Только при личной встрече с Дмитрием и Антоном выяснился трогательный нюанс: оказывается, «папка Дима», которому 20-летний юноша, по его словам, обязан жизнью, на самом деле приходится ему не отцом, а отчимом.
— Я познакомился с Тошей, когда ему было 10 лет, — рассказывает Дмитрий. — И, несмотря на разницу в возрасте, мы сразу подружились: спорт, рыбалка, компьютерные игры. Оба мечтали о собаке и оба оказались единодушны во мнении, что не нужно ее покупать, если можно спасти бездомыша. Так в нашей семье появилась «дворянка» Альма. В общем, жили себе, не тужили. Ничто, как говорится, не предвещало беды. Хотя меня и настораживала странная традиция родни супруги: на всех застольях детям разрешалось допивать за взрослыми по глотку вина или пива. Мой тесть считал, что так ребенок привыкнет к вкусу спиртного, и его не будет тянуть на «неизведанное» в подростковом возрасте. «Нас всех так воспитывали, потому и алкоголиков в роду нет!» — авторитетно заявлял подполковник бронетанковых войск Владимир Иванович. Перечить ему осмеливались немногие. В итоге к своим 13 годам Тоша пристрастился к темному нефильтрованному пиву, начал тайком попивать его с приятелями. У нас с женой в тот год как раз родилась двойня, и мы как-то прошляпили старшего…
— Да ладно, пап, — встревает в разговор Антон. — Никого вы не прошляпили. Я же помню, как ты находил время делать со мной уроки, и на школьные субботники всегда вместе ходили. Каждые выходные — на природу с семьей. Ты меня тогда и на занятия по дзюдо отправил, переживал, что я хилым и тщедушным расту. А когда я начинал ныть и прогуливать, решил со мной за компанию в секцию походить. Вот говорят, что все алкоголики — недолюбленные дети. Фигня! Меня все любили. И поэтому все мне позволяли.
— В этом и была наша ошибка, — продолжает Дмитрий. — Мы все, в том числе и бабушки с дедушками, боялись только одного: чтобы Тоша не связался с наркоманами. Район, где мы тогда жили, просто кишел ими. Поэтому всех друзей сына мы с женой чуть ли не под микроскопом рассматривали. Хороший мальчик? Достойная девочка, в странных связях не замечена? Переписку в соцсетях отслеживали, знали, на каких Антон сайтах любит зависать. Нам казалось, что все в порядке, все под контролем.
— А я в это время, мне тогда лет 14 было, уже не мог без бутылки и несколько дней продержаться, — признается Антон. — Но мне не хотелось крепких напитков, только пива. У нас в компании было человек семь «пивоманов», включая трех девчонок. Затаривались по полной и собирались у кого-нибудь на квартире. В магазин всегда отправляли 15-летнего Дениса, он выглядел, как студент, ни разу ему не отказали в продаже спиртного. Помню, радовались, что не пьянеем, возвращаемся домой пред светлые родительские очи — и никто из предков ни о чем не догадывается…
Тут Дмитрий прерывает пасынка и качает головой:
— Догадывались, конечно, хотя и не сразу. Я тогда на полгода уехал в заграничную командировку. И этого времени хватило, чтобы у Тоши «отказали тормоза». У жены банально не хватало времени и сил разрываться между тремя детьми. Она у меня — святая простота, не замечает очевидного. Ахала по скайпу: переходный возраст у сына, начались проблемы. Успеваемость в школе резко пошла вниз, прогуливает уроки. Классная руководительница звонит домой: ваш Антон возле магазина с компанией пиво пьет. Пару раз не пришел ночевать. В 16 лет. Как потом выяснилось, зависали компанией на квартире у старшего приятеля, пили и веселились, прочь все социальные ограничения, девочки «пошли по рукам», мальчики получали первый сексуальный опыт. Жена моя ни о чем не подозревала: следов от уколов на руках у сына нет, тайников со спайсом тоже, по всем признакам не выглядит, как наркоман, — значит, причина только в разбушевавшихся гормонах. И лишь когда я вернулся в Минск и переступил порог дома, все понял: передо мной малолетний алкоголик — наглый, агрессивный, только внешне напоминающий сына. Понимаете, мы никогда ни в чем ему не отказывали, вещи хорошие покупали, смартфоны, айфоны, денег давали прилично. Живи да радуйся! Ну чего парню не хватало? Кто мог ожидать такого? А он на эти деньги покупал пиво себе и друзьям из малоимущих семей. Играл в «крутого чувака» на районе. В нашей квартире начались скандалы: Антону не нравились крики близнецов, раздражали вопросы, требования. Дошло до того, что однажды он запустил матери в голову мобильник. А потом… Потом стал приходить домой в таком виде, что ни у кого уже не осталось сомнений: профукали мальчика. Вот тогда я чуть ли не силком потащил его к наркологу. Признаться, если раньше и слышал о таком понятии, как «пивной алкоголизм», то особого значения ему не придавал: думал, ну как можно стать пьяницей, если пьешь эту безопасную «детскую пену»? Оказывается, еще как можно. Врач объяснил: зависимость у школьников развивается в несколько раз быстрее, чем у взрослых. Пол-литра напитка крепостью 5 градусов содержит 19 граммов чистого спирта. Это равносильно 50 граммам водки. А банка 9-процентного пива равна уже 100 граммам водки. При ежедневном употреблении подросток, чья масса тела невысока, получает серьезную алкогольную интоксикацию.
— Мы с ребятами бухали потому, что это помогало быстро и, как нам казалось, без особых последствий снять стресс, — снова вступает в разговор Антон. — Только не смейтесь, но в 14—16 лет тоже бывают стрессы: просто дикая нагрузка в школе, а дома все крутится вокруг малышей. Нет возможности расслабиться ни на минуту — только если сбегаешь в гости и там откроешь вожделенную бутылку. В нашей компании все — дети нормальных родителей. Не было каких-то отморозков. Все мы знали, что наркотики — зло. А вот что плохого в пиве? Дед всегда его пил — по праздникам или так, в пятницу, после смены. Иногда даже мама пила пиво под жареную картоху. Я не понимал, что делаю не так, ведь когда нам рассказывают про алкоголиков, в основном имеют в виду злоупотребление водкой или плодово-ягодными «чернилами».
– Вот так, с «безобидного» увлечения «безобидным» напитком началась наша двухлетняя история возвращения сыну нормального человеческого облика, — продолжает Дмитрий. — Никто не думал, что будет так сложно, что процесс зашел так далеко. Тоша лечился в частной клинике сначала в России (боялись, что здесь узнают родственники: грозный дед Владимир Иванович, воспитавший у внука тягу к пивку, до сих пор не в курсе, к чему привел его «оправданный веками» метод), потом лечился уже здесь, в Минске. Пережил три срыва. Самым страшным был первый: после нескольких месяцев здорового образа жизни под присмотром специалистов он сбежал к приятелям, а те тут же закатили вечеринку, где в ход пошли уже и шампанское, и водка, и коньяк. Родители приехали забирать своих детей — а те валяются в квартире в блевотине и испражнениях, в стельку пьяные. Самому старшему — 22 года, младшему — 16 лет. Все из уважаемых семей. Можно сказать, «золотая молодежь». «Зато не наркоманы!» — мрачно пошутил один из отцов. У Антона тогда было сильнейшее отравление, которое не прошло бесследно: печень работает теперь вполсилы, до конца жизни нужно принимать специальные препараты.
— Недавно я встретился с ребятами, с которыми мы начинали отрываться в школьные годы. Почти все закодированы, но у каждого — свой букет болезней. Кто-то посадил нервную систему и безостановочно глотает таблетки, кто-то пережил операцию на печени и почках. Лере, девчонке, которая на спор выпивала залпом бутылку пива, повезло меньше всех: дважды лежала в психушке, две попытки самоубийства. После второй попытки стала инвалидом, — вспоминает товарищей по несчастью Антон. — Мой «счастливый билет» — отношение родителей. Хотя они теперь и винят себя во всем, но без них я точно не выкарабкался бы. Особенно без папки Димы. Когда в клинике разрешали свидания, он всегда приезжал, очень поддерживал меня. Я наконец-то понял, чего хочу больше всего: жить так, чтобы от этого была какая-то польза. Я видел, как врачи буквально с того света вытаскивают придурков вроде меня — наркоманов, алкашей. Дарят им второй шанс. И я точно знаю, что просто обязан не упустить свой.
Злоупотребление алкоголем, начавшееся в подростковом возрасте (14 лет), в 18—20% случаев к 18 годам приобретает болезненный характер, то есть приводит к формированию алкоголизма.В ТЕМУ
Исследование Минздрава и ЮНИСЕФ свидетельствует о том, что 25% подростков в возрасте 14—17 лет имели возможность без предъявления паспорта купить алкоголь в магазинах. Это более 20 тысяч фактов продаж спиртных напитков в год.
По оценкам ВОЗ, ежегодно в Беларуси около 20 тысяч человек умирают от заболеваний, связанных с употреблением алкоголя. Это около 50 смертей каждый день. Сегодня на диспансерном учете состоит примерно 158 тысяч человек, больных алкоголизмом.
КСТАТИ
Точные данные о распространенности алкогольной зависимости в пубертатном возрасте отсутствуют, однако, согласно статистике, более 10% всех госпитализаций подростков в психоневрологические стационары осуществляются в связи с постановкой диагноза подростковый алкоголизм. По результатам опросов, в 1990-е годы средний возраст юношей на момент первого употребления спиртного составлял 16—18 лет. Спустя десятилетие этот возраст снизился до 10—12 лет. При этом если раньше подростковый алкоголизм чаще диагностировался у подростков мужского пола, то уже с начала XXI века половые различия практически стерлись, и спиртное начали активно принимать не только юноши, но и девушки.
konopelko@sb.by
