер? И вообще, с чего начинается опера?
— Опера начинается, конечно, с литературной основы, с сюжета. Хотя есть очень много примеров, когда достаточно бессвязное либретто переведено гениальной музыкой в разряд шедевров. И наоборот, хорошее либретто погублено не лучшим музыкальным текстом. Для меня лично идеальным представляется содружество композитора, дирижера и режиссера — и либреттиста, конечно. При условии, что они не передерутся, пока пишутся первые три ноты. Потому что мы все-таки живем в эпоху детализации, разделения труда и мыслим немножко промышленно. Если Чайковский брал своего брата Модеста, а Моцарт — Лоренцо да Понте и они писали все, что хотели, то сейчас со зрительским восприятием нужно работать уже на этапе создания произведения. Как это было, например, с «Дикой охотой короля Стаха» Владимира Солтана, когда он принес партитуру в театр и было сделано немало правок. В итоге получилась связная, страшная, трогательная и очень белорусская история.
