В литературе рейдерством называется силовой захват собственности, чаще всего предприятия, против воли его владельца незаконными методами. Как правило, рейдерство процветает в странах с неустойчивыми правовой и экономической системами. Как это происходит, например, в той же России, мы часто видим по телевизору.
Но что захватить, если нет у людей вызывающей слюноотделение частной собственности? Да хоть квартирку какую-нибудь завалящую. А еще лучше – не завалящую!
Квартира в долг
История, которая разворачивается сейчас в минских судах, еще не закончена. Дело лежит на столе у председателя Минского городского суда, который рассматривает вопрос о том, чтобы принести на судебное решение надзорный протест. Как все развернется в дальнейшем, мы не знаем, поэтому все имена и фамилии действующих лиц изменены; любое сходство либо совпадение случайны.
Александр Александрович Тучков всю свою сознательную жизнь отслужил в милиции обыкновенным сотрудником патрульно-постовой службы. Когда в 1986 году грянул Чернобыль, Тучкова в составе специально организованной группы отправили в те районы Гомельской области, которые накрыло радиоактивным облаком.
Несколько лет Александр Александрович тянул лямку, обеспечивая охрану вымерших, опустевших зон заражения. Неудивительно, что в конце концов он, как и многие тысячи его товарищей по несчастью, облучился и заболел. Причем медицинской экспертной комиссией связь между радиацией и болезнью была установлена железная. Тучкову установили III группу инвалидности, комиссовали и выпроводили на пенсию.
Он женился. Родились двое детей. Семья жила в двухкомнатной квартире в самом центре Минска. Однако постепенно отношения между супругами стали портиться, и Александр Александрович решил развестись с женой, оставив жилье ей и детям.
Сейчас в законодательстве существует норма о том, что лицо, самовольно ухудшившее свои жилищные условия, не имеет права стать на очередь и получить льготный кредит для строительства новой квартиры в течение пяти лет со дня ухудшения. Но введено это ограничение не больше года тому назад.
А в те времена, о которых идет речь, таких требований закон не предъявлял. К тому же не стоит забывать, что Тучков в прошлом служил в милиции, где и заработал статус инвалида-чернобыльца. Поэтому проблем ни с исполкомом, ни с банком у него не возникло.
Беда заключалась лишь в том, что выделенного льготного кредита на строительство жилья катастрофически не хватало. Ведь строиться Тучков планировал в одном из самых перспективных и престижных минских микрорайонов – в Каменной Горке.
Не надо упрекать его в снобизме и нежелании жить в каких-нибудь не котирующихся среди людей пригородных Шабанах. Где исполком предоставил место для строительства, там и следовало реализовывать свое право. Помимо того, в Каменной Горке дома возводят, как говорится, «улучшенной планировки и повышенной комфортности».
Дело несколько осложнилось и тем, что дешевые одно- и двухкомнатные квартиры люди уже разобрали, и на долю Тучкова осталась только четырехкомнатная. Понимая, что, не воспользовавшись предоставленной возможностью, можно на долгие годы остаться у разбитого корыта, Александр Александрович начал искать пути дополнительного финансирования.
И как нарочно его познакомили с неким гражданином Ковалевичем, который согласился одолжить Тучкову недостающую сумму – а это было около 30 000 долларов – на несколько лет и без процентов. Ударили по рукам, Тучков написал Ковалевичу расписки и принялся за строительство.
Заем до востребования
Через пару лет дом был сдан. После чего события вдруг понеслись, точно взбесившаяся птица-тройка.
Тучков рассчитался с банковским кредитом и уже готовился постепенно возвращать заем Ковалевичу, когда тот неожиданно подал к Тучкову иск о понуждении к исполнению обязательств. Ничего противозаконного в этом не было, поскольку срок оплаты в расписках не оговаривался, а Гражданский кодекс предусматривает, что в таких случаях долг возвращается в течение тридцати дней с момента предъявления соответствующего требования. Хитрость Ковалевича заключалась в том, что он потребовал вернуть долг не деньгами, а той самой квартирой и просил суд наложить не нее арест.
И в этом нет никакого криминала, если не считать того, что стоила та квартира в три раза больше – 90 000 долларов.
Судья Мешкова, принимая иск, арест наложила, хотя процессуальное законодательство четко указывает, что арест может накладываться только на имущество, стоимость которого не превышает цены иска. Но на таких мелочах суд решил не заморачиваться.
Сам судебный процесс не представлял собой ничего особенного. Ковалевич требовал передачи квартиры; Тучков от долга не отказывался, говорил, что уже начал выплаты, но категорически протестовал против того, чтобы у него отбирали жилье. Его аргументы базировались на строгой букве закона: запрещается конфисковывать единственный дом или квартиру, если должник в них проживает, а Тучков к этому времени не только зарегистрировался по новому адресу, не только стал на учет в местной поликлинике и собесе, но и несколько месяцев оплачивал коммунальные услуги. В доказательство своей добросовестности Александр Александрович представил все полагающиеся документы: и жировки, и копию лицевого счета, и квитанции, из которых следовало, что он переводил деньги Ковалевичу по почте.
То, что Мешкова все-таки вынесла решение в пользу Ковалевича, вполне объяснимо и в комментариях не нуждается. А дальше начался балаган. Минское городское БРТИ прислало в суд официальный ответ, что наложить арест на квартиру не представляется возможным, поскольку дом официально в эксплуатацию не сдан и на бумаге не существует.
Маски сброшены
Оставим в стороне вопрос, как в несуществующий дом могли прописывать людей и, тем более, выставлять им счета. Это само по себе хитрое нарушение, но к спору между Ковалевичем и Тучковым отношения не имеет. Скажем только, что пока дом не зарегистрирован, с точки зрения закона он считается… стройматериалами и арест мог накладываться только на стройматериалы. Но как наложить на них арест в многоквартирном доме? Как, в случае чего, эти стройматериалы продавать? Стены и полы выламывать?
С этими вполне логичными мыслями Тучков и направился в БРТИ, чтобы оформить квартиру в частную собственность. Как он сказал мне, в дальнейшем он собирался либо сдавать жилье квартирантам и из этих средств возмещать долг, либо продать квартиру, возместить все Ковалевичу, а на оставшиеся средства прикупить квартиру поскромнее. Но в БРТИ его ошарашили: не можем, мол, документы составить, квартира-то арестована!
– Позвольте! – возмутился Александр Александрович. – Вот ваша же официальная справка: арест не наложен, потому что квартира не существует!
– Но определение-то об аресте есть, – возразили ему.
Александр Александрович бросился к Мешковой.
– Что вы нервничаете, – пожала та плечами, – раз арест не наложен, идите и оформляйте. Когда определитесь, тогда и буду решать вопрос.
Тучков вновь метнулся в БРТИ, но получил тот же самый ответ.
Мне лично непонятно, как можно накладывать арест на несуществующее имущество. Логика подсказывает, что следует сначала документально оформить право собственности на жилье, а затем, буде Ковалевич пожелает, пусть он повторно пишет заявление об аресте. Судебный исполнитель выставит квартиру на аукцион, продаст ее и разделит деньги между сторонами. Все просто и отработано годами.
Тучков долго не мог понять, в чем загвоздка, и грешил на бюрократические нестыковки. Удивляло только то, что Мешкова активно склоняла его к передаче квартиры Ковалевичу. Это уже выглядело подозрительно, и Александр Александрович обратился за помощью к бывшим сослуживцам. Те по оперативным каналам обнаружили, что незадолго до процесса Ковалевич через знакомых купил для Мешковой путевку в Египет. Все стало понятно. Тучков написал кассационную жалобу. Но как только он ее подал, получил очередной удар – заказное письмо от Мешковой. В конверте лежали вырванные из дела все оправдательные документы, которыми Тучков мотивировал свою добросовестность. То есть, Мешкова просто-напросто своим волевым решением лишила Александра Александровича всех доказательств: ты в процессе их не предъявлял – значит, сам виноват, не надо было клювом щелкать! Не говорил ты, что платил Ковалевичу, что живешь в квартире, что имеешь на нее права!
А тут еще стало известно, что Ковалевич активно ходит по всевозможным инстанциям и открытым текстом говорит: «Квартира все равно будет моя. У меня везде схвачено».
Когда Тучков пришел на прием к председателю Мингорсуда, тот не поверил своим глазам: вырвать из дела приобщенные документы – это ни в какие ворота не лезет. И за меньшие провинности людей лишали должности. Председатель истребовал дело к себе. Сейчас идет проверка, но Ковалевич по-прежнему требует от Тучкова, чтобы квартиру тот переписал на него: «Пока не дашь согласия, права собственности не получишь!» Мешкова молча кивает головой…
Глеб ГОНЧАРОВ, юрист, «ЗН»
