Вряд ли на заре своей спортивной карьеры, став чемпионом Европы по баскетболу, центровой нашей баскетбольной сборной Андрей Свиридов представлял, что спустя какое–то время его будут узнавать на улицах и с возгласами: «Да это же Гена!» — просить сфотографироваться на память. Тем не менее сегодня это так.
Сериал «Универ», который имеет у зрителей из числа молодежи поистине огромную популярность, вывел Свиридова на новый уровень узнаваемости. После крокодила Гены он, наверное, второй персонаж с этим именем в рейтинге любимых телегероев. Сегодня Андрея знают главным образом именно по этой роли — охранника олигарха Сильвестра Андреевича, добродушного, но слегка глуповатого громилы. А ведь карьера у Свиридова насыщенная и богата такими поворотами, которые многим и присниться не могут.
Родился в Могилеве, играл за сборную Беларуси по баскетболу, за университетскую команду «Джорджа Вашингтона» и профессиональные клубы Европы. Работал одним из тренеров команды НБА «Лос–Анджелес Лейкерс», был профессиональным телохранителем в компании «Дисней Пикчерс», охранял Джона Траволту, Джоди Фостер, Николаса Кейджа, снимался в музыкальных клипах у Энрике Иглесиаса и Робби Уильямса, имеет за плечами съемки в десятке картин голливудского производства. Именно там, в Лос–Анджелесе, он познакомился с ныне покойным актером Андреем Краско, который и предложил Свиридову перебраться в Москву, рассмотрев в этом огромном белорусском парне способности.
Сегодня в фильмографии Андрея порядка семи десятков ролей, большинство из которых, правда, так называемые характерные — роли отъявленных головорезов и громил. Но он по этому поводу не печалится, знает, что рано или поздно из этого амплуа вырастет. Хотя куда уж больше расти, в нем и так 212 сантиметров роста и около 120 килограммов веса...
— Андрей, над чем работаешь сегодня?
— Снимаюсь в сериале под названием «Интернат». Играю гнома. Там у меня мистический и совершенно невообразимый пластический грим: три глаза, два рта. Урод еще тот.
— Ты сказал «гном»? Ничего себе гномик...
— Так персонаж называется по сценарию, хотя на самом деле это злобный с виду горбун, который в итоге оказывается не таким уж и плохим.
— А с «Универом» уже все или будет снят еще один сезон?
— Насколько я знаю, в этом проекте собирались ставить точку, но ходили какие–то слухи, что, возможно, будет продолжение. Но точно по этому поводу ничего сказать не могу, мне никаких предложений пока не поступало.
— От этих съемок получал удовольствие?
— Огромное! Хорошие отношения сложились со всеми, а с Алексеем Климушкиным стали даже близкими друзьями. Там атмосфера была потрясающая, на съемку все приходили раньше времени, чтобы просто пообщаться, посмеяться.
— Над тобой подшучивали?
— А как же! Летом в соседнем с нами павильоне снимали проект с Милой Йовович: куча народу, бешеные охранники. Кто–то из нашей группы захотел с ней сфотографироваться, но секьюрити в легкой грубой форме это желание упредили. Ах так? Сейчас мы своего охранника приведем. И ко мне: «Андрюха, иди разберись!» Я подошел, конфликт уладил.
— Хм, Мила Йовович? Нормальное соседство.
— Популярные сегодня «Интерны» тоже рядом с нами снимались. Там актерская группа великолепная, но особенно выделяется, конечно, Иван Охлобыстин. Я с ним познакомился еще года два назад, на проекте «Пуля дура». Он был мент, я, как всегда, головорез. Подвешивал его за ноги, пытал, потом ворвался ОМОН — и меня убили. Иван безумно талантливый человек: сценарист, режиссер, актер. Он везде востребован, безумно простой в общении, позитивный, необычно свойский, я бы так сказал.
— В Москве тебя уже узнают?
— После «Универа» много и часто. Были и курьезные ситуации. Еду как–то в метро. Напротив сидит очень веселый и громкий парень с девушкой. Ему выходить, и в этот момент он замечает меня: «Старик, это ты?! В натуре, братуха, Гена?!» И на весь вагон: «Гена, вся «зона» за тебя, братуха!» И вышел. Я, признаться, не понял, почему вся «зона» именно за Гену, а не, скажем, за Кувалду, Черепа или еще кем я там только ни был.
— А в Минске Гену уважают?
— «Универ» здесь тоже показывают, а так как затеряться в толпе в силу габаритов у меня не получается, то, конечно, приходится быть в центре внимания. Многие не верят, часто слушаю за спиной споры из разряда: он не он, да что ему здесь делать, не может этого быть и так далее. А как–то ехал по делам, голосую. Останавливается машина, водитель говорит: «Главный охранник страны? Можно, я вас бесплатно подвезу?» Приятно, конечно.
— Как считаешь, это популярность или пока просто узнаваемость?
— Конечно, узнаваемость, я четко разграничиваю эти понятия. Какая популярность, если я даже сам не помню названий многих проектов, в которых мне довелось сняться. Откуда их могут помнить люди? Я еще только учусь, впитываю как губка, расту. Люди подходят сфотографироваться — хорошо, не отказываю. Но я на этом не зацикливаюсь, осознаю, что перестанут показывать «Универ» — перестанут и узнавать, пока не появится что–то новое. А популярность, если тебя знают и помнят всегда и несмотря ни на что.
— В последнее время ты все чаще появляешься в Минске. Ностальгия или дело в чем–то еще?
— Это моя родина, здесь мои родственники, друзья. Я хочу пригодиться и там, где родился. Есть мысли, идеи, желание попробовать что–то сделать дома, может быть, на белорусском телевидении. Предложений пока нет, но я по этому поводу не комплексую — мне на блюдечке никогда никто и ничего не приносил. Я всегда шел напролом.
— А в Лос–Анджелесе ты давно был? Не скучаешь по Голливуду?
— Да не скучаю я по Голливуду. Был там год назад, урегулировал кое–какие дела. Иногда тоскую по океану, но моя работа, мой дом, моя жизнь здесь.
— А как на личном фронте, дама сердца есть?
— Недавно читал стихи, запала пара строчек: «Мы любим тех, кто нас не любит, мы губим тех, кто в нас влюблен...» Сейчас очень много девчонок хотят познакомиться. Но не со мной — с Геной. А что за человек Андрей Свиридов, знают лишь немногие — друзья и близкие. Мне в голову постоянно приходят безумные идеи. И актерство — мое главное безумство. Я рано закончил с баскетболом, успев стать чемпионом Европы, поработал охранником, уехал в Америку на пустое место и сумел попасть в Голливуд. Вряд ли это можно назвать стандартной жизнью, не всем она нужна и не каждый ее выдержит. Поэтому я свободен.
