Старая Гавана очаровательна. Хотя ей почти 500 лет и годы, конечно, дают о себе знать. В некоторых местах она выглядит древней (хотя и очень живописной) старушкой, а в каких–то кажется, что ее не так давно бомбили — встречаются обвалившиеся балконы и даже обвалившиеся дома. Это, конечно, бросается в глаза, но, как ни удивительно, не портит общего впечатления. Потому что когда кубинцы с горящими глазами начинают говорить о своей Гаване–красавице и ее главном историке Эусебио Леале Спенглере, то понимаешь, что обвалившееся — временно, а красота — навсегда.
Гавана завораживает и завладевает тобой безраздельно. Своими неожиданностями. Вот идешь по узкой улочке, окно до пола открыто, а внутри — школьники на уроке. Как они умудряются учиться в этой уличной суете, лично для меня загадка, но на прохожих они точно не обращают внимания. Сделав пару снимков и обсудив происходящее с коллегой, останавливаюсь на вопросе: «Вы из России?» Передо мной стоит очень немолодой сухопарый мужчина, как будто вышедший из фильмов про советские 1980–е. Оказалось, он всю жизнь (вернее, с тех самых пор как пришли новости о революции, Фиделе и Че) мечтал побывать на Кубе. Вышел на пенсию, копил деньги и вот — мечта сбылась. Ходит по Гаване с обалдевшими от счастья глазами, всему удивляется, в музее революции побывал, рядом с портретом Че Гевары сфотографировался. Завтра едет в Варадеро. Потому как само это слово «Варадеро» звучит завораживающе, и он с советских еще времен уверен, что лучше пляжа не земле нет. Я желаю ему не разочароваться.
Само собой, лучший способ избежать разочарований — не очаровываться. Но, похоже, я попалась. Гавана пропитана неким декадансом — у него запах сладковатый, как у лучших сигар (а на Кубе ведь сигары по определению лучшие в мире, спросите любого американца), он кружит голову, как хороший ром (а ром на Кубе если не лучший, то точно один из лучших в мире, только нужно знать, какой для каких целей предназначен), от него пьянеешь, как от хорошей кубинской музыки (а она здесь вся замечательная, включая песню про команданте Че, но если в течение ближайшего месяца кто–нибудь в моем присутствии запоет «Бесаме мучо», я его задушу). В отеле «Насьональ» останавливался Фрэнк Синатра и прочие знаменитости. Они любили посидеть на лужайке перед клубом «Буэна виста», выпить бокал «Мохито» и, прищурившись, полюбоваться морем. С прищуром не только потому, что солнце яркое, а еще и из–за количества выпитого. Хотя, конечно, «Насьональ» (исторический дух, историческая мебель, цены от 130 долларов США за ночь) — не лучшее место, чтобы выпить «Мохито». Любой кубинец и подготовленный турист знает, что это надлежит делать в баре «Бодегита дель Медио», потому как именно коктейль тамошнего производства прославил Эрнест Хемингуэй, любивший выпить здесь «Мохито», а «Дайкири» — в расположенной недалеко «Флоридите». Теперь это не просто заведения, это настоящие институты, куда ломятся толпы туристов. Ну и что, что «Бодегита» по размерам так мала, что едва уместит десяток человек. В заведении, освященном именем Хемингуэя, теперь вмещается и ансамбль (ну что за кубинское заведение без живой музыки?), и пару десятков человек. Стоят (самым счастливым удалось сесть) почти по стойке «смирно», крепко сжимая в руке бокал с «Мохито» (ценой от 6 долларов — ужас, ужас!), — они приобщились к великой питейной традиции. Не смейтесь: она таки бывает великой. Кроме Хемингуэя, местным «Мохито» наслаждались Габриэль Гарсия Маркес, Пабло Неруда, Марлен Дитрих и Нат Кинг Коул (я очень люблю его «Осенние листья»). Отличительная особенность — исписанные стены. Надпись «Здесь был я» приветствуется, великие тоже подписывались. Прославленная «Бодегита» теперь множится. Причем не только на самой Кубе (я была в «Бодегите» в другом 500–летнем городе — Тринидаде, там куда больше пространства — внутри помещения и на стенах, там и я приобщилась к традиции стенописания), но и в других странах. «Бодегита» есть и в Праге, и в США, и в Мексике, и в Испании и даже в Украине. Но настоящая, аутентичная, овеянная великими именами — конечно, только в Гаване.
Видите, что нужно заведению (а иногда и целому городу) для славы? Чтобы нашелся великий человек (да, желательно писатель), который расскажет об этом городе или стране так, что вам непременно захочется там побывать. Для Кубы это сделали два Эрнеста — Хемингуэй и Че Гевара. Кстати, они были знакомы. Хемингуэй, проживший на Кубе почти 20 лет и написавший здесь (совсем недалеко от «Бодегиты» в отеле «Амбос Мундос») большую часть своей книги «По ком звонит колокол» и «Старик и море» (а ее он писал уже в своей усадьбе «Вихия» под Гаваной), учредил конкурс рыбаков. Который, между прочим, успешно проводится и поныне. В 1960 году этот конкурс выиграл Фидель Кастро, рыбачивший вместе с Че Геварой. Ну а чем они обмывали свой успех — «Мохито», «Дайкири» или просто выдержанным ромом — история умалчивает.
Фото автора.
Советская Белоруссия №106 (24489). Суббота, 7 июня 2014 года.
