Риск — дело неблагородное

Авторы традиционной рубрики «СБ», как и все соотечественники, с тревогой следили нынешним летом за поисковой операцией российских спасателей, выручавших из беды заблудившихся в лесах Карелии трех белорусских туристок. А вздохнув с облегчением, когда девушек спасли, каждый из извечных оппонентов стал на свой лад трактовать это и другие нередкие ЧП с участием молодых экстремалов. Зачинщик спора, выпалив вынесенную в заголовок полосы фразу, поставил себя в достаточно неловкое положение, ведь хвастаться своей удалью и бравировать экстремальными приключениями нынче очень модно, а слыть человеком рискованным — престижно. Не расписывается ли один из полемистов в собственной, мягко говоря, боязливости? Хотя доводы принципиального противника повального увлечения экстримом (впрочем, как и аргументы другого спорщика) многим наверняка могут показаться весьма убедительными. А вы, постоянные читатели «Спор–площадки», чью сторону примете?

[b]За[/b]

Не трус, но боюсь

Андрей ДЕМЕНТЬЕВСКИЙ, прагматичный перестраховщик:

— Знаешь, Роман, что больше всего меня поражает? То, что спасенные, обнаруженные и буквально вытащенные с того света молодые люди вновь активно ищут приключений. Знают, что опять могут оказаться в беде, помнят о погибших и искалеченных собратьях по увлечению, но все равно лезут в горы с сомнительными инструкторами или вообще без оных, не согласовывая с соответствующими службами маршруты, углубляются в незнакомые леса, испытывают судьбу на самодельных «тарзанках»... Налицо — адреналиновая зависимость? Этакие герои и героини без героина?

Соглашусь: сорвиголовы были во все времена. Но нынешние экстремальщики стали намного изощреннее старинных любителей «русской рулетки», технически оснащеннее, а их увлечения приобрели подозрительную массовость и, я бы сказал, носят некий болезненный характер. Экстрим стал вечным спутником гламура. Такое ощущение, что вокруг — сплошные дайверы, скейтеры, роллеры, парапланеристы, паркуристы, стритрейсеры, на худой конец, альпинисты или члены полуподпольных «бойцовских клубов» а ля Чак Поланик. Профессиональных суперменов–спецназовцев и каскадеров явно теснят любители острых ощущений. Убеждаюсь в этом всякий раз, когда вижу, как несется на заднем колесе «харлея» или «ямахи» по проспекту Независимости очередной доморощенный гонщик. Интересно, знает ли он, какой жуткий звук издает голова смельчака при ударе об асфальт? Я, к сожалению, знаю — собственными ушами слышал лет десять назад на том же проспекте. А потом была сирена скорой помощи.

Я, Роман, пытаюсь размышлять над природой этой игры юношей и девушек с собственной судьбой. Конечно, понятие «экстрим» (от английского extreme — «крайность, чрезвычайный, непомерный, чрезмерный, последний») — слишком широкое. И не стоит валить в одну кучу тех, кто занимается им профессионально, с разумным учетом всех рисков, и тех, кто просто слепо следует повальной моде, наплевав на свою жизнь и вероятность того, что от действий тупого любителя острых ощущений могут пострадать невинные люди. Не хочется оскорблять и чувства романтиков... Но знаешь, что меня настораживает? Так же, как глянец–гламур или одержимость сомнительными сектами, массовый экстрим уводит молодежь от собственно жизни — с ее естественными радостями и проблемами, семейными и нравственными ценностями. Ведь человек, постоянно находящийся на грани жизни и смерти, рискующий, чтобы пить потом много шампанского или чего покрепче, невольно вырабатывает в себе совершенно циничное отношение ко многим очень важным и тонким вещам. Это — своеобразная защита психики: чтобы не бояться, апологет адреналина становится грубым и черствым. Его юмор — «черный». Поступки в быту нервозны и совершенно непредсказуемы. И даже внешность сильно меняется. Фанатичный фриджампингист или скайдайвер экстремален во всем — неужели, Роман, тебе приятно смотреть на юных девушек с проколотыми пирсингом носами или на пареньков, так испещренных цветными тату, будто за плечами у них уже лет 20 непрерывной «отсидки»? Скажешь, перегибаю палку? Но будь я бизнесменом, то, следуя примеру многих владельцев западных фирм, включал бы в контракты своих сотрудников подписку о моратории на чрезвычайные хобби. Зачем мне подчиненный, который думает не о том, как повысить продажи или привлечь клиентов, а об уик–энде под куполом парашюта или ночных гонках за городом? К чему мне с ужасом ждать в офисе звонка из больницы: «Ваш менеджер переломал себе ноги, слетая на лыжах с горы». И еще я подметил, что весь свой запас смелости и темперамента многие экстремальщики–модники предусмотрительно экономят. На работу и учебу их креативность зачастую не распространяется. За партами и компьютерами такие ребята скучны и примитивны. Они ждут, когда же закончатся рутина, скукота, поденщина и начнется «настоящая жизнь», истинный драйв. Согласись, похоже на диагноз...

Так что, Роман, не советую тебе во время отпуска в одиночку углубляться в тайгу или прыгать после рабочего дня с балкона на балкон как герои культовой ленты «Ямакаси: новые самураи». Я ведь тоже не голословен: многие вида экстрима испытал на себе, отнюдь не испытывая дикого страха. Были и полеты на вертолетах в грозу над горами, и сплавы по бурным рекам, и пейнтбол, и совсем уж диковатые развлечения, о которых просто не хочется вспоминать. До сих пор где–то в шкафу хранится грамота, свидетельствующая о том, что за путешествие на шаре мне присвоен титул... барона. Так у воздухоплавателей со старинных времен принято. И теперь «барон Андрей» имеет полное право, увидев приземляющийся шар, бежать ему навстречу с истошным криком: «Я тоже на таком плавал!» Пожалуй, этим впредь при случае и ограничусь. Ведь я думаю о тех, кто рядом. И располагаю всего лишь одной головой и не таким уж большим количеством конечностей. И у меня всего одна жизнь. Может, у кого–то больше?

[b]Против[/b]

Отступать не стыдно Роман РУДЬ, разумный ходок в гастрономы:

— Когда у тебя в последний раз захватывало дух? Так, чтобы екнуло внутри и до печенки проняло, и адреналин в кровь — волной? Подозреваю, когда ты подошел к банкомату и обнаружил, что аванс еще не перевели. Или когда шеф на ковер вызвал. Или проснулся ты утром и обнаружил, что накануне забыл запереть дверь и она — вот ужас–то! — всю ночь была открыта... Скучно живем, Андрей Борисович. Работа — дом, зарплата — долг — вот ритм бытия большинства людей, только с этим и связаны их «сильные» переживания. Ни страстей, ни приключений — ничего, что заставляет сердце биться чаще. Гол по телевизору — единственная психологическая встряска... Так недолго закиснуть и, чего доброго, превратиться в изнеженные растения на аккуратных, но унылых клумбах городов.

И твой монолог это подтверждает. Заметь, ты, как и множество горожан, уже причисляешь к экстремальным те занятия, которые совсем недавно считались вполне обычными видами отдыха. В советские времена, когда отельно–пляжного туризма почти не существовало, тысячи людей поднимались в горы, сплавлялись по рекам, отправлялись в лесные походы — и никто не думал называть их экстремалами. Это был всего лишь один из популярных способов провести отпуск. А теперь, конечно, если кто–то вдруг решился спуститься по реке на байдарке вместо расслабленного, как у всех, безделья в шезлонге, мы уже в шоке — ах, какой экстремал! Такими темпами скоро зачислим в экстремалы и тех отчаянных удальцов, которые решаются выйти в булочную без шарфика...

Здоровому человеку экстрим необходим, как соль и перец к пельменям, — без адреналиновых впрысков жизнь теряет остроту, становится пресной и превращается в безвкусное существование. Хотя бы кратковременный прилив новых ощущений не позволяет утонуть в будничной трясине. Оттого в выходные робкие клерки превращаются в отважных парашютистов, незаметные офис–менеджеры седлают лошадей, тихие бухгалтеры с воплями идут на штурм в страйкбольных поединках... Но обрати внимание, первым словом этого абзаца было — «здоровому».

Поэтому сейчас, впервые за историю нашей рубрики, я вынужден с тобой согласиться: экстрим действительно бывает отвратителен, вреден и даже смертелен. Впрочем, как и любой самый невинный поступок, сделанный без участия рассудка. Если кто–то выйдет в ту же булочную босиком в морозную ночь да еще вдрызг пьяным и по криминогенным районам, мы скажем, что этот человек — безумец. Но вряд ли занесем гастрономы и ларьки в априори опасные точки, которые следует немедленно воспретить. Точно так и с экстремальными развлечениями. Автоспорт ведь не виноват, что безголовый малолетний водитель устроил гонки на оживленном проспекте в час пик...

Я тебе расскажу одну быль. В 1963 году известнейший альпинист Норгей Тенцинг, тигр снегов, звезда первой величины, прибыл на Эльбрус. Казалось бы, взойти на эту вершину для него, неоднократного покорителя Джомолунгмы, раз плюнуть. Но Тенцинг отступил. Глянул вверх, вздохнул: «Гора не принимает меня» — и начал спускаться. Тем самым показав, что благоразумие обязано брать верх над амбициями. До сих пор альпинисты признают то отступление не поражением, а победой Тенцинга: «Он лишний раз продемонстрировал всем, что у него есть голова на плечах, а главное — уважение к горам и к себе».

Я к тому, что в кругу взрослых людей, занимающихся экстримом всерьез, принято скрупулезно оценивать риск и взвешивать шансы. У них не считается зазорным отказаться от сомнительного приключения, если опасность слишком велика. А вот в кругу молодежи любые раздумья над целесообразностью очередного трюка толкуются как малодушие. Поэтому молодые люди прыгают, плывут и карабкаются без лишних размышлений. Природное чувство страха у безусого парня почти отсутствует, а когда и товарищи упорно демонстрируют, что они не боятся, — тем более стыдно дрожать... И гибнут они, даже не успев понять, что случилось. Здесь, на мой взгляд, кроется первая причина негативного отношения в обществе к экстремальным видам отдыха. А вторая — в том, что очень часто разгул чужой молодецкой удали становится опасным для окружающих. Мой друг, отчаянный мотоциклист, не устает повторять своим юным коллегам по увлечению: «Настоящий экстремал рискует только своей жизнью, а балбес — еще и чужими».

Балбеса бы запретить, а не рискованные хобби...

[b]Мнения из архива спор-площадки:[/b]

[b]1. Бабба Йагга, лесистая местность (2007-09-07):[/b] Думаю, что в повальном увлечении всякими дайвингами и проч. большую роль играют реалити шоу с участием звезд - последние герои, форты Байард и т.д. Если бы не они, то народ больше времени уделял старому доброму пляжному волейболу, футбику во дворе или пинг-понгу. А так... от построили у нас в районе симпатичный общественный стадиончик. И мячи бесплатно выдают, и ракетки, а все равно ажиотажа нет. То ли на дачах все (тоже экстрим!), то ли с парашютов сигают? Хотя в любом случае лучше уж опасный для жизни экстремальный спорт, чем регулярный "литрбол" доводящий до тюрьмы или белой горячки.

[b]2. Ihar Melnikau, Минск (2007-09-07):[/b] Соглашусь с обоими участниками спора. Во первых, серые скучные будни, порой, до такой степени надоедают, что хочется чего то нового, неизведанного. И вот тут то появляется «экстрим». Каждый выбирает сам тот уровень "адреналина" который он хочет получить. И нет в этом ничего отрицательного. Есть, к примеру, такая игра "пейтбол". И играют в нее не только мальчики, не наигравшиеся "в войнушку" в детстве, но и девочки, которым тоже порой охота пострелять и поползать в лесу. После игры обычно остаются синяки. Но эта маленькая неприятность не сравнима с массой положительных эмоций полученных от недавней битвы. Во всем, как говорится, хороша мера. В том числе и в экстремальных видах отдыха.

[b]3. Кира (2007-09-08):[/b] А я не сторонница экстрима, но и не осуждаю людей, увлекающихся. Главное, чтобы от их действий не страдали другие люди!

[b]4. Сафонов Анатолий (2007-09-09):[/b] Ребята! Я Вас не понял! Вы рассуждаете о том: спасать человека или нет?! Мой ответ прост - всегда "Да". Если вы говорите об экстримах, то сев в наш лифт или гуляя просто на улице можно получить "экстрим" страшнее описанного - это жизнь. Этот случай - банален и людей в таких случаях всегда надо спасать, без слов, виноват он или нет. Выводы для себя из этого должен сделать каждый сам себе, не навязывая выводы другому, а то, не ровен час, и сам попадешь в такую ситуацию, и, тогда будет стыдно за ранее сказанные слова. Не суди других и несудим будешь.

[b]5. Борис (2007-09-10):[/b] Андрей прав насчет циничности многих экстремалов. Вот цитата, вычитанная мною на одном из форумов московских скейтбордистов. Вот как любители доски на роликах, побывавшие в Беларуси, оценивают (с точки зрения соего хобби)... минский мемориал погибшим на Великой Отечественной: "Стела" - памятник участникам Великой Отечественной войны, представляющий собой внушительных размеров стелу, находящуюся на небольшом холме. Есть парочка невысоких мраморных гранек. С тыльной стороны памятника есть несколько достаточно крутых бэнков с плохим "подъездом", на которых можно делать всевозможные "столлы". Кроме того, с верхнего постамента стелы можно спрыгивать, перелетая на нижнюю часть основания". Вот такие юные "прагматики", выписывающие пируэты на святом для каждого жителя Минска месте...

[b]6. Адреналинщик (2007-09-11):[/b] Вот только не надо приобщать к списку истинных эктремалов всяких там мотоциклистов, пенйнтболистов и тем более скейтеров. Это просто своеобразные "прикладные" виды спорта и по такой логики в любители экстрима можно записать хоккеистов, фигуристов, гимнастов, акробатов и даже шахматистов (уснешь и на ферзя глазом упадешь!). И не такое уж массовое поветрие для Белорусов этот экстрим - не у каждого земляка найдется 100 баксов на прыжок с парашюта или штука "зеленых" (как минимум) на приспособления и экипировку для какого-нибудь скайдайвинга. Прав Роман. Не надо путать балбесов с истинными профи стремящимися раскрасить серые будни.