«Обязанные лица». Так сегодня называют родителей, которые забыли, что у них есть дети. И эта забывчивость вызвана не болезнью Альцгеймера, а легкостью бытия этих пап и мам. Работу они считают занятием скучным и где–то даже неприличным. Время проводят в застольях, приятных и необременительных знакомствах. И дети в этот образ жизни ну никак не вписываются! Долгое время относились к ним вполне по–отечески: чад отправляли в детский дом и интернат на полное государственное обеспечение, а родителям никто особенно не докучал. И они продолжали свой полет — вниз, на дно жизни...
В 2006 году этот полет был прерван. Приняты дополнительные меры по госзащите детей в неблагополучных семьях, усилена ответственность родителей за уклонение от содержания детей либо от возмещения расходов, затраченных государством на их содержание.
Сегодня на тех, кто работать не хочет, работают много других людей: учителей, врачей, социальных работников, судей, милиционеров. Они спасают детей от пьющих родителей. А непутевых папаш и мамаш доставляют буквально за руку к рабочему месту. Наниматели от этой публики не в восторге, но отказать в трудоустройстве не имеют права. Впрочем, «неприязненные отношения» у работодателей и работников — взаимные. Последние тоже не горят желанием изменить привычный вольготный образ жизни. В цифрах картина получается такая. Облисполкомы определили в регионах базовые предприятия, на которых должны трудиться горе–родители. Около 5 тысяч человек было на них трудоустроено. Броня для приема на работу на 2008 год установлена для 10.414 человек. Из всего количества «обязанных лиц» 42 процента не явились в службу занятости, 18 — к нанимателю. Взыскание денежной задолженности с родителей на содержание детей составило примерно 40 процентов, но в абсолютных цифрах остается мизерным. Почему? Содержание одного ребенка в интернате обходится в 250 тысяч в месяц, а средняя зарплата нерадивого родителя — 198,5 тысячи. Ведь ни профессии, ни квалификации, ни желания трудиться у большинства из них нет и оставшаяся энергия таких «родителей» сегодня уходит на то, чтобы как-то обойти строгий, но справедливый закон...
Согласно этому закону многим пришлось вспомнить об ответственности за детей, которых они произвели. И даже одна спасенная из хмельного омута судьба оправдывает и усилия, и затраты. Но мне кажется, эта работа может быть эффективнее, если не ограничиваться лишь административными мерами. Речь ведь не идет о том, чтобы к каждому пьющему папаше и мамаше приставить милиционера и водить их за руку на работу и с работы! Хотя бы часть наших усилий можно направить в несколько иное русло. Тем более что есть опыт — новая модель социальной работы с семьями группы риска. В пилотном проекте с коллегами из старейшей общественной организации «Интернациональный союз» из Германии и Украины участвовали недавно белорусские общественные объединения «Здоровый выбор», «Дети не для насилия», «Надежда и исцеление». Основной принцип этой модели — заботиться о себе и своих близких должны сами люди. А государство помогает через общественные организации, которым делегирует свои полномочия. На практике это выглядит так. В неблагополучную семью приходят волонтеры, социальный педагог, психолог. Вместе с папой, мамой, детьми составляют план: чего должен добиться каждый член семьи. Нередко приходится учить мать–алкоголичку делать уборку в доме, готовить, за ребенком ухаживать. Особенно важно сохранить у них мотивацию к исправлению. Некоторым семьям хватает 6 месяцев такого сопровождения, с некоторыми и по 3 года работают. Конечно, не все исправляются. Но всем дают возможность выбора: вернуться к нормальной жизни или перечеркнуть свою судьбу. Многие выбирают все же нормальную жизнь со своими детьми.
У нас в стране — сотни общественных объединений и фондов социальной пользы, которые ориентированы на работу с семьей, детьми. Они могут и должны протянуть руку помощи «обязанным лицам». Ведь каждое такое «лицо» — чьи–то любимые мама и папа.
