Философская драма одной яркой жизни в 3 действияхКак не удивляться бесконечной мудрости Творца! В спектакле под названием "жизнь" каждому отведена роль, соответствующая его дарованию. Есть место доброму и жестокосердному, трудолюбивому и лентяю, дураку и умному, счастливому и несчастливому, герою и предателю... Определены законы игры, время, место действия. У каждой роли есть закономерный финал. А главное: в принципе, каждый волен сам выбирать себе роль.
Действие I: Выбор
Ростислав Янковский выбрал сцену.
Он мог стать военным. Летчиком, например. Ведь отец его, потомственный дворянин Иван Янковский, был не просто военным, а штабс-капитаном лейб-гвардии Семеновского полка. Еще "за царя" воевал, имел за боевое отличие высшую награду царской армии - Георгиевский крест.
Но сменились декорации на сцене жизни - и бывшему офицеру-герою пришлось защищать Отечество уже под командованием маршала Тухачевского. А потом он дважды был репрессирован, и не защитил его даже Тухачевский...
И роль военного сыну его, Ростиславу, разонравилась.
Позже, правда, была у Ростислава Ивановича попытка стать авиатором: учился даже некоторое время в летной спецшколе (тогда их семья жила в Ленинабаде - теперь это город Худжанд в Таджикистане). Но сцена влекла его сильнее, чем небо. Может, это хранил парня сам Господь: многие из его знакомых ребят научились летать - и погибли потом кто в Корее, кто во Вьетнаме...
Он мог бы стать и спортсменом. Ему, скромному домашнему мальчику (мама и бабушка у Ростика были тоже дворянских кровей), хотелось поскорее самоутвердиться, чтобы "быть независимым и, наверное, победить этот извечный страх детства", вспоминает актер. И в те далекие 50-е годы он таки стал даже чемпионом Таджикистана по боксу среди юношей.
Увы, с годами держать хорошую физическую форму нам все труднее. Лет пять назад его, уже народного и всеми признанного, сильно побили хулиганы прямо на улице. И бокс не помог...
И все-таки именно благодаря спорту он познакомился со своей "первой и единственной" женой Ниной. Грузинкой по национальности, легкоатлеткой.
Их с Ниной Давыдовной жизненный марафон длится уже полвека. Эстафету рода Янковских продолжают сыновья - Игорь и Владимир, а также внуки - Денис и Анна-Мария. Кстати, сыновья его тоже прошли в жизни "школу театра", теперь оба занимаются в Москве рекламным бизнесом: Игорь - организатор Московского международного фестиваля рекламы, Владимир - преуспевающий клипмейкер.
А сам Ростислав Иванович остался верен сцене.
Роль актера пришлась ему по душе. Как и нелегкое амплуа героя.
Ведь на сцене, как и в жизни, бремя героя далеко не каждому по плечу. Как и шинель офицера. Как и фрак человека высшего общества. А он, Янковский, комфортно себя чувствует и в мантии короля Макбета, и в мундире офицера наполеоновской армии (такая у него роль в фильме режиссера Сергея Бондарчука "Ватерлоо"), и в роскошной шубе купца Ивана, брата Франциска Скорины - белорусского просветителя...
Сегодня, в принципе, он может быть кем угодно: и королем, и министром, и светским львом, и удачливым любовником... Его жизненная роль - роль актера - это ему позволяет.
Его актерское дарование раскрылось рано, еще в детстве, в Одессе (потом семья много кочевала: жили и в России, и в Казахстане, и в Таджикистане...).
- Однажды на Рождество, - вспоминает Ростислав Иванович, - бабушка повела меня в костел (в 30-е годы православные храмы там большей частью были то ли разрушены, то ли закрыты), сказав, что Бог един, и к тому же это - храм моего отца.
Отец его был католиком, имел родовые корни в Белоруссии - позже он узнал, что у дворян Янковских под Витебском было свое имение: отобрали... А в одесском костеле его настолько поразили невиданные доселе красота и великолепие, божественный аромат и мелодика молитв, что дома он стал играть "в ксендза". Четырехлетний Ростик так вошел в эту новую роль, так вытягивал-выпевал отдельные слова молитвы, что соседская девушка Рива позже спросила у его мамы: "Вас что, посещал священник?" - "Да нет, это Ростик играет..." - отвечала с улыбкой мама.
Именно тогда, на Рождество, в нем родился артист.
Это была его первая роль.
Первый его спектакль.
Прошло еще немало времени, прежде чем Ростислав впервые увидел на сцене настоящий спектакль (это было уже в Казахстане) и начал заниматься в самодеятельном кружке. А потом, в Ленинабаде, он окончил театральное училище и 6 лет проработал в местном театре.
В 1957 году его, уже готового актера, пригласили на кинопробы на киностудию "Беларусьфильм" в Минск. Как оказалось - надолго. На всю оставшуюся жизнь привязала его к себе родина отца - Белоруссия.
Действие II: Игра
Отца он почитает и поныне.
- Он был очень благородным человеком, - вспоминает Янковский, - удивительной красоты, и физической, и внутренней. Прекрасно пел и декламировал стихи, великолепно читал.
Ростислав Иванович впитал не только мамино воспитание, бабушкину французскую речь (ее обращение ко всем на "вы" и "господа"), но и семейное чтение романов вслух, заведенное отцом.
- Этот внутренний артистизм, по-моему, в нас от отца.
"В нас" - это в Янковских. Они обычно собираются семьями на католическое Рождество в Москве, где пустили корни сыновья Ростислава Ивановича, а также его младший брат, актер Олег Янковский - тоже, как и старший брат, народный артист СССР. Вот и получается: сам Ростислав с сыновьями Игорем и Владимиром, да еще Олег с сыном Филиппом (который еще в три года впервые "засветился" в фильме Андрея Тарковского "Зеркало" в роли... самого Тарковского в детстве). Так что их, актеров Янковских, пятеро. Да еще родной брат Ростислава и Олега, Николай, тоже из театральной среды - руководит молодежным театром в Саратове, он заслуженный работник культуры РСФСР.
Как-то известный московский артист Михаил Козаков, увидев Янковских в сборе, назвал их кланом, "семьей". А Ростислав Янковский, выходит, главный, "папа" в этой семье.
По сути, так оно и есть. Ростиславу пришлось взять на себя в семье роль отца, когда того не стало. И хотя они сами с женой и сыном в то время жили в гримерке Русского театра в Минске, но забрали к себе Олега, тогда еще школьника, чтобы облегчить жизнь матери (она переехала в Саратов).
Ростислав, напряженно работая на сцене, много снимался и в кино. За свою театральную карьеру сыграл "ролей 160, не меньше", причем этот счет еще не закрыт.
Что это были за роли?
Порой ему кажется, что само время протекает через его сердце и разум (памятный театралам бенефис Ростислава Янковского по случаю его 70-летия в Национальном академическом драматическом театре имени Максима Горького так и назывался: "Наедине со временем"). Он проживал на сцене и в кино жизни героев Шекспира и Мольера, Пушкина и Островского, Лермонтова и Горького, Мережковского и Ибсена, Брисвеля и Дударева... В его душе бушевали страсти королей, царей, любовников, негодяев, коммунистов, купцов... В основном личностей сильных, оказавшихся в чрезвычайных обстоятельствах - на изломе времени или собственной судьбы.
Чем же манит его эта многоликая Роль актера?
- В молодости я готов был играть все что угодно, вплоть до паровоза - лишь бы играть! - говорит Ростислав Иванович. - Сцену я любил и люблю, получаю огромное удовольствие на сцене, а теперь все больше и от репетиций даже. Мне радостно ощущать, как созревает в сознании образ человека, которого я играю, радостно нахождение своего партнера - в общении, и потом так волнительно выстраивание общего диалога. Первая, вторая, генеральная репетиция, режиссерские акценты... А потом уже оставляешь режиссера - и твои внутренние духовные присоски начинают сами вырабатывать нечто такое, что уже никакой режиссер не подскажет...
Правда, замечает актер, режиссерский глаз все-таки нужен, чтобы спектакль не развалился: актеры могут "растащить" его как угодно. Это еще та братия...
И все-таки, проживая десятки других жизней, он прежде всего выявляет самого себя. Играет свое отношение к вечным проблемам любви и коварства, благородства и подлости, гениальности и тупости человеческой... Может, поэтому у него нет любимых ролей.
- Все роли - дети (как и все актеры - дети), мною рожденные, одного я жалею больше, другого меньше, но каждого люблю по-своему. Да, бывают неудачи, но не проклинать же эту роль. К тому же я сейчас в том актерском возрасте, когда плохо играть уже не смогу (тьфу-тьфу-тьфу, чтоб не сглазить)...
Теперь, накопив настоящее богатство сценических образов, Янковскому можно зачерпнуть их из кладовых своего сердца, если в очередном спектакле что-то идет не так: он удержит роль на технике, на мастерстве. Он - профи. Он теперь уже и в академии театральной, и член совета Международной академии театра, чем очень гордится.
Похоже, сын дворянина Ивана Янковского хорошо усвоил те суровые уроки, которые преподала жизнь его родовитым предкам. Играя - и одновременно получая за это средства к существованию, любовь и признание зрителей, - он сумел реализовать свой талант. Да еще и накопить при этом неоценимый - профессиональный - капитал. Который никто при жизни не сможет у него отнять. А вот его маме пришлось когда-то в страхе сжигать дворянские грамоты, пришлось зашивать отцовский кровью заработанный Георгиевский крест в обивку кресла... Роль "врагов народа", навязанная роду Янковских, оказалась явно не по душе их старшему сыну - и он сыграл в этом мире свою игру.
Свою коронную роль.
По сути, он актерским трудом вернул своему роду доброе имя. Удержал, не уронил эстафету поколений и достойно передал ее сыновьям.
Он по-прежнему сторонится всяческих политических игр. И все-таки был рад, что на его юбилее в Русском театре полчаса с ним рядом был на сцене Президент Республики Беларусь Александр Лукашенко. У него, у Президента, был свой "монолог", проникнутый любовью, уважением, восхищением талантом юбиляра.
Янковского Президент тоже восхитил
: - У него мощная энергетика, ему удивительно легко даются экспромты... Очень демократичный... Очень интересный...
А Янковский ведь отлично знает цену хорошей игре...
Не каждому лицедею выпадает такая почесть - поздравление Президента - от сильных мира сего. Похоже на то, что житейская игра этому слуге Мельпомены, этому признанному королю сцены удалась.
Действие III
: Закулисное
Совершая с Ростиславом Янковским небольшой обход театра, мы прошли с ним за кулисы, а потом и на сцену. Он был нетороплив. Внимательно обвел взглядом затемненный зрительный зал. Поделился воспоминанием, что когда жил в гримерке, то иногда ночью выходил вот так на сцену, смотрел на зачехленные кресла и думал: "Когда он наполнится... О-о-о... Господи, они такими страшными становятся, люди... Они и замечательными бывают. А вдруг такой непробиваемый зал случается... Надо сцену любить. Это в кино проще: снялся в фильме - и все до фени".
Он мало доверяет актерской славе - для него надежнее зрительская любовь. Да и она переменчива. Зная изнутри сущность человеческой натуры, иногда Янковский остерегается даже самого себя.
- Бывает во мне вдруг з-закрутится какой-то вихрь... разозлюсь на кого-нибудь... Знаете, как это жутко! Как будто жаба залезает внутрь... и душит! Душе страшнее этого быть ничего не может: когда собою не владеешь. И я тогда сам себе говорю: ой-ой-ой, остановись, остановись...
Актеры, как говорит Янковский, затылком ощущают и любовь, и зависть человеческую - жуткое чувство. Пройдя в жизни через многое, он по-прежнему боится предательства, ибо от него никто не застрахован.
Ведь во все времена находились люди, готовые взять на себя эту ужасную, обычно закулисную, роль.
Все больше понимая многомерность и сложность жизни, он учится делать добро просто так. Не ожидая ни благодарности, ни аплодисментов. Учится всецело доверять тому Режиссеру, который доверил ему эту упоительную, необыкновенную, живую Роль актера.
Тому, кто, говорят, все время наблюдает за нами из-за кулис.
P.S. На днях народный артист СССР и Беларуси, президент "Лiстапада" Ростислав Янковский увенчан почетным званием - академика Международной академии театра, созданной в Москве несколько лет назад.
