В то утро у меня было прекрасное настроение, поскольку успел выловить пару щук вполне кулинарного состояния. Заметил, что по соседству рыбачил кто-то новенький, заняв мостик моих столичных знакомых (работали в одной фирме, принадлежащей старшему из них). Накануне вечером именно на этом месте появилась хорошая плотва, и я решил узнать об успехах незнакомого рыболова. Крепкий парень лет тридцати пяти, а может, и моложе оказался тоже удачливым, но в его садке плавали не плотки, а в основном среднего размера подлещики. Разговорились. Виктор родом из Киева (вот откуда украинский акцент), но учился в Минске, переехал к невесте. Поженились, и молодой человек остался жить и работать в столице. Сейчас с группой специалистов трудится на строительстве коттеджа олигарха, приехавшего из России. Так его именовали местные, а заодно дивились странной архитектуре возводимого сооружения.
Виктор сказал, что на стройку не завезли какой-то материал, поэтому пока простой. Вот он и решил порыбачить. Нравится ли ему в Беларуси? Вполне. Однако опасается, что если поедет навестить родственников, то его могут арестовать и пришить статью за дезертирство. Чем дольше говорили, тем более неприятен становился мне молодой человек. Знаю, что многие украинцы, которых гостеприимно приняли в нашей стране, благодарны за такой поворот в судьбе. В моем же собеседнике меня насторожила та злоба, с которой он отзывался о россиянах. Чувствовалось, что он уже успел вкусить плоды пропаганды, которую нациствующая власть пытается (и небезуспешно, к сожалению) повсеместно распространить среди своего народа.
Меня изумило и другое: почему парень так неосторожен в высказываниях? Впрочем, чему удивляться… Он уверен, что за свои слова не придется нести никакой ответственности. Я же не дал молодчику отвести душу в злобе, что тот пытался сделать, и посоветовал попридержать язык, коль скоро он не владеет фактами, а готов верить разного рода фейкам.
Когда покидал мостик с рыбаком, успевшим подпортить мне утреннее настроение, он как ни в чем не бывало поинтересовался, когда к нам приезжает автолавка. Я назвал время, и Виктор стал сворачивать удочки. Почему-то подумалось, что ведь он будет покупать товары, произведенные, кстати, и в России. Впрочем, даже стало жаль молодого человека, который, опасаясь преследования за дезертирство, не навещал родных и близких в Украине, а здесь, на вольных хлебах, смело разглагольствовал о том, что они все равно «добьют москалей».
Ближе к вечеру с луга подул свежий ветерок, принесший аромат разнотравья. Мне подумалось, что, какими бы ни были наши теперешние отношения с европейскими странами, все же хорошо, что в свое время успел ознакомиться с их культурными достопримечательностями. Мысленно поблагодарил за это тогдашнего главу Белорусской федерации футбола Евгения Феликсовича Шунтова. Я много раз входил в состав наших делегаций в страны Европы и мог судить о разных сторонах жизни там.
Неожиданно вспомнилась и романтическая история…
Руководитель футбольной федерации Люксембурга, где мы тогда находились, сказал, что приготовил для нас сюрприз. Чуть позже, когда мы вошли в маленький, но уютный
отель, он объявил, что обычного обеда не будет, а угостит нас землячка Марина. Прием этот действительно запомнился. Хозяйкой отеля оказалась прекрасная дама из белорусского Щучина. Более того, неожиданно узнал в ней давнюю знакомую. С Мариной встречались во время моей службы в армии. В составе футбольной команды нашего гарнизона довелось принимать участие в турнире, который проходил в Щучине. Тогда и познакомился с этой милой девушкой, отец которой был командиром подразделения, дислоцирующегося здесь. Позже офицера перевели в Москву, и семья, понятное дело, последовала за ним. Тогда мы расстались, и у каждого из нас начался свой путь. Марина вышла замуж за итальянца, которому родственники оставили в наследство отель в Люксембурге. Так она оказалась здесь.
Сидя в беседке и попивая свой традиционный чай, услышал со стороны озера звук двигателя моторной лодки. «Наверное, инспекторы из рыбнадзора проверяют, нет ли браконьеров», — подумал я. Впрочем, это не отвлекло меня от нахлынувших воспоминаний и размышлений. Как сложилась судьба Марины? Нередко в СМИ появляется информация о том, что кое-где в Европе из-за спецоперации в Украине грубо обращаются с русскими. Впрочем, там и самим украинцам достается от местных, недовольных действиями не слишком желанных гостей.
Как же быстро летит время в приятных душе воспоминаниях юности! Вот приезжаю на студенческих каникулах в родной Бобруйск. Желая подзаработать, устраиваюсь грузчиком на склады железнодорожной станции. Таскаю тяжелые мешки с сахаром и помидорами, завидуя приятелю Леньке, который приехал на несколько дней раньше и успел познакомиться с очаровательной девушкой Аллой из Киева (она навещала родственников, живших на нашей улице). Знаю, что у них хорошие отношения, вот только Алла настаивает, чтобы на танцы ходил вместе с ними. Каникулы быстротечны. Прекрасная киевлянка уезжает домой и на память о дружбе высылает каждому из нас подарок — спортивную сумку. К слову, жила она в одном доме с легендарным тренером киевского «Динамо» Валерием Лобановским.
На небо взошла растущая луна, и память услужливо преподнесла очередную картинку из прошлого. Всем было известно, что тренер Валерий Васильевич Лобановский никому из журналистов не давал интервью. У меня же в газете главным редактором был максималист. «Никому не дает, а тебе даст, ты попытайся», — безапелляционно заявил начальник. И я попытался… Пришлось проявить максимум смекалки, даже дерзость, но интервью действительно взял. Любопытно, как бы оценил сегодняшнюю ситуацию в Украине этот великий футбольный специалист, будь он жив. Ведь Валерий Васильевич всецело был предан настоящему спорту, который, как известно, санкций и вражды на аренах не приемлет.
Что стало с киевлянкой Аллой? Помнит ли нас, знает ли, что тот самый Леонид умер совсем молодым? Вряд ли…
Память может быть услужливой и сентиментальной. Зато время всегда безжалостно и неумолимо. Многое, конечно, проходит, но рубцы на памяти остаются. Просто мы стараемся меньше их беспокоить, а больше купаемся в приятных воспоминаниях. Правда, и это удается не всегда…
